Святослав Аладырев - Извек (Княжье похмелье)

Глава 25

Хороший враг лучше чем хреновый друг. Витим - Большая Чаша

Не особо торопя Ворона, Сотник внимательно следил за направлением. По его расчетам, ехал пока правильно. Еще раз вспомнил добрым словом Селидора. Сколько же бился Синий Волк, пока не научил правильно высчитывать направления и длину переходов. Многие дни и ночи прошли в нудных упражнениях пока суровый наставник не удовлетворился умением ученика возвращаться к началу пути. Всякий раз память сама отмечала точку отправления и в сознании начинала рисоваться пройденная дорога. Нынешний же путь почти свернулся в кривую петлю и скоро она должна была замкнуться неподалеку от тех мест, где Кощей дал ему поручение. Тропа пошла вверх, выбираясь из болотистых низин, кишащих комарами. Извеку казалось, что остервенелые звенящие твари выжили из этих мест всю живность от леших до мышей. Лягушки же напротив водились в изобилии, были довольные и откормленные, как полугодовалые поросята. Сотник лишь жалел, что кроме золы нечем приправить нежное белое мясо. Потирая распухшее от укусов лицо, Извек заметил, что комаров стало меньше. После полудня лес посветлел и сменил мрачные чащобы на светлый сухой подлесок. Сквозь зеленый полог стали пробиваться струнки солнечных лучей. Чем дальше, тем чаще они собирались в густые пучки и пронизывали листву брызгами чистого света. Скоро тропа выбежала на пригорок и последние комары, утомившись долгой погоней, наконец отстали. Впереди, в кронах деревьев, светились большие бело-голубые прорехи. Лес кончался. Близился и конец пути, когда предстояло сдать хозяину дорожные чудеса и, в свою очередь, получить обещанное. Сотник тронул каблуками бока Ворона, но тот, к удивлению седока, пошел еще медленней и через несколько шагов вообще остановился в десяти саженях от опушки. Глаз сверкнул белком, уши настороженно замерли. Извек вгляделся в расстилавшуюся за деревьями равнину, пустую словно стол перед открытием корчмы. У самого окоема из туманной дымки вырастали три знакомые горы. Слева от тропы ершился жиденький прозрачный кустарник. Чуть дальше, темнели несколько валунов. Все казалось умиротворенным и безопасным, как огород бабки Агафьи: кузнечики в траве запиливали что-то тонкое и бесконечно длинное, а над головой разливала трели мелкая неутомимая пичуга. - Покойно, как в вирые, - шепнул Извек Ворону. - Только тут не вирый, а мы не... Он не договорил. Впереди, у одного из валунов выросла человечья голова. Сотник разочарованно вздохнул: - Эх, до чего ж не люблю засады... и охоты. Сдвинув меч поудобней, хлопнул коня по крупу. Убедившись, что хозяин все видит, Ворон медленно подался дальше. Когда приблизился к камням на бросок копья, странная голова поднялась, обнаруживая под собой крепкое тело. Человек вышел на тропу и, показав пустые руки, остановился. Сотник уважительно хмыкнул, узнав недавнего поединщика, оставшегося висеть на мосту. Придержав коня, удивленно развел руками. - Никак ты, уважаемый, летать научился? - Пришлось, - кивнул Бутян. - Иначе бы так и расстались, не поговорив. - А надо? - Думаю да! Потому, что если бы давеча с моста слетел ты... то нынче тут проехал бы я! А доехав вон до той горки, получил бы золота. Телеги две, а может и три. - А-а, - протянул Сотник понимающе. - Тады, конечно, надо бы поговорить. Две телеги эт не хвост собачий. Спешившись, выжидающе посмотрел на атамана. Бутян, присел, приглашающе кивнул на глыбу напротив себя. Рассмотрев его осунувшееся лицо, Извек потянул с Ворона переметную суму. Едва из сумы показалась фляга, глаза атамана ожили. Бережно выкрутив пробку, Бутян