Александр Соловьёв - Мятежник Хомофара

Захотелось спать, хоть он уже и забыл, что это такое…

Вадим опустил голову и заметил, что одежда на нем висит, как на чучеле.

Он стремительно теряет силу.

Но это невозможно! Парадокс! Здесь нет рассеивания! Чистая васта — совершенство!

Вой начал закладывать уши.

Вадим бросился бежать, но колени подогнулись.

Он неуклюже растянулся перед гигантским пузатым грибом, окруженным десятком малышей. Весь выводок пронзительно завизжал.

Расин хотел вскочить, но тело стало вязким и клейким, как загустевший сироп.

Руки прилипли к грунту, голова тяжело опустилась вниз. Персоназы его поглощали.

— Доэ!.. — простонал Вадим.

Он пытался подняться, но мышцы продолжали слабеть.

Вадиму с невероятным усилием удалось перевалиться набок, и он стал недвижим.

Глава 36

— Я выследила его, преподобный, — с нескрываемым торжеством доложила Лиуо, когда драмин Хи вернулся в бункер.

— Мировое зло! Как?!

— Я просканировала все связи, что успел наладить хомун, которого мы задержали во время слета.

Рассеивая по всему помещению разноцветный туман, драмин бросился к экрану. Он увидел ночную дорогу, по которой, светя фарами, мчалась машина.

— Это он?! — в голосе Хи прозвучало сомнение.

— Да, — ответила Лиуо. — Мы можем остановить его на этом отрезке.

— В прошлом?

— В его прошлом, — Лиуо изменила изображение. На экране появилась рыжеволосая девушка, бредущая по лесной тропинке. — Это и есть Захватчик. Как раз перед своим первым опытом. Теперь у нас все под контролем, преподобный.

От радости она пританцовывала.

— Что ты предлагаешь? — спросил Хи.

— Освободить Захватчика! Теперь он в наших руках. Когда развяжется война, мы снова сможем его обезвредить.

— Ты приспособила нас к обстоятельствам, — удовлетворенно проговорил Хи.

Приблизившись к Лиуо, он ухватил её своими языками и, впитав непрерывно вращающимся телом, выплюнул позади себя. Лиуо блаженно застонала и распласталась на поверхностях камеры.

— Мы все вернем на свои места! — воскликнул Хи, помогая ей вернуть прежнюю форму. — И тогда война неизбежна!

— Да, преподобный! — с готовностью ответила Лиуо.

— Армии готовы, моя девочка. Персоназы не ожидают от нас такого шага.

— О да! Они даже подумать об этом не могут. Созерцатели спят и сны видят.

— Против сознания сработают разом все воронки — и твои, и мои!

— Обещаю, что так и будет, преподобный!

Хи потряс языками и расхохотался.

— Отрежем этих ублюдков от Мегафара! А потом очистим наш мир от всех их остатков, включая мерзких хомунов!..

…………………………………………………………………………………………….

— Вадим Расин!

Липкая горстка карамели, в которую превратился Вадим, открыла глаза.

Уперев руки в колени, сверху нависал Харт. В глазах старика поблескивало простодушное любопытство.

— Что это ты тут делаешь?

Вадим не мог ответить. Он только таращился на обрамленное бакенбардами лицо Харта и думал о Доэ. Сколько времени прошло с тех пор, как они расстались? Дни? Годы? Века?

— Что ты искал на этом поле, хомун? У тебя столько неотложных дел, а ты тратишь время на разные пустяки! Забрался в этакую даль. При всем при том, вижу, здесь ты чувствуешь себя не в своей тарелке! Так, что у нас тут?

Харт, кряхтя, присел на корточки.

— Да… Ну ты и вляпался.

Он стал отдирать Расина от грунта. Лицо старика скривилось.

Остатки тела Вадима не имели формы. Когда Харт приподнял один из его краев вверх, картина перед глазами Расина изменилась, промелькнуло колено видхара, группы персоназ, затем все вытянулось, расплылось.

Вадим почувствовал боль, а в руках у Харта остался кусок тела Расина.

— Рвешься… — пробормотал старик. — Эдак у нас ничего не выйдет. Попробуем иначе.

Видхар достал невесть откуда лопатку для жарки, стал подковыривать снизу.

— Теперь крошишься, — с некоторой досадой сказал он. — Ладно…

Он положил оторванный шмат поверх всего остального и, неожиданно развернувшись, плюхнулся на Вадима спиной.

В тот же миг Расин испытал несказанное облегчение. Он находился в черной пустоте. Вдали голубело гигантское светило, похожее на ледяное сердце.

Исчезли тяжесть, изнеможение, на смену им пришла привычная эфирность. Вадим вздохнул и собрался ощупать тело, но не успел. Мощный толчок выбросил его из этого благодатного места.

Он упал на четвереньки. Прямо в снег. Щека прильнула к льдине, но холод не чувствовался. Сердце Мегафара?

Тяжесть вернулась обратно, но это не полное бессилие, как на площади персоназ. Тело было как мешок, но мышцы слушались. С трудом Вадим стал на колени, потом поднялся на ноги.

— Зачем ты отдал её Криброку? — раздался сзади голос Харта.

Вадим огляделся. Повсюду снежные горы. Дул ветер.

Они стояли на ровной площадке на краю пропасти, а невдалеке из-под снега выходила розовая кровь.

— Я выполнял долг и следовал инструкции, — сказал Вадим. — В ту минуту я считал, что поступаю правильно. Теперь у меня новая инструкция. Вы меня здорово выручили, Харт. Но почему?

Старик насупил брови.

— Для того чтобы ты освободил Доэ, — проворчал он. — Разве девушка не предупреждала, что однажды ты её спасешь?

— Что?! — Расин вдруг задохнулся. Порыв ветра ударил в спину, и он упал на колени. — Спасение?

Вырвался смешок. Тяжело перебирая руками, Вадим на четвереньках полез к открытому грунту.

— Моя вина, что она там!

Харт шел следом.

— Твоя-твоя, — задумчиво сказал он. — Мне-то что?

— А если это сама Глубина Мегафара сотворила Захватчика? — пробормотал Вадим. — Слепые сущности оболочечного мира… Они ничего не знают о Соглашении. Верят, что вселенную создал бог… Они говорят «естественный» на все, что исходит от природы…

Вадим добрался до крови. Он схватил первый попавшийся большой обломок породы и впитал его руками. Следующий обломок прислонил ко лбу. Почувствовал, как оживают мысли.

Харт молча наблюдал.

— В Мегафаре создана искусственная напряженность, как в гигантском генераторе! — продолжал Расин. — Черт возьми! Да ведь все, к чему Доэ стремилась, это сделать свой сад гармоничнее и естественнее! Она сделала его лучше, и невидимые связи каким-то образом соединили её сад со вселенной.

Вадим жадно поглощал кровь. В этот раз ему пришлось долго восстанавливать силы.

— Почему вы мне помогли? Я слышал, вы никогда ни во что не вмешиваетесь.

— Никогда и ни во что, — подтвердил Харт. — Но это не правило. Я не живу по правилам. Уяснил?