Виталий Вавикин - Желание верить (сборник)

– Только сделай это так, чтобы я не видела, – попросила его Нэтти.

– Тогда тебе лучше уйти, – сказал он, словно надеясь, что она останется, но она ушла.

Потом появился Джек. Появился почти двадцать лет спустя. Появился, потому что был совершенно не похож на предыдущего писаку. В его глазах не было грусти и усталости. Он хотел жить, любил эту жизнь, и Нэтти надеялась, что это желание наполнит и ее опустошенное сознание, надеялась, что в этой простоте найдется смысл… Но смысла не было. Не было, даже когда Джека отправили в тюрьму. Она не знала, виновен или нет, но обещала ждать. «В конце концов, двадцать лет не такой большой срок», – думала она с какой-то фатальной смиренностью прежнего писаки. «Хотя нет, – призналась себе Нэтти десять лет спустя, – у него не было смиренности. У него было отчаяние». Эта мысль принесла грусть. Она попыталась найти его могилу. Не смогла. Хотела уехать из подводного города – перебраться на землю или просто в другой подводный город. Сделать хоть что-то… Но вместо этого отправилась на очередное свидание с Джеком. Он был глупым и все еще хотел жить.

– Мне очень плохо без тебя, – призналась Нэтти.

Джек что-то начал рассказывать ей о сокамерниках. Нэтти притворялась, что слушает, но перед глазами почему-то витал образ покончившего с собой писаки… Покинув тюрьму Нэтти не знала дождется Джека или нет. Она отвыкла от него, она устала от него. Устала от себя, от вечности. Иногда в голову ей приходила мысль, что главным в ее жизни осталось увидеть небо. Настоящее небо, которого она никогда не видела. Но ее пугало, что будет после? Опустошение? Желание смерти? У девочки двадцати лет, с душой трехсот летней старухи…

3

Джек не знал, почему Нэтти отказалась от последнего свидания, не ответила на звонок, на письмо. Последнее Джек писал, старательно выводя слова, чтобы показать Нэтти, что тюрьма пошла ему на пользу. Теперь он много знает, умеет хорошо писать. Но ответа не было. «Может быть, она нашла кого-то другого?» – подумал Джек, попытался понять, какие чувства испытывает. «В конце концов, мне остался последний год!» – решил он и начал считать дни до освобождения. С негром из библиотеки он встречался еще несколько раз, но так и не заговорил с ним. Да и книги потеряли смысл – без Нэтти все это стало каким-то ненужным. Она была умной, она встречалась с умными, и Джеку хотелось стать умным, а так…

4

Джек вышел из тюрьмы во вторник. Не хотел ехать к Нэтти, решив, что она уже живет с другим, затем решил, что там осталось слишком много его вещей. Он не спешил, тратил заработанные в тюрьме деньги в барах на выпивку и шлюх. Последние были до отвращения некрасивы, но после тюрьмы Джеку было плевать. Он все еще хотел жить…

5

Нэтти. Она лежала в кровати. Одна. По лицу катились крупные капли пота.

– На каком ты месяце? – спросил ее Джек.

– На девятом, – сказала она.

– От меня?

– Какая разница, – Нэтти закрыла глаза, облизала сухие губы.

Джек нахмурился, долго смотрел на вздувшийся живот, затем подошел, сел рядом.

– Ты знаешь, что это убьет тебя? – спросил он.

Нэтти кивнула.

– Тогда зачем?

– Не знаю, – она улыбнулась, не открывая глаз. – Все было таким бессмысленным…

– Как у того писаки, с которым ты жила до меня?

– Возможно.

– А сейчас?

– Я не знаю, – Нэтти поморщилась, отдышалась. – Ты останешься со мной?

– Пока ты не умрешь?

– Да.

Джек долго смотрел на нее, но так и не ответил. Забыл ответить.

6

Он очнулся, когда начались роды. Нэтти старалась не кричать.

– Что мне делать? – спросил ее Джек.

– А что тут сделаешь? – спросила она.

Джек кивнул. Глаза Нэтти закрылись. Страха не было. Лишь только боль, да и та притупилась, после того, как Джек сделал ей укол обезболивающего. Время замерло, затем как-то неожиданно побежало вперед, как никогда прежде…

7

Джек знал, что все закончилось, но продолжал сидеть на стуле, глядя за окно. Нэтти не дышала. Джек слышал, как бьется у него в груди сердце. Смерть оставила еще один шрам, но уже не на теле, вот только Джек не мог понять, насколько глубок этот шрам и сколько потребуется лет, чтобы эта рана затянулась, потому что сознание, в отличие от тела, лечит себя, избавляет от страдания. Нужно лишь уметь ждать и хотеть жить. Если, конечно, этот механизм не сломается. Рано или поздно не сломается…

Джек открыл окно. Подводный город шумел, всасывал в себя стоявший в комнате смрад.

Джек собрал свои вещи, стараясь не смотреть на кровать, вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.

– Что-то случилось? – спросила его соседка Нэтти.

– Не со мной, – сказал ей Джек, злясь на сквозившую в ее голосе заботу. – Не со мной…

История семьдесят седьмая (Гоэн)

1

Гоэн бежал. Бежал потому что верил в спасение. Бежал из своей деревни. Из своего племени. Бежал к своему спасению.

Иногда он оборачивался. За спиной трещали ветви старых деревьев, слышались крики погони, между деревьев мелькали смуглые тела тех, кто еще недавно были его братьями и друзьями. Были до тех пор, пока они не прошли обряд посвящения в мужчины. После все изменилось. Они изменились.

Гоэн споткнулся, упал, уткнувшись лицом в лужу застоявшейся воды. Прелые листья и пара улиток набились в открытый рот. Дыхание сбилось. Звук погони стал громче. Гоэн вскрикнул, вскочил на ноги и снова побежал. Побежал к лагерю белых людей, который прежде всегда обходил стороной.

2

Обряд. Все началось месяц назад, когда Гоэна и остальных мальчиков его возраста отвели в лес. Гоэн слышал, как его матери велели оставаться в хижине, слышал, как она тихо заплакала. Это напугало его. Он хотел вернуться, но его не пустили. Они шли все глубже и глубже в лес. В ночи перешептывались духи, ревели быки. Гоэн не видел взрослых. Лишь слышал знакомые голоса друзей, старался держаться ближе к ним, думал о матери, думал о том, что она где-то плачет и невольно начинал тоже плакать.

3

Ночь казалась бесконечной. Гоэн не знал, сколько времени провел в лесу, не знал, скольких из его друзей забрали духи или хищники. Главное не убегать. Главное стоять на месте, как велел отец. И Гоэн стоял – зажмурив глаза и ожидая смерти.

4

Хижина. Никогда прежде Гоэн не видел этой хижины в деревне. Она была построена где-то за пределами племени, где-то за пределами жизни. Гоэн вспоминал погибших на охоте воинов, вспоминал умерших стариков. Ему казалось, что сотни глаз наблюдают за ним, ждут, когда он ослушается отца и убежит. Тогда духи заберут его, и он уже не сможет никогда вернуться к своей матери.

5

Отец велел не закрывать глаза. Велел смотреть. Внутри хижины горел огонь. Обнаженная жрица приносила в жертву Богам принесенное отцом Гоэна животное. Лилась кровь. Гоэн смотрел в глаза умирающему кабану, следил, как жизнь уходит из них. Затем смотрел в глаза жрице, и ему казалось, что жизнь уже уходит из него…