Джек Уильямсон - Возрождение земли

— Поторопитесь, — сказал Сандор. — Капитан Вликс не ждет от вас хороших вестей. По правде говоря, не ждет вообще ничего после того, как вы коснетесь поверхности планеты. Наша следующая точка назначения все еще под вопросом. Ни одна из альтернатив не кажется безопасной и никого однозначно не устраивает, но откладывать вылет мы больше не можем.

Пеп поторопился, и мы обнаружили, что остров пышет зеленью.

Мы нырнули вниз, и из дымовой завесы нам навстречу выплыл остров, оттеняя своей сочной зеленью мелководье, переливающееся сотнями оттенков нефрита и бирюзы среди синевы открытого океана. Остров имел форму чаши и представлял собой огромную кальдеру, что оставило после себя какой-то древнее извержение вулкана. Низкие холмы огибали округлую долину, в центре которой расположилось синеватое озерцо. Череда зеленых деревьев выдавала путь небольшого потока, что выбегал из прогалины меж холмов от озера к самому морю.

— Келл. — Не успели мы коснуться земли, как из рации раздался скрипучий голос Сандора. — Наварро! Яр! Отвечайте, если слышите.

— Скажи ему. — Кейси широко улыбнулся Пепу, который как раз опустил наш слайдер-модуль на просторный белый пляж, усыпанный чем-то похожим на коралловый песок. — Это мне гораздо больше нравится, чем те норы на Луне. Несмотря ни на что.

Пеп вторил его словам:

— Несмотря ни на что.

— Скажи им, что мы открываем воздушный шлюз, — сказал Кейси. — Если сможем здесь дышать, отправимся в глубь острова.

Пеп открыл воздушный шлюз. Я сдерживал дыхание до самого последнего момента, пока уже не смог не вдохнуть. Воздух оказался свежим и прохладным, но я почувствовал слабый едкий привкус. Через миг мои глаза начало жечь. Пеп чихнул и прижал к носу платок. Кейси сдержал кашель и взглянул на нас полными отчаяния глазами.

— Что происходит? — раздался обеспокоенный голос Сандора. — Вы можете дышать?

Кейси кашлянул и высморкался.

— Дышу, — выдохнул он, — пока дышу.

Я подумал, что мы вдохнули патогенный вирус. Я не был лично знаком с пилотом, погибшим на покинутом судне, и не знал миллионы и миллиарды убитых людей. Я не чувствовал боли личной утраты из-за них, но Пеп и Кейси успели стать частью меня. Я обхватил друзей руками. Мы, обнявшись, стояли там вместе, чихая, сопя, пока Пеп не рассмеялся и не отошел в сторону.

— Если это смерть, то она не так уж и плоха. — Он подтолкнул меня локтем. — Пошли осмотримся.

Мы, спотыкаясь, вышли из шлюза и стояли на жестком влажном песке возле модуля, тяжело дыша и внимательно всматриваясь в окрестности. Небо было пыльно-розовым, одно солнце — крошечный глаз, а другое — яркая розовая искорка. Пляж плавно опускался к низким зеленым холмам. В полумиле к югу, если идти вдоль берега, зеленые джунгли покрывали дельту устья небольшой речушки. Пеп поднял с песка обрывок водоросли, оставленный волной.

— Все еще зеленые. — Он внимательно осмотрел водоросль, понюхал. — Свежая.

Легкие мои горели. Мне казалось, что каждый вдох может оказаться последним, и все-таки я каждый раз оставался способным на еще один. Пеп бросил носовой платок и вернулся на слайдер, чтобы передвинуть его чуть выше по берегу, подальше от воды. Вернулся он с портативной рацией. Кейси еще раз высморкался и отправился к югу, побродить вдоль берега, по направлению к дельте реки. Мы пошли вслед за ним, дышалось на ходу уже легче.

Небольшая речушка проложила себе путь между двух больших черных базальтовых утесов. Кейси остановился. Не успели мы дойти до них, он нахмурился, глядя на ближайшую к нам скалу. Я посмотрел и вдохнул глубже. Вершина представляла собой вырезанное лицо человека. Неоконченный портрет гиганта, пытающегося вырваться на свободу из камня.

— Сандор! — Кейси подошел поближе и поднял голову, разглядывая огромное темное лицо. — Это же Сандор.

— Точно он, — хрипло прошептал Пеп, прикрывая рукой от солнца глаза, — если только мы не сошли с ума.

Я снова высморкался и задумался, что с нами творит эта пыль.

Сандор вновь вышел на связь из корабля, но Пеп был слишком потрясен, чтобы говорить. С непомерно большого каменного лица свешивалась веревочная лестница, вниз, к самому песку. Черная гигантская голова, пристально глядящая с небес, улыбалась плутовской улыбкой и определенно принадлежала Сандору.

— Мы в порядке, — хрипло проскрипел в микрофон Пеп, — по-прежнему дышим.

Мы подошли поближе к скале и обнаружили узкий вход в пещеру. За выдающимся уступом скрывался длинный верстак, вытесанный из грубого бревна, кузнечный горн с педалью для приведения мехов в движение, корзина угля, тяжелая наковальня, длинная полка, уставленная грубо изготовленными молотками, резцами и сверлами.

— Мастерская скульптора. — Кейси отступил назад и перешагнул через груду разбросанных на песке блестящих черных опилок и стружек, упавших из-под резца. — И кто же скульптор?

Когда Сандор снова вызвал нас, Кейси прикоснулся к губам, давая Пепу знак молчать.

— Попроси задержать корабль. Скажи, что мы живы и пробираемся в глубь острова. Скажи, что обнаружили человеческую жизнь или по крайней мере явные доказательства ее присутствия. Ни слова о лице, пока не найдем что-то, во что смогла бы поверить капитан Вликс.

Мы пошли пешком в глубь острова, по гладко утоптанной тропинке, что вела вдоль берега реки. Долина расширялась. Мы шли между двумя рядами деревьев, расположенных друг от друга на одинаковом расстоянии и усыпанных яркими красными ягодами.

— Cerezas! [17] — воскликнул Пеп. — Вишни, это же вишневый сад!

Он сорвал пригоршню ягод и протянул нам кисло-сладкие вишни, в само существование которых трудно было поверить. Мы подошли к яблоневому саду, к рядам груш и персиков, увешанных незрелыми плодами. Мы обнаружили, что сад простирается и дальше, орошаемый узкой канавой, которая поворачивает воду от реки. Вьющиеся томаты. Батат. Бахчевые. Бобы. Высокая зеленая кукуруза.

Кейси затаил дыхание и остановился. Я взглянул мимо него и увидел какого-то человека — должно быть, двойника Сандора, — который не спеша шагал по тропинке нам навстречу.

— Сандор? — Взволнованный голос почти принадлежал Сандору, но особый акцент делал его несколько другим. — Сандор, это ты?

Едва дыша, мы ждали, пока человек приблизится к нам. Вылитый Сандор, загорелый до бронзы, с той же самой подтянутой осанкой. Гладкий коричневый мех венчал голову. Да, и лицо принадлежало Сандору, как и золотистые глаза. Человек остановился и принялся изучать нас с нескрываемым разочарованием. Внезапно он указал на рацию Пепа, как только его взгляд упал на нее.