Артур Кларк - Солнечная буря

А ведь некоторые получили намного больше. Бедолага Марио Понцо, невзирая на бороду и все прочее, облучился просто жутко. Бад знал те слова, которыми медики описывали его состояние: эритема и десквамация — покраснение кожи, появление на ней волдырей, потом кожа начинала шелушиться и сходить клочьями. Под кожей происходили не такие заметные поражения внутренних органов. Марио погиб страшной смертью — один-одинешенек в своем скафандре, вдали от какой-либо помощи. И все же до самого конца он передавал сообщения.

Бад отвел взгляд от щита, опустил голову и посмотрел на открытый лик Земли. Казалось, что смотришь в колодец с ярко освещенной поверхностью воды. Родная планета выглядела так, как выглядит Луна, на которую смотришь, находясь в Айове. К счастью, Земля находилась слишком далеко, и Бад не мог разглядеть ее четко. Но казалось, будто океаны и сушу перемешали гигантской ложкой, как кофе со сливками. Уже двенадцать часов они сражались с бурей, миновала только половина суток, а все поджаривалось, включая и сам щит, и людей, пытавшихся сохранить его в целости, и планету, которую он должен был уберечь. Но ничего другого не оставалось — только держаться.

Бад проверил, нормально ли функционируют системы скафандра. Работавшая на пределе система переработки воздуха удалила большинство капелек рвотной массы, но пятно на лицевой пластине не исчезло.

— Вот дрянь, — выругался Бад. — Нет ничего мерзопакостней, чем когда тебя вырвет в скафандре. Ладно. Куда теперь?

— Сектор две тысячи четыреста восемьдесят четыре, радиус тысяча два, панель номер двенадцать.

— Вас понял.

— А мы отлично работаем вместе, правда, Бад?

— Что верно, то верно.

— Мы — отличная команда.

— Лучше не бывает, Афина, — устало отозвался Бад, развернулся и усилием воли заставил себя тронуться в путь вдоль страховочного троса.

44

Закат

Купол над Лондоном дал трещину.

Из окна зала оперативного центра Шиобэн увидела это довольно четко. Трещина выглядела тоненькой, как волосок, но она пролегла по куполу от самой его вершины до подножия и обрывалась где-то на севере, за Юстоном. Трещина светилась адским розово-белым сиянием, от нее вниз что-то капало, как расплавленная смола.

Город погрузился в полную темноту. Электричество, которое прежде тратили на работу уличных фонарей и закрепленных на куполе прожекторов, теперь отдали громадным вентиляционным установкам. Но кое-где полыхали пожары, и с ними никто не боролся, а там, где с купола падали клочья горелой обшивки, образовывались новые очаги возгорания.

Но собор Святого Павла стоял на месте. В скорбном зареве пожарищ его силуэт угадывался безошибочно. Великое творение Рена[26] стояло на фундаменте, заложенном еще в те времена, когда Лондоном владели римляне.

Теперь же плавные изгибы «жестяной крышки» царили высоко над куполом архитектурного шедевра — но он устоял, как и во времена былых национальных трагедий. Шиобэн гадала, каких героических усилий стоило нынешнее спасение собора.

Однако это могло и не иметь никакого значения.

— Если купол рухнет, нам конец, — произнесла Шиобэн.

— Но он не рухнет, — решительно заявил Тоби Питт и взглянул на часы. — Пять тридцать. Осталось меньше двух часов до заката. Продержимся.

Со времени гибели Пердиты Тоби словно счел своей обязанностью поддерживать Шиобэн морально.

«Славный человек», — подумала она.

Но безусловно, что бы он ни говорил, что бы ни делал, все это для Шиобэн уже не имело ни малейшего значения. Она пережила свою дочь. Эта мысль казалась страшной и нелепой, и все остальное ей было и будет безразлично. Но пока она еще не ощутила боли после этой жуткой душевной ампутации.

С таким ощущением, будто она летит на «автопилоте», она обвела взглядом большие настенные дисплеи.

Изображение Земли до сих пор отличалось на удивление хорошим качеством. И Луна, и щит сейчас, естественно, находились над солнечной стороной планеты, но в небе над ночной стороной тоже находилось два источника информации о Земле, и эти источники продолжали работать до сих пор, через четырнадцать часов после начала солнечной бури.

Некоторые сообщения о положении дел на ночной стороне поступали от президента Альварес, которая находилась где-то над Индией. Еще задолго до того, как разразилась буря, Альварес поднялась в воздух на «Air Force One» — самолете новейшей модели, великане с атомным двигателем. Говорили, что эта машина способна обходиться хоть две недели без дозаправки. Такому самолету было совсем нетрудно летать вокруг Земли на протяжении двадцати с лишним часов, пока длилась буря, и все время держаться в тени.

Еще один поток данных поступал от группы высокопоставленных беженцев из точки L2. Вторая точка Лагранжа располагалась на линии Земля — Солнце, но с ночной стороны, диаметрально противоположно месту размещения щита. Так что, в то время как щит, находясь в точке L1, постоянно пребывал на свету, точка L2, прятавшаяся в тени Земли, постоянно пребывала в зоне вечной ночи. В данный момент точка L2 проплывала над меридианом, пересекавшим Юго-Восточную Азию.

В точке L2 было сооружено большое секретное космическое убежище, и теперь оно было битком набито миллиардерами, диктаторами и прочими богатыми и властными людьми — включая, если верить слухам, половину членов британской королевской семьи. Из тех, кто там находился, Шиобэн держала связь только с Филиппой Дюфло, прежде всего-навсего исполнявшей обязанности секретаря мэра Лондона по связям с общественностью, но, как выяснилось, Филиппа была родом из весьма высокопоставленного семейства, чего Шиобэн никак не ожидала. Именно Филиппа добилась того, чтобы данные с L2 поступали в Лондон непрерывно — и время от времени она ухитрялась намеками дать понять, что происходит в убежище для богатеньких. Некоторые из наиболее декадентствующих обитателей станции устраивали вечеринки и веселились напропалую в то время, как Земля пылала. Одна тайная клика даже обсуждала планы о том, что будет с Землей после окончания солнечной бури, когда эта элитарная компания возвратится домой и захватит там власть.

«Адам и Ева в туфлях от Гуччи», — нелицеприятно высказался по их адресу Тоби Питт.

Что же до Земли, изображение которой терпеливо составлялось на основании поступавших данных, то планета, на взгляд Шиобэн, выглядела похожей на Венеру — изорванную, окутанную дымом Венеру.

Миллиарды тонн воды превратились в тучи, которые теперь затянули небо от полюса до полюса. Пелену туч разрывали мощные ураганные системы, над всей планетой трещали молнии. На высоких широтах вся эта вода по-прежнему выливалась на землю ливнями или сыпалась снегом. А на средних широтах главной проблемой были пожары. Солнечный жар продолжал проникать в атмосферу и в океаны, и, несмотря на бушующие штормовые системы, площадь которых равнялась порой континентам, тут и там занимались пожары, поглощавшие города и леса.