приложился к баклажке. Пил долго, с наслаждением закрыв глаза. Оторвавшись, выдохнул и повертел флягу в руках. - Обыкновенная фляга, - пожал он плечами и осмотрел Извека с головы до ног. - Да и меч, вроде простой, доспех не богат, сума не мудреная... разве что у коня слух хороший. Ума не приложу, с чего бы это столько золота за твое добро предлагать? - А это и не мое вовсе. Коник, правда, мой, а все остальное везу хозяину отдавать. - Ага-а, - протянул Бутян понимающе. - Тогда ясно. Значит плата за твою голову, а остальное для отвода глаз или как подтверждение, что тебя нет. Сотник молчал, внимательно слушая атамана. В груди появилось нехорошее предчувствие, непонятное и потому еще более настораживающее. Бутян же охотно продолжал рассуждать. - И правильно предупреждал, чтобы всем войском тебя ловили. Да вишь, не сдюжили, на авось пронадеялись. Да и я до последнего думал, что слажу. - Может и сладил бы, коли все так просто было бы. - заговорил Извек. Токмо мечик этот Кладенцом зовется, в баклаге вина не меряно, все твое войско упоить можно, да и в сумке еды на всю жизнь хватит. Так что твоему хозяину было о чем печься. - У меня нет хозяина! - холодно проговорил атаман, но видя, что дружинник не хотел его унизить, миролюбиво продолжил. - Просто иногда оказывал ему услуги, когда надо было кого сыскать в белом свете. Мне не сложно, а с оплатой... старичок не скупился. Извек кивнул, заметив испытующий взгляд атамана. Чтобы развеять недомолвки, пожал плечами. - А мне Кощей старичком не показался. Бутян улыбнулся и кивнул крупной головой. - Это он может. При своих летах держится молодцом. Ну, да это его дело. Мне же интересно что вы с ним не поделили? И с чего он так на тебя окрысился. Неужто умудрился это барахло у него стащить. - Да нет, сам дал на время. Пока его поручение не выполню. Только плату обещал не золотом. - Каменьями! - со знанием дела предположил Бутян. Извек отрицательно покачал головой. Атаман нахмурился, поскреб могучий подбородок, покумекав, хлопнул себя по лбу и выпалил: - Царство? Земли? Власть?... Бессмертие?! - На что мне все это, - усмехнулся Сотник. - Просто услуга за услугу. Я свою работу сделал, вот еду за обещанным. - Сдается мне, что Бессмертный не очень хочет исполнять уговор. глубокомысленно заключил Бутян. - Иначе зачем посылать меня с хлопцами, сшибать твою голову? А может просто не хочет, чтобы кроме него, кто-то что-то знал! Ты выполнил? Выполнил! Теперь концы в воду и все в порядке. - Похоже! - И что будем теперь делать? Мне если честно, не больно хочется браться за работу заново. Не случилось, так не случилось. Да и ни к чему таким хлопцам как мы друг дружку губить. Однако, куш за тебя не малый. А у меня к Бессмертному обидка есть. Старый шельмец должен был сказать, чем тебя снарядил, я бы с простым топоришком супротив Кладенца не сунулся. Посему имею право на возмещение убытков и в войске, и в душе. Тем паче, что какая-то сволочь на горе еще и огоньком удумала баловаться, а это в уговор не входило. Сотник внимательно слушал атамана, видел, что тот что-то задумал. Оживающий на глазах, Бутян вторично приложился к фляге и, залив в пасть изрядное количество, продолжил: - Не взять ли нам дедулю за жабры, и не получить ли заработанное? - Можно! - задумчиво обронил Сотник. - Только, сможем ли пробраться в его чертоги так, чтобы он не ускребся раньше времени, или какую пакость не сотворил? - Так попробуем! Есть у меня мыслишка одна, должно получиться, если сами не напортачим. Бутян открыл было рот, чтобы продолжить, но осекся и задумался. - Слушай, а что он все-таки тебе наобещал? Может зря я на золото