Андрей Имранов - Реальность где-то рядом

– Это что, землетрясение? – Чесноков обернулся к Киру и нахмурился – тот восторженно крутил головой и широко улыбался.

– Ты чего смеешься?

– Хи-хи… Клево, – сказал Кир.

Толчки стали явно сильнее. Громовой звук после каждого толчка прилетал с меньшим опозданием и звучал намного громче и отчетливей. Более того, теперь становилось ясно, что звук идет не со всех сторон, а откуда-то слева. И его источник определенно приближался. Сергей повернул голову, всмотрелся в серый горизонт и насторожился – что-то белое и округлое громадными скачками приближалось к ним, стремительно увеличиваясь в размерах и все сильнее и сильнее сотрясая землю. Сергей недоуменно посмотрел на Кира, но тому было весело. Кир заходился в беззвучном смехе и легонько хлопал в ладоши.

– Чего ржешь-то, объясни! – разозлился Сергей. – Ты можешь сказать, где мы и что…

«БУ-БУ-УМ» – чудовищной силы толчок сотряс землю, уронив Чеснокова на колени. Над всеми окрестными холмами повис в воздухе тонкий слой серой пыли. Сергей поднял голову и сел, отвесив челюсть. Сглотнул, поморгал – наваждение не исчезало.

– Белый кролик, – сказал Сергей меланхолично, – сгинь, нечистая сила.

– Ха-ха-ха, – Кир, скорчившись и прижав локти к животу, катался по серой пыли с громким хохотом.

Но Сергей не смотрел на него, занятый разглядыванием самого большого кролика из виденных им когда-либо. Кролик находился… Нет, не так – кролик начинался в полукилометре от Сергея и занимал всю половину горизонта. Он был не просто больше любого виденного Сергеем кролика, он был больше любого виденного им животного. Да и вообще, больше любого виденного им объекта. Кролик был велик, как… – тут воображение Чеснокова давало сбой, потому что подходящего размера объектов в его памяти не отыскивалось. Можно было сказать, «как гора», но гора обычно сливается с рельефом и редко когда выглядит отдельным объектом. Сергею вспомнились дольмены; вспомнились и тут же забылись – дольмены были меньше.

Кролик покрутил головой, с шумом, напоминающим звук Ниагарского водопада, несколько раз втянул носом воздух. Повернул голову в сторону Сергея, два тоннеля, размером с хорошее озеро каждый, оказались метрах в двухстах от него, и Чесноков замер, загипнотизированно глядя в черную глубину. Мгновенно поднялся сильный ветер, сопровождающийся тем же шумом водопада и нарастающим свистом. Вокруг заклубились потоки серой пыли, Сергей зажмурился и, задержав дыхание, зашарил руками в поисках какой-нибудь неровности. Но под десятисантиметровым слоем пушистой пыли пальцы нащупали только гладкую твердую поверхность.

Голова кролика коротким рывком приблизилась на сотню метров, и ветер резко усилился, ощутимо толкнув Сергея в спину. Поднятая ветром пыль закрыла все вокруг полупрозрачной серой вуалью, сквозь которую смутно просвечивали очертания гороподобного кролика. Под усиливавшимся ветром Сергей перевернулся на живот, прижался к земле, повернул голову к Киру и похолодел – продолжавшего кататься от смеха Кира медленно, но верно тащило ветром в сторону скрытых серым туманом чудовищных ноздрей.

– Кир! – заорал Сергей, переползая в сторону. – Хватайся за руку!

Моментально рот забило пылью, Сергей закашлялся и, отплевываясь, пополз к Киру. Но ветер продолжал усиливаться. Сергей уже почти ухватил пальцами ремень на штанах Кира, но очередной порыв ветра бросил Чеснокову в глаза порцию песка, заставив его задержать дыхание и зажмуриться. Открыв глаза и быстро проморгавшись, Сергей с ужасом увидел, как легкое тело Кира отрывается от земли и, кружась, исчезает в серых потоках. Смеяться Кир так и не перестал.

– А-а-а! – заорал Сергей. – Какого хрена! Он же дышать должен! Вдыхать и вы-ды-хать! Выдыхай, сука, выдыха-а-ай! – Крик перешел в вопль ужаса, потому что ветер наконец усилился настолько, что смог стронуть с места и Сергея. Чесноков в панике с удвоенной энергией принялся искать под пылью что-нибудь, за что можно было бы зацепиться, но тщетно – сначала медленно, но все быстрее и быстрее ветер потащил его в направлении замершей темной массы. Опора резко ушла вниз, Сергей в последний раз скребнул согнутыми пальцами по гладкой земле, и тьма набросилась на Чеснокова, мгновенно окутав его черным саваном. Круглое пятно света быстро уменьшилось в точку, блеснуло и пропало. Тут же наступила тишина. Сергей сглотнул, потер глаза, вычищая набившуюся в них пыль. Прокашлялся. Темнота и невесомость.

– Та-ак, – сказал Сергей вслух, чтобы как-нибудь нарушить давящее безмолвие. – Опять «глюкнуло»?

Сергей закрыл глаза и представил перед собой дверь. Открыл глаза – двери не было. Попробовал представить еще раз массивную деревянную дверь с бронзовой ручкой, ведущую в соседнюю игру, – не получилось. Сергей принялся экспериментировать, представляя двери, проходы, людей, обстоятельства; закрывая глаза, открывая глаза, оборачиваясь, повторяя желание вслух, проговаривая про себя, – тщетно. Окружавшая темнота оставалась глуха и нема. В конце концов Сергей устал и прекратил бесплодные попытки.

– Так, – пробормотал Сергей, – с налету не получилось. Попробуем подумать.

«Похоже, без Лахнова не обошлось, – мрачно думал он, вися в черной невесомости, – как ни крути. Кир явно уже не был призраком, когда нас засосало в этого четвероногого Гаргантюа, иначе ветра он бы не почувствовал. Один раз уже так было, но в тот мир мы перешли сами, а сейчас нас явно кто-то перебросил. И вряд ли этот кто-то – друг. Непонятно только, почему кролик? И почему Кир смеялся? Может, все-таки это друзья? Да! – Сергей воодушевился. – Кто-нибудь из его сетевых друзей. Возможно, гигантский кролик – это какая-то шутка, понятная только им. Тогда неудивительно, что Кир смеялся. Он, правда, как-то странно смеялся… – Сергей покрутил головой, отгоняя дурные предчувствия, – ну и что странного? Ну устал парнишка, случилась у него истерика напоследок. Абсолютно ничего удивительного. Наоборот, странно даже, что он раньше не сорвался. Ладно, я – программа, и не факт, что вообще могу с ума сойти. У меня психика в прямом смысле должна быть железной, а вот Кир-то – человек… так что он хорошо держался… – Чесноков усмехнулся, – для человека. – Сергей вздохнул и потянулся. – Тогда остается только ждать. Может, он сейчас в саркофаге без сознания лежит. Пока в себя придет, пока его до компьютера допустят… черт-те сколько времени может пройти… а если тут еще и время ускоренное… Так можно и в самом деле свихнуться – от скуки». Сергей закрыл глаза и попробовал задремать, но сна не было ни в одном глазу. Видимо, в этой темноте уставание и сон не были предусмотрены. Сергей поначалу огорчился, но, подумав, обрадовался: в его положении чем меньше реализма, тем лучше. Если к уставанию еще и голод с жаждой прилагаются, то… ну его к черту, такой сон. Тем более писателю всегда есть чем заняться в одиночестве. Пусть даже под рукой нет не то чтобы ноутбука, но даже салфетки с огрызком карандаша.