Кларк Далтон - Корпус мутантов

Родан коснулся козырька фуражки и вышел. Капитан Клейн велел мужчинам расходиться, а майор Дерингхаус, ответственный за оба космических истребителя арконо-земного производства, решил еще раз проверить машины.

Отодвигая переборку к ангару с истребителями, он пробормотал себе под нос:

«Я не могу себе помочь, но нельзя сказать, чтобы все было в порядке». — Подобные мысли копошились и в голове Булли. В обход антигравитационного лифта он, пыхтя, взбирался по крутой запасной лестнице к центральному посту управления.

Когда он вошел в заполненное приборами помещение, прямо перед ним что-то замигало. Из ничего возникла человеческая фигура, которая через долю секунды обрела явную форму худощавого японца Какуты. Лицо телепортанта расплылось в добродушной улыбке.

Вы забыли свою фуражку, — сказал он. — Вот она!»

Реджинальд Булль механически сосчитал до трех. Потом его мощный кулак рванулся вперед. Но Какуты уже не было видно, так что не во что было и попадать. Только воздух с шумом ворвался в образовавшийся вакуум.

Булли подошел к креслу управления второго пилота. Родан встретил его скупой улыбкой.

«Мутанты получили приказ тренировать свои чрезвычайные способности как можно чаще и при любом удобном случае», — сказал он.

Булли молча уставился на фронтальные телеэкраны. Марс, красная планета, была видна в правой верхней части зоны правого борта. «Добрая надежда» уже давно достигла своей максимальной скорости.

Тора сидела у галактонавтического вычислительного мозга центрального поста управления. В ее взгляде было что-то загадочное.

«Как Вы себя чувствуете?» — спросил Родан.

«Нормально», — холодно отозвалась она.

Перри Родан ничего не ответил, а посмотрел вперед, где в каких-то глубинах космоса должна была находиться та обманчивая точка, уже рассчитанная автоматическими устройствами. Было необходимо, чтобы гипербросок был осуществлен точно в рассчитанное мгновение.

Тора посмотрела на Крэста, как бы ища помощи. Она не знала, почему она вдруг почувствовала себя такой удрученной.

22.

Все произошло слишком быстро, чтобы разум мог понять это. На экранах появилось фиолетовое свечение, потом вдруг все изменилось.

Центральный пост управления преобразился. От агрегатов остались лишь контурные очертания, потом они стали туманом, чтобы сразу же полностью исчезнуть.

Нарастающая боль была мучительной, потом все сразу кончилось, словно центральная нервная система сама собой отключилась.

«Добрая надежда» стала телом, которое не могло больше оставаться стабильным внутри созданного структурного поля для полного экранирования четырехмерных энергетических притоков.

Наступило то, что арконическая физика называла «эффектом улетучивания».

Одновременно с этим корпускулярные волны импульсного двигателя стали энергетическими единицами пятого измерения, поскольку они также не могли сохранять свой обычный характер во внутреннем пространстве шарообразного абсорбционного поля. Они стали, словно вода, которая должна испариться в диапазоне воздействия огромного источника тепла, поскольку она не могла больше оставаться жидкой в изменившихся условиях.

Родан попытался сознательно участвовать в транзиции. Однако, в этом отношении, по-видимому, не было разницы между человеческим и арконическим мозгом.

Последней мыслью Родана до вхождения в гиперпространство была мысль о рематериализации. Да, было нетрудно превратить материю в энергию, только еще ни разу не удалось образовать тело из чистой энергии, неважно какого свойства.

В случае с транзицией эффект наступал неизбежно, хотя и только с точной рематериализацией первоначальной формы.

Казалось, это длилось всего несколько мгновений. И без того релятивистские представления о времени полностью потеряли свое значение. Годы могли стать секундами и наоборот. Темно-красный цвет все еще преобладал, когда вдруг снова вернулась резкая боль. Вновь возникло сильное ощущение разрывания, одновременно появились контурные очертания центрального поста управления.

Возвращение в обычную Вселенную произошло спонтанно, без какого-либо ощутимого перехода. Взгляд внезапно стал ясным, сознание начало выполнять свою обычную работу, словно никогда не отключалось.

Только снимки забортовых приборов окончательно изменились. На фронтальных экранах светилась огромная звезда, которая никак не была похожа на земное Солнце. К тому же она была слишком большой, слишком горячей и слишком яркой по цвету.

Мысли Перри Родана были прерваны гудением аварийного устройства. Крик боли полностью привел его в чувства. К тому же послышался обеспокоенный голос:

«Неприятно, правда?»

Родан посмотрел вверх на лицо японца Тако Какуты. Телепортант стоял явно абсолютно спокойно рядом с контрольными приборами.

«Было трудновато, — простонал командир. — А как Вы…»

«Я уже давно привык к этому. Рематериализация всегда одинакова, не важно, вызвана она механическими или духовными силами. К этому привыкаешь. Аварийное устройство! Зонд что-то нашел».

Родан не обращал внимания на громкие ругательства покачивающегося на ногах второго пилота. Реджинальд Булль ощупывал свои ноги и руки. При следующем сигнале зуммера он молниеносно обрел прежнюю бодрость. Появились также Крэст и Тора. Из отдельных отсеков космического корабля поступали открытые сообщения.

Доктор Хаггард и доктор Маноли передавали по интеркому, что экипаж чувствует себя нормально.

Тревога шла из корабельных структурных зондов, которые в этот момент зарегистрировали мощное колебание структурной кривизны пространства. Это продолжалось несколько мгновений, потом эти явления стихли. И наконец, погасла последняя аварийная лампочка.

Родан молча огляделся. Все были здесь, ничто, кажется, не изменилось. Поведение Торы говорило о таком превосходстве, что Родан удержался от вопроса, который вертелся у него на языке.

Булли не умел так хорошо сдерживать себя. Покачиваясь, он подошел к телеэкранам.

«Мы уже здесь? Хорошо добрались? Это Вега?»

Арконидка холодно пояснила:

«А как Вы думали? Гиперброски наших кораблей всегда удаются».

«Мы перепрыгнули двадцать семь световых лет?» — Булли смущенно всхлипнул. Он молча вернулся на свое место и принимал поступающие из контрольного машинного отсека сообщения. Все было в полном порядке. Невероятное для людей — членов экипажа событие произошло с точностью часового механизма. Казалось, это никого не взволновало, тем более арконидов.

Крэст стоял перед вычислительным устройством структурных зондов. Полностью автоматизированное устройство обработки данных сообщило о пеленгации первой планеты. Кроме того, сработали гиперскоростные локаторы, сигналы которых опережали «Добрую надежду», чтобы после происшедшего отражения света вернуться назад с той же быстротой.