Дэвид Лэнгфорд - «Если», 2000 № 06

Удручает, что талантливый томский фантаст Ю. Буркин представлен прекрасной, но не единожды опубликованной старой повестью «Бабочка и Василиск». Это впрямую расходится с декларированной составителями концепцией «Только новые тексты».

Хорошим дополнением прозаическим вещам стал обстоятельный обзор отечественной фантастики последнего десятилетия «Ровесники фантастики», написанный Д. Байкаловым и А. Синицыным. Любопытно, хотя и трудночитаемо эссе о моделировании будущего фантастоведа и культуролога Сергея Переслегина «Из дебюта в миттельшпиль».

Но главное, что опыт был сделан. Хочется верить, что ежегодник «Фантастика» вернулся к читателям надолго. И каждый новый том будет лучше прежнего, а значит, есть все основания надеяться, что в ближайшем будущем возродятся в нашей фантастике самые трудные из прозаических жанров — рассказ и короткая повесть.

Рецензии

Александр ГРОМОВ

ЗАПРЕТНЫЙ МИР

Москва: ACT, 2000. — 448 с.

(Серия «Звездный лабиринт»).

10 000 экз. (п)

Писатель А. Громов очень не любит фэнтези. Сядет он, бывало, в кресло, возьмет с полки «Властелина колец», прочтет для возбуждения пару страниц, да как запустит книгой в стенку, только штукатурка сыплется. Не верите? Зайдите к нему в гости — все обои в выбоинах, а в углу томик Толкина валяется. Вот такая случилась нелюбовь.

Но потехе, как известно, час, а делу — время. Встречает как-то писателя А. Громова его издатель и говорит: «Послушайте, Александр, все сейчас пишут фэнтези, даже Лазарчук, вон, сподобился. И вам надо бы». Ну надо, так надо. Сел А. Громов и стал писать про магов, мечи, сражения и т. п. Одним словом, хотел честно и законопослушно выполнить социальный заказ. Хотел сделать, как лучше, а получилось, как всегда — исследование негативных тенденций пребывания человечества на планете Земля.

Новая книга А. Громова «Запретный мир» никакого отношения к фэнтези, слава Богу, не имеет. Это, скорее, квазиисторический роман с социально-фантастической начинкой. Слог автора, по сравнению с ранними вещами, существенно изменился: здесь заметно меньше жесткого «драйва», характерного, скажем, для «Мягкой посадки», стиль стал более выдержанным, отчасти даже академичным. Читатель плавно погружается в историю двух наших современников, попавших в самое начало бронзового века — причем не нашего мира, а параллельного. Такое громадное отставание в развитии объясняется наличием некоего Договора между всеми соседними мирами, который позволяет сохранять хрупкое равновесие. Попав в подверженное искусственной стагнации общество, наши герои, Витюня и Юрик, нарушают это равновесие — и начинается бурное развитие, которое, правда, через несколько тысячелетий грозит привести человечество к гибели в результате экологической катастрофы.

Что лучше: просидеть всю жизнь в вонючей землянке с теплой женой под боком, кружкой мутного пива в одной руке и медным топором в другой или своими руками делать историю? Герои «Запретного мира» совершают свой выбор. Автор, похоже, тоже. Что ж, кесарю — кесарево, а Дикобразу — дикобразово.

Фред САБЕРХАГЕН

СИНЯЯ СМЕРТЬ

Моста: ЭКСМО, 2000. — 544 с.

Пер. с англ. О. Cmenашкиной, И. Непочатовой

(Серия «Стальная Крыса» ). 10 000 экз. (п)

Итак, бесконечная война, которую ведут люди и озверевшие от запрограммированной ненависти роботы-убийцы, продолжается в бесконечном сериале.

В эту книгу вошли два эпизода этой изрядно затянувшейся битвы — «Трон берсерка» и «Синяя смерть». В первом произведении речь идет о том, что бывает с людьми, которые все же объявляют своим Кольцо Всевластия. Правда, изгнанный с родной планеты принц Хариварман не похож на Фродо, а код управления командой берсерков — на Кольцо Саурона, однако какое-то послевкусие остается. Но не более!

Разумеется, интрига лихо закручена, ложные ходы могут сбить с толку неискушенного читателя, но финал изрядно притянут за уши, слишком многое приходится объяснять задним числом. Нехитрая мораль сводится к тому, что любой контакт с врагом опасен, а потому хороший берсерк — мертвый берсерк.

Вторая вещь — «Синяя смерть» — претендует на некоторую изощренность. При большом желании можно усмотреть даже какие-то аллюзии с капитаном Ахавом, преследующим Моби Дика. В этом произведении главный герой — капитан Доминго — охотится за берсерком Левиафаном. Здесь нет никаких полутонов; дистиллированная ненависть к роботу, погубившему его планету, не замутнена никакими политкорректными рассуждениями. Во имя мести капитан Доминго готов пожертвовать собой и всеми, кто пошел с ним в длительный поход. Разумеется, он победит, но радости это ему не доставит.

Ранние произведения Саберхагена о берсерках поражали оригинальностью сюжета, тонким психологизмом, неожиданным финалом. Но когда это дело поставили на конвейер, мы получили очередную поделку — не хуже и не лучше тысячи других.

А жаль!

Владимир MAЛOB

ЦАРСКИЕ КНИГИ

Москва: ТД «Диалог», 2000. - 237 с.

(Серия «Фантазер»).

5000 экз. (п)

В советские времена жанр детской фантастики был весьма востребован. Лозунг А. Казанцева: «Фантастика должна звать молодых людей в ПТУ и технические ВТУЗы» — всячески реализовывали. Детской фантастике был дан зеленый свет, и к середине семидесятых на фоне откровенно пропагандистско-научно-технологических поделок появилось несколько замечательных авторов. Одним из них был Владимир Малов, чьей книгой «Академия «Биссектриса» зачитывалось не одно поколение школьников.

С началом перестройки наша детская фантастика стушевалась, спряталась в огромной тени хлынувшего на отечественный рынок потока западной книгопродукции. Однако повести Малова из цикла «Зачет по натуральной истории» умудрялись довольно регулярно появляться на страницах журналов «Пионер» и «Юный техник». И вот наконец, когда издатели вновь стали проявлять интерес к жанру в исполнении наших авторов, появилась книга, куда вошли первые три повести цикла: «Зачет по натуральной истории», «Девятнадцать мест в машине времени» и «Царские книги». Ожидаются вскоре и продолжения.