Виталий Полищук - Незримое, или Война в иномирье. Монасюк А. В.: Из хроник жизни – удивительной и многообразной. Книга вторая

Он еще раз пожал руку Джереми, обнял Саймона и вернулся на самолет.

Туси Кхрна пребывал в бешенстве – только что он попытался осуществить то, о чем мечтал столько лет, и ничего не получилось.

Колдун хотел нанести удар по Гаити, по полицейским Лионгардена. С недавних пор Черный Бог вуду властно требовал от него этого.

Туси тщательно подготовил ритуал, совершал камлание несколько часов, но жертвенная кровь, пролитая на проткнутые куклы, которые должны были представлять из себя сущность его врагов, закипела и быстро испарилась.

Это могло означать лишь одно – жертва не была принята, проклятие не осуществилось, и Черный Камень Силы либо не захотел, либо не смог помочь ему.

Туси Кхрна не мог знать – именно в этот момент что-то закрыло границу в Гималаях.

И немедленно прекратились случаи варварских необъяснимых с точки здравого смысла преступлений в северном полушарии – массовых убийств, вандализма…

Его настроение улучшилось с появлением Каладжи Неру. Каладжи вывалил перед ним целую кучу материалов – фотографий, сведений о возможных жертвах.

Прилетев домой, Монасюк сразу же понял, что вызвало его беспокойство и желание немедленно вернуться в Европу.

Ему вновь звонили из лондонской канцелярии кардинала Блукбери. Помощник кардинала, как выразился Лихтштейнер, «умолял, чтобы вы позвонили сразу же, как только приедете».

И Монасюк тут же позвонил в Лондон. Но – Осиновскому.

– Павел Абрамович, – прямо спросил он, – что за заочные рекомендации мне вы раздаете во все стороны? С чего вы вообще взяли, что я могу лечить такие заболевания, как СПИД?

– Ну, как же, Анатолий Васильевич, вы же сами мне и сказали… Когда мы последний раз с вами выпивали, вы устали тогда, блуждали в других мирах, но зато научились клеточки регулировать. Да вы что, забыли, что ли?

Это был серьезный прокол Осиновского. Он не ожидал звонка от Анатолия так быстро – помощник Блукбери, который был одним из политических сторонников Осиновского и осведомлял его о наиболее интересных событиях в высшем католическом совете, как раз перед этим звонком сообщил, что Монасюка нет ни в Швейцарии, ни в России, и Паша расстроился – все отодвигалось, а у него каждый день был на счету… И ведь сама идея с лечением больного кардинала преследовала в первую очередь задачу проверить возможности Монасюка и его способность быть полезным Павлу Абрамовичу в решении поставленной им грандиозной задачи.

Поэтому узнав, что проверка откладывается на неопределенный срок, Осиновский расстроился так, что просто-напросто утратил над собой контроль и расслабился, а в результате…

Звонок Монасюка оказался для него таким неожиданным, вопрос Анатолия Васильевича – столь прямым, что застал его врасплох. Осиновский растерялся, не успел «собраться», и, сказав первое, что пришло на ум, допустил ошибку – ведь когда они последний раз выпивали «по-маленькой», Анатолий Васильевич еще просто-напросто не мог уметь лечить болезни – он только осваивал Прапространство…

Но понял ли Монасюк, что ему солгали, или нет, Павел Абрамович не узнал – Анатолий положил трубку.

И тут же набрал номер, который ему оставил помощник Блукбери, и запросил адрес, по которому находится сейчас больной кардинал.

Монасюк уже принял решение.

– Ждите, – коротко сказал он и положил трубку.

Затем включил ноутбук, вышел в «сеть», нашел карту Лондона, и принялся искать. Поместье Блукбери оказалось невдалеке от Лондона.

Анатолий уже привычно, а потому – легко, вышел в Прапространство, перенесся частицей сознания в район Лондона, через некоторое время нашел поместье, затем комнату, в которой находился человек, буквально излучающий черноту. Это была уже не аура, это была черная пелена.

Монасюк попытался войти в структуру Проматерии тела кардинала. Ему это удалось.

Он принялся искать вирусы СПИДа. Как все грамотные люди, он знал, что против некоторых вирусов просто-напросто нет эффективных лекарств, борьбу с ними могут осуществлять лишь внутренние защитные механизмы живого организма. И потом, вирусы столь крошечны… Однако обнаружить их Монасюк все же сумел.

Он вернулся назад. Посидел, откинувшись на спинку кресла, отдыхая. Затем встал и подошел к книжным полкам.

Ему нужна была медицинская литература о ВИЧ-инфекциях. Чтобы бороться с противником, его нужно знать.

Он принялся листать книги. Постепенно идея начала формироваться.

Захлопнув последнюю книгу, он позвонил и сказал вошедшему Лихтштейнеру:

– Прикажите подавать обед! И разыщите Селезнева!

«Что ж, думал он, расставляя книги по местам. Пять миллионов – это пять миллионов, вон, можно будет в Москве девочкам подспонсировать…»

Ему очень понравились и Наташа Царева, и Елена Алина.

«А с другой стороны, лечить на расстоянии я ведь не пробовал. А ну, как пригодится!»

В дверь постучали, в кабинет вошел Селезнев.

– Искали, Анатоль Васильич? – спросил он.

– Искал, Сергей Николаевич. Вот и нашлась вам первая работа. По специальности. Давайте-ка покушаем, а потом поговорим. И разговор будет долгим.

Двое находились в кабинете. Монасюк предпочитал потихоньку расхаживать по комнате из угла в угол, что, как считают психиатры, свидетельствует о некотором расстройстве системы торможения корковой части мозга. Селезнев сидел в кресле и с интересом наблюдал, как шеф меряет шагами не очень длинную диагональ пола собственного кабинета.

– Сергей Николаевич, – сказал Анатолий, останавливаясь напротив него. – Ситуация сложилась таким образом, что откладывать решение проблемы больше нельзя. Суть ее вот в чем.

Кто-то в нашем с вами окружении – крот. Ну, скорее всего, даже не крот, может быть – просто время от времени «сливает» информацию за деньгию А возможно – это всего лишь обыкновенный болтун.

Но сути проблема от этого не меняет – от мотивации предательства.

Я обрисую вам сейчас вкратце проблему, а уж вы потом зададите вопросы, если они будут.

Начнем с того, что то, чем я занимаюсь – вещь весьма секретная. Засекречено это не на государственном уровне, но давайте подойдем к делу так – я получил деньги за некую работу. Из этих денег я плачу вам жалование, содержу, естественно – удовлетворяю собственные запросы. Так вот суть полученной работы разглашению не подлежит. Нарушение этого обстоятельства может свести «на нет» все – результаты работы, наше с вами благополучие… Это – понятно?

– Анатоль Васильич! – ответил Селезнев. – Мы, по крайней мере я и Коля, давно догадались, что занимаетесь вы чем-то невероятным, можете вы делать жуткие вещи, и этого, естественно, никто знать не должен.