навостряюсь? - Не зря! Золото в самый раз. - успокоил Сотник. Помедлив, вздохнул и неохотно признался. - Да невесту он мне сосватать обещал. Всю грудь себе пятками отшиб, заверял, что враз все решит. У него де, знакомства чуть ли не с богами. - А-а, - успокоился Бутян. - Не, это мне ни к чему. А на счет знакомств... Это могет быть. Я за ним такие штуковины замечал, что... Да и живет так, что любой император бродягой покажется. - Вот и надо бы должок с него получить. - заключил Извек. - Тогда слушай. Засел он сам знаешь как. Без его желания в лепешку расшибешься, а в гору не пролезешь. Смотреть на мир может глазами птиц и нетопырей, что в горе живут. А слушать может ушами того, кто на его болтливом троне посидит. Я как-то посидел, дабы в любой момент позвать можно было. Правда, сейчас он думает, что я уже у Ящера, потому и не лазает больше в мою башку. - А котел с водой? - напомнил Сотник. - Котел ерундовый. Кажет все что угодно, кроме живых тварей. Ежели, скажем, на Киев глянуть, то увидишь лишь дома, и то только те, что больше семи лет стоят. А живье Бессмертный видит лишь на день пути от своего логова. Да и то ночью. Дальше его нетопыри не летают. Вороны же с коршунами, уже за десяток стрел, перестают чуять приказы. Поэтому смекай, я поеду открыто но медленно, ночью. А ты неподалеку поспешай, укромом. Он, само собой, всадника первого заметит. Тем паче конь такой особливый. А уж как твоего ушастого разглядит, так очей не спустит, пока не доеду. Когда мою морду рассмотрит, может захочет посудачить. Я как его голос услышу, махну тебе мечиком. Тут уж можешь ломиться к горе не таясь, Кощей за разговором ниче не видит. - Гоже! - одобрил дружинник. - Может доспех мой оденешь, трофей якобы, а при луне блеск заметней. - Не-е! - жутко выговорил Бутян, скроив кровожадную харю. - Доспех на мертвеце остался! Топором изломан так, что ни один кузнец на железо не возьмет. Извек захохотал такому лицедейству, увидав вдруг перед собой образ тупого, хвастливого вояки, кичащегося своими геройствами. - Так и скажи! Будет похоже на правду. А как тебя Бессмертный до сих пор не раскусил? - А я не умничал особо, да делал как говорили. Плата всякий раз не малая была, вот и прикидывался дураком. Получалось, что не зря. Укромы прикопаны, золота в них... на маломальское княжество хватит. Вот еще за тебя куш выманю, так и на большое хватит. - он беспечно хохотнул и поднялся. - А пока подождем ночи, вон у той кочки. Как солнце сядет, тронемся. Извек оглянулся на убегающую кромку леса. Саженях в трехстах земля горбилась небольшим курганом. Бутян еще раз хлебнул из фляги и резво направился вперед. Сотник тоже с удовольствием сделал несколько глотков. Решив пока вино не убирать, повел Ворона в поводу. Уже на подходе к холму Бутян весело заговорил: - Как-то раз, когда я еще с малым отрядом рыскал, пришлось убегать от кочевников. Добежали до этих краев. Тащились вдоль края леса, чтобы успеть среди деревьев укрыться, и набрели на эту кочку... Норка тут уютная есть. Мои хлопцы нарыли. Думали укром там учинить, однако, нашлись места половчей. А норка осталась. Там и привалимся дотемна. Зайдя в тень деревьев стали протискиваться в непроходимых, на первый взгляд, кустах. Неожиданно заросли кончились и у отвесного склона обнаружился небольшой прогал. Под ногами оказалась дорожка выложенная камнями. В конце ее чернел вход большой норы, куда могли въехать пара верховых. Вдоль стены тянулись связки валежника и факелов. - Запасливый у вас народ. - одобрил Извек. - Это у народа запасливый батька! - поправил Бутян и полез в пояс за огнивом. Ворон встал поперек прохода и атаман почти