Тимоти Зан - Кобра

– Но как вы можете остановить меня? Протянув руку к телефону, Джонни нажал несколько кнопок. Через несколько секунд к разговору присоединился еще один голос.

– Пайер слушает.

– Альмо, это Джонни Моро. Как дела с системой безопасности?

– Все заперто, губернатор, – ответил молодой Кобра.

– Вот и хорошо. Пожалуйста, передай ночному управляющему, что больше нет нужды срочно обслуживать корабль Доминиона. В течение нескольких последующих дней он никуда не отправляется.

– Слушаюсь, сэр.

– Подожди, солдат, – вырвалось у Рея. – Я прямой представитель Центрального Комитета со всеми полномочиями. Я отменяю этот приказ. Ты понял?

Последовала короткая пауза.

– Губернатор, это требование законно?

– Да, но в этом случае бесспорно нарушается хартия. Похоже, что дело будет передано на рассмотрение Совета.

– Понятно, сэр. Операции по обслуживанию будут немедленно прекращены.

– Что?

– взревел Рей. – Ах, ты негодный…

– Конец связи, сэр.

Раздавшийся щелчок означал, что Пайер отключился, предоставив Рею возможность изливать свои проклятия самому себе. Он тоже отключился, обдав на прощание Джонни испепеляющим взглядом. Потом включился снова.

– Моро, это вам даром не пройдет. Вы можете бросить своих Кобр против моих облаченных в доспехи пехотинцев без…

– Вы предлагаете провести огневые упражнения в районе вашего корабля, сэр?

– мягко спросил Джонни.

Внезапно Рей замолчал.

– Вам это даром не пройдет, – автоматически повторил он.

– Закон на моей стороне, – сказал Джонни. – Честно говоря, мистер Рей, я не понимаю, почему вы раздуваете из этого такую большую проблему. Место для меня у вас, безусловно, найдется. Кроме того, я вам уже показал, что вы будете чисты перед начальством во всех отношениях, даже если оно вздумает к вам придраться. И вообще, кто знает, может быть, они будут просто счастливы оттого, что я приехал. В этом случае вас ждет похвала за дальновидность.

При этих словах Рей фыркнул, и Джонни по его лицу понял, что тот уже сделал простой и безопасный для него выбор.

– Хорошо, черт побери, если вы хотите удрать и переждать войну на Эсгарде, то это не мое дело. Будьте на корабле вместе с другими пассажирами, или я отбуду без вас.

– Я понял, спасибо.

Рей снова фыркнул, и экран погас. Джонни облегченно вздохнул. Еще одна маленькая победа. Но она не принесла ему никакого эмоционального облегчения. Впрочем, так всегда бывает с политическими победами. Джонни подумал, что это случается потому, что никто из противников в таких сражениях никогда не бывает побежден в полном смысле этого слова. Каждый раз побежденный снова поднимается на ноги, отряхивает пыль и в другой раз становится умнее и осмотрительнее.

Следующие три месяца Джонни проведет в дороге на пути к политической вотчине Рея, который это время использует для обдумывания плана мести.

Вот и вся победа.

Поморщившись, Джонни снова вызвал Альмо Пайера и отменил свое распоряжение о приостановке работ по обслуживанию корабля.

В оставшееся время нужно было успеть провернуть уйму работы по передачи своих обязанностей преемнику. Не осталось даже минуты, чтобы как следует попрощаться с семьей. Это добавило еще толику боли к его пирровой победе, и ему очень не хотелось, чтобы Рей это заметил.

Но самым худшим было то, что на борту корабля ему совершенно нечем было занять свои мысли. Во время его первого путешествия к неизвестной планете четверть века назад рядом с ним находились его товарищи-колонисты и масса магнитных карточек с информацией, добытой отрядом исследователей, которые необходимо было изучить за время перелета. На корабле же Рея вместе с четырнадцатью бизнесменами находились еще тридцать шесть человек, но ни с одним из них Джонни не хотел сближаться. И никто ни единого слова не сказал о том, имелась ли на борту информация о предстоящей войне.

В течение первых двух недель Джонни ничем не занимался. Большую часть времени он проводил у себя в каюте в который уже раз перечитывая данные, которые приготовил для рассмотрения Центральным Комитетом.

Однажды утром он проснулся со странным ощущением тревоги. Ему потребовалось несколько минут, чтобы осознать то, на что уже среагировало подсознание: в течение этой ночи корабль перешел из ничейного пространства в проходивший по территории Трофтов Коридор. Знакомое ощущение вражеского присутствия пробудило в нем дремавшие до поры инстинкты Кобры, а политик преобразовался в воина. Ощущение беспомощности перешло в состояние решительной готовности, так как военные ситуации беспомощности не терпят.

День свой Джонни начал по-военному: с обследования территории. В течение нескольких часов он облазил корабль вдоль и поперек, разузнав о нем все, что только возможно, составив мысленный список сильных и слабых сторон и прикинув в уме различные боевые ситуации. Он узнал имена всех четырнадцати членов экипажа и шести пехотинцев, изучил их лица и попытался представить себе, как они будут вести себя в экстренной ситуации. С пассажирами дело обстояло куда проще. Располагая свободным временем, они охотно играли с ним в игры и просто беседовали. Не один раз Джонни пожалел, что оставил дома Колли Холлорана. Но даже и без профессиональной сноровки приятеля в области психоанализа он вскоре и сам разделил пассажиров на две категории: «плавающие» и «замороженные». Первые – это те, которые в состоянии справиться с кризисом, может быть, даже адаптироваться к нему. Вторые на это, похоже, не способны. Первую группу возглавляли два исполнительных полевых коммивояжера, которых Джонни стал вскоре рассматривать как своих друзей и потенциальных союзников. Ими были Дру Куорахайм, представительница фармацевтической компании, чье лицо и суховатый юмор напоминали ему Илону Линдер. Вторым был Рандо Хармон, интересы которого вращались вокруг редких металлов и иногда вокруг Дру Куорахайм. Временами Джонни казалось даже, что Дру льнула к нему только потому, что хотела использовать его в качестве щита против излишней напористости Хармона. Но вскоре, когда стало ясно, что ничего серьезного в напористости Хармона не было, он понял, что она ведет изощренную игру, придуманную только для того, чтобы ее участники могли развеяться и сконцентрироваться на чем-нибудь еще, кроме мрачных мыслей о военных кораблях Трофтов.

Он играл в шахматы с Дру и Хармоном, следил за продвижением корабля, а когда поздним вечером оставался один, раздумывал над тем, что можно предпринять, чтобы остановить войну или хотя бы отвести ее от Авентайна. А еще он пытался определить, когда Трофты предпримут нападение на «Менссану», если они вообще намерены его предпринимать.