Владимир Покровский - Планета отложенной смерти (сборник)

Да и на самого Аугусто нашло какое-то затмение. Он внезапно отчетливо понял, что не имеет на спасение никаких шансов. Он не думал о том, что его обязательно прикончат конкуренты, даже если Федер, паче чаяния, его отпустит. Он с головой ушел в борьбу с куаферским командиром, забыл обо всем на свете, и пока Федер его не отпускал, пока играл с ним в свои не слишком понятные игры, эта простая, очевидная мысль просто не приходила Аугусто в голову. Ибо Аугусто был по натуре боец. Бой не только приносил ему наслаждение риска, бой заставлял забыть об абсолютной обреченности, приносил иллюзию спасения. И теперь Аугусто впервые осознал очевидное — свою неминуемую и скорую смерть.

Но даже и в такой ситуации Аугусто не смог противиться своему инстинкту самосохранения, показал, что он лучше всех остальных приспособлен к жизни. Еще ни один мамут не схватился за оружие (а все они были вооружены только скварками и боялись обнажать их внутри вегикла), а Аугусто уже заработал своим капельным пистолетом. Спаслись трое — они стояли в дверном проходе дальше других и при первом же выстреле, еще не понимая, что происходит и почему хозяин уничтожает своих же, метнулись из рубки вон.

Первым из них осознал ситуацию строй-офицер Сан-Ю Падракис. Еще слышался за спиной характерный треск капельного пистолета, еще кричали в панике расстреливаемые мамуты, а Сан-Ю уже понял, что означали слова невидимки насчет одного живого пассажира.

Когда трое мамутов оказались на другой палубе, вне досягаемости оружия Аугусто, Сан-Ю резко остановился и, не оборачиваясь, ударил локтем того, кто бежал вслед за ним. Это был молоденький мамут из последней партии прибывших на Ямайку. Он избежал «Холокаста» только потому, что по собственной несобранности не успел сдать кровь. Напоровшись лицом на локоть Сан-Ю, он даже не успел понять, что умирает, и с проломленной переносицей тяжело рухнул на пол. В это время Сан-Ю уже напал на второго. Второй — капитан Дракли — был в поединках очень силен, и не будь он захвачен врасплох, у Сан-Ю не оказалось бы ни одного шанса. Даже теперь, воспользовавшись преимуществом внезапности и нанеся противнику ослепляющий удар, строй-офицер не был до конца уверен в успехе. Но другого выхода у него не было. «Спасется только один!» — это условие он успел хорошо усвоить.

Дракли в самый последний момент чисто автоматически попытался уйти от очень жесткого ослепляющего удара. Он сумел немного отклониться в сторону и в результате один глаз сумел-таки сохранить. Его руки сами выставились вперед в защитной позиции. Дракли отбил следующий удар, одновременно сломав противнику руку в локте, но пропустил сокрушительный пинок в пах. Теряющий сознание Дракли всем телом навалился на Сан-Ю, и они, сцепившись, упали.

Остальное было просто. Одним движением сломав шею бедняге Дракли, не обращая внимания на боль в локте, Сан-Ю прыжком вскочил на ноги, собираясь бежать к арсеналу, где наверняка должно было найтись что-нибудь более подходящее к палубным перестрелкам, чем скварк.

Но он опоздал — из распахнутой двери в коридор уже вышел Аугусто. Сан-Ю получил свою порцию плазменных капель и рухнул на лежавшие в его ногах трупы.

Аугусто почему-то совсем не боялся угрозы со стороны единственного теперь оставшегося в живых противника — Ноблеса. Покончив с Сан-Ю, он неторопливо вернулся в рубку. Ноблес все так же сидел в кресле пилота — вытаращив глаза, отвалив челюсть, в той же позе полной прострации.

— Ты всех их перестрелял, — выдавил он. — Ты всех их…

Обжигая Ноблеса сумасшедшим взглядом, Аугусто встал в дверном проеме. Капельник, камуфлированный под скварк, он нацелил на пилота, но стрелять вроде не собирался.

— Да, — тяжело сказал он. — Я со всеми покончил. Зачем они мне теперь? Надо будет начинать совсем новую жизнь.

— Стой! — вмешался вдруг невидимка. — Перед тем как начать новую жизнь, вернемся к старому вопросу о смерти. Может, вы забыли, но я поставил условие, что на волю отпущу только одного. А вас — двое. И у Благородного Аугусто, как я понимаю, нарисовалось позиционное преимущество.

— Послушай, хватит, — умоляюще сказал Аугусто, не сводя глаз с Ноблеса. — Я больше не могу. Этот парень… он мне дорог. В нем что-то есть. Я хотел бы его спасти.

— У тебя для этого все возможности, дорогой Аугусто. Как ты, благородный Ноблес, относишься к идее пристрелить здесь, сейчас своего шефа?

— А?

Казалось, Ноблес только сейчас осознал, что, помимо всех прочих, теперь убитых, в вегикле непонятно в каком виде — то ли через «стрекоз», то ли еще как — присутствует давно погибший Федер. Ошалевшим взглядом он обыскал пространство рубки, сглотнул и сказал:

— Нет, Федер. Нет. Я не по этой части.

— Ну что ж, — сказал голос Федера. — Не по этой, так не по этой. Благороден и чист. Невиновен, не заподозрен и вообще — полный решпект. Не убивал, не насиловал. Хоть сейчас годен к употреблению. А я злобен, гнусен и недостоин. Я — совершитель жуткого преступления под названием месть, о котором столько философии можно развести. Да еще невинных людей к жутким кровопролитиям понуждаю. Вам решать, благородные!

«Вот оно! — мелькнуло у Аугусто. — Вот слабое место Федера. Он нервничает и паникует, когда заходит речь о его собственных преступлениях. Здесь, именно здесь надо искать выход из ловушки! Как же это я раньше-то не догадался?»

Аугусто и Ноблес встретились взглядами.

— Попробуем, — сказал Аугусто.

— Попробуем, — ответил Ноблес и отдал бортовому интеллектору приказ к переходу.

Интеллектор задумчиво пожужжал и ответил занудным голосом:

— Ошибка распоряжения. Сбой исполнительного модуля. Предупреждение — повторные распоряжения о проведении перехода приведут к сбою системы в целом.

— Я скромно молчу, — скромно заметил невидимка и действительно замолчал.

Ноблес набросился на пульт с энтузиазмом сексуального маньяка.

— Сейчас, сейчас! Не может быть, чтобы я с этим не справился, — лихорадочно бормотал он, пытаясь сначала забраться в интеллекторные программы и выяснить причину ошибки. Потом, не сумев этого сделать, он стал пробовать отключить интеллектор вообще и взять управление целиком на себя.

Аугусто внимательно наблюдал.

— Сбой всей системы! — торжественно провозгласил вдруг интеллектор и, сожалея, добавил: — Даже не знаю, что и посоветовать.

— О Боже! — вскричал Ноблес.

— Я этого ждал, — ответил Аугусто.

— Ну так как? — спросил голос Федера.

Ноблес был близок к истерике.

— Я сейчас еще попробую!

— Не стоит. Ничего не получится. Мерзавец все рассчитал, — сокрушенно покачал головой Аугусто.