Клиффорд Саймак - Проект «Ватикан»

— Потому что об этом разговор ни разу не заходил, — ответил Экайер. — И потом, я сам узнал о Шептуне всего несколько дней назад.

— Но Теннисон знал о нем. Задолго до того, как узнали вы.

— Это правда. Но Теннисон был другом Декера.

— И каким же образом он познакомился с Шептуном?

— Он мне сказал, что Шептун сам разыскал его.

— Но сразу он вам об этом не рассказал. Почему он молчал, как вы думаете?

— Видимо, Ваше Преосвященство, у него было что-то вроде чувства долга перед Декером. Он никому про Шептуна не рассказывал — не только мне. Но и мне он рассказал о нем только после смерти Декера.

— Вы ведь очень близки с Теннисоном. Он вам все рассказывал?

— По крайней мере, мне так казалось, Ваше Преосвященство.

— А он, случайно, не сообщал вам, что собирается отправиться в Рай?

Экайер резко выпрямился на стуле. Мгновение он молча смотрел на кардинала, пытаясь что-то прочесть на его лице, но, увы, — понять что-либо по лицу робота не дано никому. Экайер откинулся на спинку стула.

— Нет, — сказал он. — Ничего не говорил.

— Ну так вот, — сказал кардинал, — случилось так, что он туда отправился. Либо он в пути, либо уже там.

— Ваше Преосвященство, простите, но ведь вы не можете этого знать!

— Могу, представьте себе. Мне об этом сказал глухоман. Я многое обдумал, прежде чем пригласить вас к себе. Экайер, нам нужно составить план действий.

— Ваше Преосвященство! — взмолился Экайер. — Не так быстро! Вы говорите, вам об этом сказал глухоман? А где вы его разыскали?

— Я ходил к нему. Того, с которым я говорил, я нашёл на холмах, повыше хижины Декера.

— И он сказал вам, что Теннисон собирается в Рай?

— Он сказал, что Теннисон уже в пути. Не один. Вместе с Джилл и Шептуном. Глухоман сказал, что Шептун нашёл дорогу в Рай и повёл их туда.

— Да-да… Понимаю… Мы говорили о такой возможности…

— Говорили? Мило! А мне — ни слова!

— Ваше Преосвященство, рассказывать-то было, честно говоря, нечего. Мы поговорили и решили, что это невозможно.

— Возможно, как видите.

— Теннисона нет на месте уже два дня, но это ничего не доказывает…

— Джилл тоже нет, — добавил кардинал. — Если они не в Раю, куда же могли деться? На Харизме не так много мест, где можно было бы спрятаться.

— Не знаю… Не может быть, что они отправились в Рай. Во-первых, когда мы об этом говорили, никто из нас понятия не имел, где он может находиться. Мы думали, что если бы удалось вернуть кристаллы с записями наблюдений Мэри…

— Глухоман сказал мне, что им помогли обитатели математического мира.

— Это возможно, — растерянно кивнул Экайер. — Джилл и Теннисон бывали в математическом мире.

— Ну вот видите, — с упрёком проговорил кардинал. — И этого вы мне тоже не рассказали. Неужели вам не пришло в голову, что меня это может заинтересовать?

— Ваше Преосвященство, вы уверены, что глухоман понимал, о чем говорит? И почему вы решили пойти к нему?

— Экайер, поймите, все эти годы мы жестоко заблуждались относительно глухоманов. Они вовсе не злобные хищники, как утверждают слухи. Вечная беда всех сплетён и слухов — в них слишком мало правды. Тот глухоман, с которым я говорил, принёс домой Декера и Губерта. Тогда, на эспланаде, он говорил со мной и Теннисоном. Мы виноваты в том, что так относились к глухоманам. Мы должны были подружиться с ними давным-давно. Было бы гораздо лучше для всех нас, если бы это случилось раньше.

— Значит, вы совершенно уверены в том, что они отправлялись в Рай?

— Уверен, — кивнул Феодосий. — Я верю — глухоман сказал мне правду. Он рассказал мне об этом из дружеских побуждений.

— Господи, но это невозможно, немыслимо! — воскликнул Экайер. — Но… если уж и суждено было такому произойти, Теннисон тот самый человек, кто должен был совершить это. Он — замечательный человек.

— Не спорю. Теперь, надеюсь, вы понимаете, как важно нам подготовиться к их возвращению из Рая?

— Вы думаете, они вернутся?

— Уверен. Они сделали это для Ватикана. Хоть они и недавно здесь, однако уже освоились. Теннисон разговаривал с Его Святейшеством несколько дней назад, и после их беседы Папа говорил со мной. Теннисон рассказывал ему о монастырях на Древней Земле. Он говорил о том, что здесь, в Ватикане, он нашёл для себя нечто подобное. Они вернутся.

— Что же вы собираетесь делать, Ваше Преосвященство? Если они действительно найдут Рай и вернутся…

— Во-первых, теперь я знаю, кто стоял за всей этой богословской кутерьмой. Джон, садовник из больничного сада. Я почти уверен, что он работал на Папу, был его тайным агентом, хотя зачем Папе тайный агент ума не приложу. Но это неважно. Дальнейшая судьба нашего садовника незавидная. Он будет презренным послушником, мелкой сошкой и останется им навсегда. И не только он.

— Но есть ли вам на кого опереться, Ваше Преосвященство?

— Пока не на кого, вы правы. Но все может измениться. В один прекрасный день я поговорю с Его Святейшеством и сообщу ему все, что узнал. И когда он услышит, что мне известно о его тайном агенте, наушнике, когда он узнает, что Джилл и Теннисон скоро вернутся из Рая… Конечно, если бы не обнаружение Рая, Папа ещё долго воздерживался бы от решительных действий. Но когда он узнает об этом…

— Ну, а если все это окажется неправдой, Ваше Преосвященство? Если…

— Тогда мне конец, — спокойно проговорил Феодосий. — И вам тоже. Но если мы ничего не предпримем, нам все равно конец. Терять нам с вами нечего.

— Вот тут вы правы. Абсолютно правы.

— Значит, вы пойдёте со мной к Папе?

— Конечно, — твёрдо сказал Экайер, поднимаясь со стула. — Пойдёмте.

Когда кардинал встал, Экайер спросил его:

— Как я понял, Ваше Преосвященство, вы думаете, что Рай будет дискредитирован, разоблачён, что он окажется не Раем. Но как вы можете быть в этом уверены?

— Понимаете, я решил рискнуть. Если я проиграю, мне, как и Джону, суждено стать презренным послушником до конца моих дней.

— И вы все-таки идёте на риск?

— А что мне остаётся?

Глава 54

— До какого-то момента я ясно помню, как все было, — рассказывал Декер. — Помню, как меня сильно стукнуло обо что-то, как я прильнул к иллюминатору, как разглядел внизу самый центр этой планеты, как мне почудилось, что шпили зданий того и гляди проткнут меня насквозь, помню, как видел дороги, сбегавшиеся, как спицы колёса, к ободу центра. А вот как я бежал к спасательному катеру, убей бог, припомнить не могу, потому что туда бежал не я, не тот Декер, что сейчас говорит с вами, а настоящий, первый, тот, которым я был когда-то.

— Все сходится, — изумлённо проговорил Теннисон. — Этот рассказ я слышал от настоящего, первого Декера. Но он мне не так много рассказал, как вы. Он был человеком неразговорчивым.