Юрий Алкин - Физическая невозможность смерти в сознании живущего. Игры бессмертных (сборник)

Хотя, если всерьез, дерзости в этом ограблении не было ни на грош. А было там бесстыжее нахальство. Позор это был, а не ограбление. Позор и безалаберность. А как всегда виновата будет полиция. Как будто…

– Лейтенант?

Стив Гортон поднял голову. Улыбка инспектора Келли сияла перед ним, словно реклама зубной пасты. Он сделал усилие не поморщиться. В последнее время подобное усилие приходилось делать почти ежедневно. Как, впрочем, и множество других усилий.

– Да, инспектор?

– Лейтенант, мы закончили осмотр. Никаких следов взлома, все сделано очень чисто. Работали профессионалы. Причем не меньше трех. Я не исключаю, – Келли наклонил лобастую голову, подчеркивая важность того, что сейчас прозвучит, – не исключаю, что им помогли.

Он понизил голос и оглянулся.

– Ну, вы понимаете. Изнутри. Кто-то же должен был отключить камеры.

– Разумеется, – сказал Гортон, чтобы хоть что-нибудь сказать. – Вы уже всех опросили?

– Всех, кто уже пришел. Директор отделения только подъехал.

– Продолжайте, – кивнул Гортон, отлично понимая бесполезность своего указания.

– А что вы думаете по поводу моей теории?

Что, как и все твои теории, она высосана из пальца, хотел было сказать Гортон. И место ей в…

– Правдоподобно, – услышал он свой голос. – А почему вы считаете, что их было трое?

Келли оживился еще больше.

– Банк-то находится на Второй авеню. Здесь они даже ночью должны были одного поставить смотреть по сторонам. Второй – специалист по сейфам. И водитель.

– Хорошо. Идите.

Спрашивать Келли, с какой стати злоумышленникам понадобилось делиться награбленным с личным водителем, Гортону не хотелось. Когда тебе еще нет тридцати и твой феерический энтузиазм сравним только с твоей феерической глупостью, у тебя на любой вопрос найдется ответ. Любому другому подобное сочетание изрядно подпортило бы карьеру, но, если твой родной дядя – мэр, эти факторы не так уж и мешают. А твое желание отличиться и склонность громоздить версии, одна нелепее другой, только подчеркивают твою самобытность.

Он вздохнул и обнаружил, что Келли еще не ушел.

– Что-то еще?

– Вы же собирались поговорить с директором, – напомнил Келли.

Гортон махнул рукой.

– Уже неважно. Поговорите с ним сами. А через час проверьте, кто из служащих не вышел на работу. Имя и все данные – мне.

– Почему вы так уверены, что кто-то не выйдет? – озадачился Келли.

– Интуиция, – хмуро сказал Гортон.

Делать усилия стало слишком тяжело.

– Дэвид Воровски, – через час бойко докладывал Келли, – сорок шесть лет, из них девятнадцать в этом банке. Более того, в этом отделении. Тихий, примерный работник. Специалист по ссудам. На работе всегда вовремя, обычно раньше остальных, но сегодня не вышел. Дома трубку никто не берет.

– Женат?

– Да. Жена работает в Prudential. Страхование, разумеется. Дочь в колледже, на последнем курсе.

– Вы много узнали, – с неожиданным для себя одобрением сказал Гортон.

Келли гордо улыбнулся.

– Они тут все друг о друге знают. А Воровски здесь уже сто лет. Все говорят, что раз он заранее не позвонил, значит, что-то случилось.

– Случилось, – согласился Гордон. – Директор здесь?

– Да, но я с ним уже говорил. Вы же сами сказали…

– Знаю. Теперь есть о чем говорить. Все остальные ведь пришли, так? Давайте-ка сюда ваши заметки.

– Нет, – в третий раз повторил директор, – этого быть не может. Кто угодно, только не Воровски.

Он ожесточенно обмахивался какой-то квитанцией, несмотря на гул работающего на полную мощность кондиционера. На покрасневшей лысине блестели капельки пота.

– Вы его не знаете, а я знаю. Какое там ограбление, он спичку чужую не возьмет. Тихий, спокойный… Как вам только такое в голову пришло? Заболел человек, а вы…

Он вдруг перестал обмахиваться.

– Вы что, хотите поскорее дело закрыть? Да? При чем здесь Воровски? Из моего банка унесли все наличные. Все! Вчера они здесь были, а сегодня их нет. Нет – и все. И вы мне пытаетесь сказать, что виноват в этом мой сотрудник. Который работает здесь на десять лет дольше, чем я!

Квитанция снова зашуршала перед его лицом.

– Ваш помощник, между прочим, говорит о банде. Банде. Вот в этом направлении, я думаю, вам и надо бы работать. А не подозревать лояльных служащих.

– Все? – поинтересовался Гортон.

Директор неопределенно фыркнул.

– Теорию с бандой мы проработаем, – пообещал Гортон. – А пока расскажите мне еще о Воровски. Привычки, хобби, интересы.

Директор изобразил на потном лице усталость.

– Интересы как интересы. Футбол. В смысле болельщик. Собирает что-то. Спортивные какие-то вещи. Рыбачить стал недавно, всем рассказывал. Да вы у него сами все и спросите.

– А работник он какой?

– Хорошо свое дело делает. Ответственный. Всегда готов больше на себя взять. С клиентами работает замечательно. Он у нас вообще такой тихий, спокойный…

Гортону пришлось сделать очередное усилие.

– Это я уже слышал. А как насчет повышения, карьеры? Усталость на лице директора обозначилась сильнее.

– Воровски – в отличие от многих других – никогда ничего не просит и ничего особенного никогда не ожидает. Он просто делает свою работу и получает за это зарплату. Он всем и всегда доволен. Что дают – то берет. Дали премию – взял. Улучшили медицинскую страховку – взял. То, что полагается, взял, не чужое. А вы мне пытаетесь…

– Вернуть ваши деньги, – закончил за него Гортон. – Спасибо. Больше вопросов у меня нет. Проводите меня, пожалуйста, к рабочему месту Воровски.

– Вы понимаете, что бросаете тень на невинного человека? – вскипел директор, уже не сдерживаясь. – Зачем вам рыться в его вещах при его коллегах? Он у вас что, подозреваемый?

Гортон устало вздохнул. Рабочая неделя начиналась замечательно. Сначала Келли. Теперь это. Да еще и утренний Кларин скандал. Усилия вновь оказались неподъемными.

– Подозреваемые у меня все. Даже вы. – Директор ощутимо вздрогнул и вытер лысину квитанцией. – А что касается тени, позвольте напомнить, что всех ваших сотрудников мы отправили по домам. Может, вы мне все-таки покажете его рабочее место?

Рабочий стол Воровски ничем не выделялся – все тот же усредненный кремовый стандарт. На столе – монитор, под столом – тихо гудящий компьютер. Стопка бумаг, яркая реклама новой ссуды («Только для вас! Только сейчас!»), стакан с разноцветными ручками и карандашами.

Гортон опустился на стул и проводил взглядом удаляющегося в свой кабинет директора. Даже спина его выражала недовольство. Зря я его так, подумал Гортон. А впрочем, сам напросился. Разговаривает как с лакеем.