растворился в темноте пещеры. Во мраке несколько раз клацнуло, послышались натужные шипения и на стене мелькнули отсветы зарождающегося пламени. Наконец огонь вспыхнул в полную силу. Атаман подкинул сушняку и сделал приглашающий жест. Сотник ступил в просторную пещеру, огляделся. Вокруг кострища громоздились приспособленные под сиденье камни, а у стены желтели кучи сухой листвы для лежанок. В глубине пещеры слышался звон воды. На локоть от земли, стену пробивал родничок и, упав в выложенное из камней корытце, незаметно просачивался в землю. Оглянувшись на Ворона, Сотник присел и свернул пробку с фляги. - Доброе место. Атаман согласно кивнул. - Для маленького отряда не худо, а с большим не поместиться. Потому теперь сюда и не наведываемся. Разве что дозорная десятка заезжала. Только вот нету больше той десятки. - добавил он посмурнев. Извек виновато потупился. - Так еще соберешь! Какие наши годы. - Угу, - буркнул Бутян. - Собрать-то соберем, только Адиз с ребятками неплох был. Ох, как неплох! Сотник протянул атаману флягу, но тот отрицательно помотал головой и выразительно посмотрел на суму. Извек понятливо кивнул, и скоро голодный Бутян уже уминал за обе щеки Кощеево угощение. Насытившись, посмотрел на родничок, подумал, и решительно взялся за флягу. Залив пищу вином, привалился к связке валежника и отдуваясь заговорил: - Значится так! Я, как к нему в гости попаду, буду сидеть, лясы точить. Под утро выйду прогуляться, косточки размять: мол, душно под скалой сидеть. Как проход в скале раскроется, так ты и заходи. Я, ежели что, подсоблю. Он ждать не будет, поэтому никакие колдовские штучки припасти не успеет. Сотник с сомнением покачал головой. - Не больно гоже придумал. А коли он и от тебя отделаться захочет? Так я и буду тебя у запертой горы дожидаться? Лучше по другому. Ты, как подъедешь, рассыпь вокруг входа пару горстей печенья, коня снаружи оставь и входи один. Коня, без меня, в Кощеевы чертоги и вдесятером за уши не затащишь, тем паче, что лакомые куски околонь рассыпаны. Входи один. Бессмертному скажешь, что Ворон к тебе еще не привык, идти не захотел. Опозжа, если Бессмертный все же закупорит проход, пойдешь коня проверить, тут я и поспею. Опять же, ежели с тобой что случится, за конем Кощей в обяз выйдет. - Решено! - кивнул Бутян подумав. - Так кузявей будет. Теперь слушай как добираться будешь. До полуночи смотри только вперед. Нетопыри, об эту пору, от Черной Горки летят. На звездной россыпи без труда разглядишь. После полуночи же, чаще оглядывайся, дабы возвратных вовремя заметить. А уж ежели случится в звездах тень узреть, то медленно ложись и ползи. Нетопырь, он все больше на слух летает, глаза у него слабые: за полсотни шагов человека от свиньи не отличит. Да и с десяти саженей, пожалуй не сможет. Ежели конечно не будешь торчать, как столб Перуна на иудейском кладбище. - Уж соображу. - успокоил Сотник. - Да и ты, на Вороне, заметней будешь. Ворон скосил на хозяина недовольное око, фыркнул. Бутян понятливо усмехнулся, глянул на умницу коня. - Ну уж потерпишь малость, чай ради хозяина постараешься. Объяснение не особо обрадовало Ворона и он презрительно отвернулся. Сотник поднялся, погладил мягкие уши, потрепал густую гриву. - Авось проскочим, да и боги, если не пьянствуют - помогут. Вход в пещеру начал темнеть. Извек двинулся наружу. Заметив, что в лесу потемнело, присмотрел подходящий участок склона и полез вверх. Забравшись до середины, скользнул взглядом поверх деревьев. Солнце медленно падало за край земли, попутно поджигая рваные лоскуты облаков. Снизу донесся голос атамана. - Еще маленько и будем выходить!...