Роберт Шекли - Кн.1. Десятая жертва. Корпорация "Бессмертие"

— Но, Том, у тебя не было причины.

— Действительно, я совершил убийство не ради выгоды или мести, — кивнул Блейн. — Но ведь я не обычный убийца. Я принадлежу к относительно редкому типу. Я — самый обыкновенный средний человек, в сознании которого всего понемногу, включая стремление убивать. Я совершил убийство, потому что в тот момент у меня появилась такая возможность. Моя возможность, уникальное совпадение событий, настроений, мыслей, влажности воздуха, температуры и бог знает чего еще. Такое совпадение возникает раз в две жизни.

— Но ты не должен винить себя! — воскликнула Мэри. — Это никогда бы не случилось, если бы энергетическая система «Рекс» и я не создали для тебя эту уникальную возможность.

— Это верно. Но я ею воспользовался, — напомнил Блейн. — Я воспользовался представившейся возможностью и совершил преднамеренное убийство просто ради забавы, потому что знал, меня не поймают, не обвинят. Я убийца.

— … Мы убийцы.

— Да.

 — Ну хорошо, мы с тобой убийцы, — спокойно сказала Мэри. — Ну и ладно, и нечего сентиментальничать. Мы убили раз, можем убить снова.

— Никогда, — отрезал Блейн.

— Но он ведь почти мертв! Клянусь тебе, Том, ему осталось не больше месяца. Один удар — и ему конец. Всего один толчок.

— Нет, — ответил Блейн.

— Тогда позволь мне сделать это.

— Нет.

— Ты просто идиот! Ладно, тогда не предпринимай ничего. Жди. Через месяц он умрет. Ты ведь можешь подождать месяц, Том, и тогда…

— Это тоже убийство, — устало заметил Блейн.

— Неужели ты хочешь отдать ему свое тело, Том? А как наша жизнь — твоя и моя?

— Ты считаешь, что мы сможем после этого жить как ни в чем не бывало? — спросил Блейн. — Я не могу. И перестань спорить. Не знаю, поступил бы я так, если бы не было потусторонней жизни. Вполне вероятно, что нет. Но потусторонняя жизнь существует. И я хочу уйти туда, уладив все земные дела, заплатив долги. Если бы речь шла об единственной жизни, я боролся бы за нее всеми силами. Но ситуация изменилась. Ты меня понимаешь?

— Да, конечно, — произнесла Мэри упавшим голосом.

— Откровенно говоря, потусторонняя жизнь очень интересует меня. Мне хочется познакомиться с ней. И вот еще что…

— Что?

Ее плечи вздрагивали, и Блейн обнял жену. Он думал о разговоре с Халлом, этим элегантным аристократом-жертвой.

Халл говорил: «Мы следуем указанию Ницше: умрите вовремя! Разумные люди не хватаются за оставшуюся жизнь, как утопающий хватается за соломинку. Они понимают, что телесная жизнь — это всего лишь бесконечно малая часть человеческого существования. Отчего бы способным ученикам не перепрыгнуть через один-два класса в этой школе?»

Блейн вспомнил, каким странным, мрачным и благородным казался ему выбор Халла. С претензией, разумеется, так ведь и вся жизнь претенциозна в бесконечной Вселенной неживой материи. Халл походил на древнего японского самурая, опускающегося на колени, чтобы совершить ритуальное самоубийство — харакири, подчеркивая тем самым ценность жизни в выборе смерти.

А еще Халл говорил: «Акт смерти должен быть выше положения в обществе и хороших манер. Это доказательство благородства человека, королевский зов, рыцарский долг, его самое великое приключение в жизни. То, как он проявит себя в этом одиноком опасном предприятии, характеризует его как человека».

Мэри нарушила его размышления:

— Ты сказал «и вот еще что». Что ты имел в виду?

— A-а, ты об этом. — Блейн на мгновение задумался. — Я просто хотел сказать, что на меня оказали немалое влияние некоторые обычаи двадцать второго столетия. Особенно аристократические. — Он улыбнулся и поцеловал ее. — Но у меня, конечно, всегда был хороший вкус.

Глава 36

Блейн открыл дверь.

— Робинсон, — позвал он, — сейчас мы пойдем в кабину для самоубийц. Я отдаю тебе свое тело.

— Другого я и не ожидал от тебя, Том, — сказал зомби.

— Тогда пошли.

Вместе, не спеша, они стали спускаться по горному склону. Мэри несколько секунд смотрела им вслед из окна, потом пошла за ними.

Они остановились у двери кабины для самоубийц.

— Ты полагаешь, что сумеешь перебраться в мое тело? — спросил Блейн.

— Я уверен, — ответил Робинсон. — Том, я хочу поблагодарить тебя. Обещаю хорошо обращаться с твоим телом.

— Вообще-то оно не мое, — сказал Блейн. — Раньше это тело принадлежало человеку по имени Кранч. Но я привык к нему и даже полюбил. Ты привыкнешь к его особенностям. Вот только напоминай ему время от времени, кто хозяин. Иногда его так и тянет поохотиться.

— Думаю, что мне это понравится, — сказал Робинсон.

— И я так думаю. Ну что ж, желаю удачи.

— Удачи и тебе, Том.

Подошла Мэри, и ее ледяные губы в последний раз коснулись щеки Блейна.

— Что ты будешь делать без меня? — спросил он.

— Не знаю,— Мэри пожала плечами. — Чувствую себя такой опустошенной... Том, это действительно необходимо?

— Да.

Блейн еще раз оглянулся, посмотрел на пальмы, шелестящие под легким ветерком в лучах солнца, на голубую гладь моря и огромную темную гору в паутине серебряных водопадов. Затем он повернулся, вошел в кабину и закрыл за собой дверь.

Внутри не было окон и мебели, кроме единственного кресла. Инструкция на стене была очень простой. Вы просто садитесь, не спеша поворачиваете выключатель справа — и умираете, быстро и безболезненно, а ваше тело готово принять следующего обитателя.

Блейн сел, нащупал рукой выключатель и откинулся на спинку, закрыв глаза.

Он снова подумал о своей первой смерти и еще раз пожалел, что она не была более эффектной. Следовало бы на этот раз исправить ошибку и уйти из жизни, как Халл, в отчаянной схватке с охотниками на горном склоне на закате солнца. Почему он не умрет так же? Почему он не погибнет, сражаясь с тайфуном, охотясь на тигра или взбираясь на Эверест? Почему и на этот раз его смерть будет такой обычной, банальной, ничем не примечательной?

И, наконец, почему он никогда не занимался конструированием яхт по-настоящему?

Эффектная смерть, понял Блейн, не соответствовала бы его натуре. Несомненно, ему на роду написано умереть спокойно, быстро и безболезненно. И вся его жизнь в двадцать втором веке, вероятно, была только подготовкой к такой смерти — неясное ощущение этого возникло в день смерти Рейли, потом превратилось в определенную уверенность во Дворце смерти и стало неумолимой судьбой, когда он поселился в Таиохаэ.

И все-таки, какой бы ни была смерть, она является самым важным событием в жизни человека. И Блейн с нетерпением ждал ее.