Д. Биленкин - ФАНТАСТИКА. 1966. Выпуск 1

Здорово Юра поставил организацию эксперимента. Все расписано по пунктам: кто, где, что. Но он каждый раз жалуется, что система плохо управляемая. Много делают ошибок.

Пока с собаками — это ничего, жалко только труда: человек двадцать участвуют в опыте. Физиологи никогда не ставили таких сложных экспериментов.

Работают спокойно. Даже Вадим не орет — подействовала проработка на собрании. Надолго ли? Вот характер! Сколько раз он мне грубил! Потом придет: “Извините, Иван Николаевич, не сдержался… Но и вы тоже не правы…” А все-таки я его люблю. Настоящий. Теперь слишком много равнодушных.

— Вадим, а ты научился дренировать левое предсердие?

(Это я нарочно на “ты”, чтобы не сердился. Он это любит — фамильярность!)

— А как же! В хирургию ходил целую неделю. Теперь лучше их делаю. Уже приглашали заведовать кабинетом зондирования. Говорят: когда со всеми переругаешься, приходи к нам, попробуем.

Собака вся пронизана трубками. В обоих предсердиях и в двух артериях тонкие зонды для измерения давления и взятия проб крови. В трех венах — толстые трубки для оттока крови в АИК, еще одна трубка — от него в артерию. (Неужели и меня так придется? Бр-р-р…) Нет. Пока все как-то нереально. Я на этом столе? Нет, не может быть! Если по-честному, то я все равно не верю, что решусь. Так на постели и буду умирать.

Сколько человек здесь работает? Раз, два… двенадцать. Да еще в тех комнатах есть. Ничего себе!

У каждого своя жизнь, своя судьба. Стимулы. Вот Лена, техник. Помнишь, как она вначале плакала над каждой собакой? Уходить хотела. Беседу провели: “Опыты нужны для людей”. — “Что люди! Они сами за себя отвечают. А животные? Это жестоко!” И теперь еще не привыкла.

Мила бледна и худа. Бедно живут девчонки, зарплата маленькая. Хорошо, если в семье, а некоторые из деревни приехали, живут по углам. Одеться нужно. Экономят на каждом куске. Не принято об этом говорить.

Учатся почти все. Заочники, вечерники. Как начинаются сессии, так и работать некому. Вон Алла шесть раз держала экзамены, пока поступила. Мода? Стремление к материальным благам? Они невелики. Квалифицированная работница больше получает. Нет, видно, это истинная жажда культуры. Пока они не очень культурны. Но их дети будут уже лучше. Будут ли? Люба жалуется, что Костя книг не читает.

Проблема культуры. Проблема молодежи. Всюду одни проблемы. А, бывает, послушаешь — никаких проблем, все решено. Молодежь поголовно стремится на стройки, тиражи книг растут из года в год. И хотя бы кто-нибудь попытался провести настоящий количественный анализ. Зачем? Выдержки из речей — самые веские аргументы. А ведь нужна, очень нужна настоящая информация! Без нее нельзя управлять ни одной сложной системой.

— Иван Николаевич, все готово к началу охлаждения.

Встаю. Голова немножко закружилась. Постоять. Прошло.

— Проверим? Дайте мне карту.

Программа опыта: датчики, анализы, состояние собаки к началу охлаждения.

— Игорь, биохимические показатели нормальны?

— Да. Щелочной резерв крови чуточку понижен. Вводим соду.

— Мила, усильте дыхание.

— Юра, твое хозяйство в порядке?

— Ну, идеального порядка у нас никогда нет, но прилично. Думаю, что все запишем.

— Я не про записи. Будет ли работать автоматика?

— Не знаю. Должна бы, но кто его знает? Первый раз включаем.

— Ну начинайте.

Это значит начать поверхностное охлаждение, снизить температуру до тридцати градусов при собственном работающем сердце, а потом уже включать машину.

Собаку накрыли длинным футляром из оргстекла. На одном конце его — змеевик, соединенный с холодильной установкой, и вентилятор. Он создает потоки холодного воздуха.

Шерсть собаки обильно смочили водой.

— Мила, углуби наркоз и введи нейроплагики. Есть это в программе?

Это Юра. Так будет и мне командовать. Если решусь…

Включили холодильник, вентилятор. Крышка покрылась пылью тумана. Из дырок дует холодный воздух. Мороз пробегает по моей коже. Условный рефлекс.

Широкая бумажная лента медленно ползет в аппарате, и шестнадцать писчиков чертят свои кривые. Периодически включается аналог-код и записывает показатели цифрами на рулоне бумаги.

Охлаждение идет медленно. Шерсть мешает. У человека пойдет быстрее. Толя переключает датчики — везде одинаково: 35 градусов, 34 градуса, 33 градуса. Нужно примерно один градус в минуту, но идет медленнее. Ускорить нельзя.

А время идет. Приносят анализы, отмечают в таблицах новые цифры. Проводят линии на графиках. Добавляют лекарства, регулирующие тонус сосудов, сердечную деятельность.

— Какой минутный объем сердца, Вадим?

— Сейчас прикину.

— Что прикидывать — около полутора литров.

Это Юра. Быстро ориентируется в цифрах.

— Маловато. Может быть, нужно уже включить АИК? А то в тканях накопятся недоокисленные продукты.

— Температура — тридцать один градус. Давайте включим.

Остановили вентилятор. Подняли крышку. Холод прополз по комнате и растаял. Лето. Даже не верится, что там было всего плюс восемь градусов.

— Миша, у тебя все готово?

— Да, готово.

Миша — молодой техник, машинист. По-научному — оператор АИК. Работает под командой Поли.

— Включай. Проверь зажимы.

Послышался новый звук — мотор аппарата. Он все повышается, увеличиваются обороты. “З… з… з…” Неприятно.

Крышку снова закрыли. Загудел вентилятор.

Как-то они будут работать вместе — насос и сердце? Эта модель АИК не предусматривает синхронизации, но может давать почти постоянный ток крови. Однако это все равно плохо влияет на работу сердца. Нарушается регулирование.

Вадим и Юра внимательно рассматривают кривые на бумаге, ползущие по доске осциллографа.

— Производительность АИК — тысяча пятьсот миллиметров. Потребление кислорода снизилось приблизительно до пятидесяти.

Это значит, что свое сердце “плохо тянет”. Неважно, весь расчет на АИК.

— Юра, когда начнет работать автоматическое регулирование температуры?

— Да сейчас включим.

Переключает какие-то тумблеры на большом пульте. Это его гордость — программное управление всей системой.

Машина работает на режиме охлаждения — скорость циркуляции определяется этим.

— Сердце фибриллирует!

— Товарищи, смотрите за давлением в левом предсердии.

Сейчас решится, хорошо ли держат клапаны аорты, не будет ли кровь затекать в левый желудочек и растягивать его.

Все напряженно смотрим на кривые давления. Вадим кричит:

— Порядок! Давление в предсердии не повышается!