Владимир Корчагин - Именем человечества

— Да, — встал с места старший инженер-электрик Греков. — Максим Владимирович, я хотел бы еще раз проверить в корпусе преобразования систему охлаждения конденсаторов. Что-то там верхние клапаны пошаливали. Разрешите?

— Но вы уже больше суток на ногах.

— Ничего. Хуже будет, если завтра какая-нибудь серьезная неисправность обнаружится.

— Хорошо, проверьте.

— Тогда подпишите, — протянул Греков свой пропуск. — Вы знаете, сейчас без вашей дополнительной подписи туда даже главинжа не пустят.

— Да-да… Давайте, — Максим взял ручку со специальными чернилами и поставил подпись. — Ну, все, товарищи, до завтра!

Кабинет быстро опустел. Максим откинулся в кресле, закрыл глаза, постарался расслабиться. Бешеный темп завершающих предпусковых и наладочных работ привел к страшной непроходящей усталости. Трудно было даже раскрыть веки, оторвать руки от стола.

Но теперь — все, конец! Завтра пробный пуск и, если он пройдет благополучно, то — долгожданный отдых: какая-нибудь речка, тропинка в густой траве, синее небо над головой и тишина. Покой и тишина…

В последние несколько месяцев ни о чем подобном не когда было даже подумать. Лихорадочная работа многотысячного коллектива ежечасно, ежеминутно требовала отдачи всех сил, неимоверного напряжения каждого нерва, каждой клеточки его мозга. И все-таки они успели. Еще несколько часов — и мир наконец сбросит с плеч кошмарное бремя страха. Он с трудом раскрыл глаза, потянулся к телефону, чтобы вызвать машину, снова опустил руку на стол:

«Что это говорил Греков? Какая-то неисправность в системе охлаждения конденсаторов? Не могли устранить вовремя! Вечно какая-нибудь мелочь под занавес. А если не мелочь? Если окажется, что надо что-то серьезно переделывать? Нет, этого допустить нельзя!» — он быстро поднялся и, прикрыв дверь кабинета, направился к производственным корпусам.

Всюду стояла непривычная тишина. Лишь скупое дежурное освещение да неподвижные фигуры охранников сопровождали его по длинным, белеющим кафелем переходам. Но вот и вход в корпус преобразования. Высокий плечистый охранник шагнул ему навстречу, но, узнав директора института, молча посторонился.

— Что, старший инженер еще здесь? — спросил его Максим.

— Не могу знать, товарищ директор, я только что заступил на пост.

— Откройте дверь.

Охранник почему-то растерянно заморгал белесыми ресницами, но послушно нажал на кнопку запирающего устройства, и массивная стальная дверь бесшумно скользнула в проем стены. Максим сбежал по каменным ступеням вниз.

Корпус встретил его густым полумраком и настороженной тишиной. Черные тени, протянувшиеся от колонн, будто взламывали бетонные плиты пола, сминали и корежили тонкое кружево стальных конструкций. Слабое дежурное освещение только усиливало такое впечатление. Но все это лишь скользнуло поверх сознания. Взгляд Максима, как всегда, метнулся прежде всего к индикаторной лампе блока преобразования. Она сияла спокойным зеленым светом.

Максим прошел в дальний конец корпуса, где размещались батареи конденсаторов. Там было тихо. Он обошел батареи со всех сторон: нигде ни души. Где же Греков? Или уже успел уйти? Но он вышел из кабинета не более получаса назад. Не случилось ли что-нибудь с человеком? Смутная тревога заставила Максима еще раз обойти весь конденсаторный участок. Старшего инженера не было нигде.

«Видно, решил отложить до завтра и ушел домой», — подумал Максим и направился было к выходу, как вдруг до слуха его явственно донеслось позвякивание металла о металл. Он прислушался. Звуки неслись со стороны блока преобразования. Это еще что такое?

Максим ускорил шаги, обогнул массивную колонну электронной «пушки», пробрался сквозь сложный лабиринт электромагнитных фильтров и увидел фигуру человека, склонившегося над кожухом блока. В руках у него был гаечный ключ. Он торопливо отвинчивал верхнюю крышку кожуха.

Максим оцепенел от ужаса. Там, под этой крышкой, находился одному ему известный, смонтированный им лично механизм мгновенного самоуничтожения блока. Стоит незнакомцу коснуться ключом или отверткой болтов, крепящих внутреннюю крышку люка, как произойдет непоправимое: весь блок вместе с окружающими его конструкциями взлетит на воздух. Погибнет человек. Погибнут результаты титанического труда сотен других людей. Испытание генератора отодвинется на много месяцев.

— Стойте! Что вы делаете? Там смерть! — крикнул он, бросаясь к незнакомцу. Тот быстро обернулся, и Максим будто споткнулся на полдороге! перед ним стоял… Греков.

На какие-то доли секунды Максим оцепенел от изумления. Что это: естественное любопытство инженера или диверсия врага? Но уже в следующий момент все сомнения исчезли. Максим заметил в руках Грекова недавно пропавший из КБ чертеж компоновки основных узлов блока преобразования, пользуясь которым, можно найти и извлечь из блока самую сердцевину его, сам преобразователь нейтрино, устройство которого знал только он, Максим, и принцип действия которого должен был особенно интересовать врагов Родины.

Итак, перед ним — враг. Враг дважды опасный, ибо Греков не знал, что похищенный им чертеж не полон, в нем отсутствует целый узел — механизм мгновенного самоуничтожения блока, и, торопясь проникнуть под внешний кожух прибора, мог в любую минуту взорвать и себя и всю уникальнейшую установку.

Надо было как можно осторожнее, не побуждая инженера к резким действиям, отвлечь его хоть на несколько минут от опасного замысла, подняться под любым предлогом на переходный мостик над блоком и включить вмонтированную там сирену аварийной сигнализации. Вой сирены мгновенно поднимет на ноги всех. Иначе…

Максим постарался придать голосу как можно больше спокойствия:

— Товарищ Греков, почему вы здесь? Что вам вздумалось копаться в готовой установке? И в такое время? Повторяю: это опасно, очень опасно! В блок вмонтирована система превентивного самоуничтожения. Уж если вам так хочется взглянуть на схему установки, попросили бы меня. Сейчас я все объясню, только поднимусь наверх и отключу питание системы.

Греков медленно выпрямился. Страх и растерянность, только что искажавшие его лицо, сменились язвительной усмешкой.

— А-а, это вы, товарищ директор! Очень приятно встретиться в столь интимной обстановке. Давно мечтал поговорить с вами по душам. Только здесь, в тишине, а не на мостике, под вой сирены.

Максим решительно шагнул к нему:

— Перестаньте паясничать, Греков! Дайте сюда ключ, если не хотите, чтобы мы оба с вами взлетели на воздух!

— Ах, вам ключик? А такого ключика не хотите? — Греков выхватил из кармана револьвер.