Стас Иванов - Организм 2.0

Подобрав мачете, Долин вышел из лаборатории, кинул замершим при входе штурмовикам:

— Эвакуируйтесь. Боштан присмотрит за Максим Борисовичем.

Козырнув, штурмовики побежали к лестнице.

Добравшись до лифта, расстегнул комбинезон, Долин достал рацию.

— Катя, прием. Я спускаюсь. Будьте готовы забрать меня у лифта.

— Поняла, ждем…

Салищев пришел в себя спустя пару минут после ухода Долина. Обретя способность контролировать руки и ноги, он поднялся, поставил стул и, усевшись, положил гудящую голову на стол. Ему было трудно в это поверить, но он выжил. По какой‑то причине после всего, что ему пришлось вытерпеть, Долин не стал мстить и убивать его. Что ж, стратег из гостя с севера оказался так себе. Пощадив врага, он допустил огромную ошибку. Этот Долин не знал и нем мог знать, что ему, Салищеву, известно местоположение подземной лаборатории китайца и коды от всех дверей. Еще бы, ведь пять лет назад он сам являлся ее сотрудником.

Пусть Долин доберется до лаборатории, размышлял Салищев, однако выйти из нее с вакциной он не сможет. Пары групп поиска и зачистки будет достаточно, чтобы навечно запечатать бывших коллег и их гостей в подземных катакомбах лаборатории. Нет, даже лучше послать три–четыре. На технике получше. Но сначала нужно выбраться из башни…

Когда голова перестала гудеть, Салищев поднялся и, захватив портфель, поплелся к двери, из которой выскочил покойный Боштан. За ней была лестница, ведущая прямиком на крышу, на которой его ждал вертолет.

Запасной план – он всегда был у Салищева. Даже китаец был жив не по какому‑то недоразумению. Салищев не трогал его и лабораторию лишь потому, что наделялся, что его бывшие коллеги смогут поспособствовать победе людей над токсоплазмой. Также ему нужно было место, куда он мог бы бежать на случай гибели убежища. Или бунта местных. Но теперь пришла пора уничтожить лабораторию. После того, как Чуань нашел настолько ужасный способ пережить пандемию, его больше нельзя оставлять в живых. Ни за что. Ученик Чи Квона и его вакцина обязаны исчезнуть.

Открыв дверь, Салищев вошел в тесную комнатку, парой шагов пересек ее, толкнул другую дверь. Выйдя на лестничную клетку, он заметил в ведущем на крышу дверном кто‑то стоит. Глаза еще не привыкли к мраку, из‑за спины загораживающего выход человека лился свет, и можно было разглядеть лишь его силуэт. Какой‑то очень странный – угловатый и чересчур широкий.

Топая по ступенькам вверх, Салищев спросил:

— Пилот, это вы? Что вы здесь делаете?

Стоящий в проеме пошатнулся, навалился плечом на косяк.

— Что с вами? – встревожился Салищев. – Вы сможете управлять вертолетом? Вы…

Осекшись, Салищев замер, по спине поползли мурашки. Он наконец смог рассмотреть стоящего в проеме, и увиденное заставило его издать сдавленный стон.

Протист из подвала едва мог стоять – он был весь изрешечен пулями, суставы перебиты, один глаз отсутствовал. Его колени подгибались, он постоянно ловил себя от падения на пол. Газ подействовал и на него, но, не успев как следует отравиться, он выбрался из наполнившего коридоры красного тумана и продолжил подниматься по стене небоскреба, пока наконец не добрался до крыши.

Прижав к груди портфель, Салищев расстегнул пряжку, запустил под клапан руку и попытался нащупать на дне рукоять пистолета.

Протист оскалился.

— Уйди, – зашептал Салищев. – Проваливай. Уходи, прочь… – Шепот превратился в крик. – Я не могу умереть! Я еще должен спасти мир! Ему нужен мой Красный дождь!

Сделав пару шагов вниз по ступенькам, протист прыгнул на пятящегося ученого…

Часть 3. Подчинение

Глава 1

Резко открыв глаза, Швец уставился в серые гипрочные плиты навесного потолка, прорезанные куполообразными плафонами ламп. Заворочавшись под простыней, Ярослав попытался приподнять голову – никак, она будто из чугуна. Хотя тело такое легкое, почти невесомое. Но несмотря на ощущение легкости руки и ноги едва шевелятся.

Швец дернул уголком рта. Привязан? Нет, непохоже. Скорее всего, толком не пошевелиться из‑за сопровождающей общий наркоз слабости. Туман в башке и дикий сушняк во рту также из‑за него.

Но что это за место? Скрытые полу–сферическими плафонами лампочки светятся, потолок похож на потолки больничных палат небоскребов, довольно тепло… неужели еще в убежище?

Облизав пересохшие губы, Швец повернул голову влево: прикроватная бежевая тумбочка и обитая белым кафелем стена. Он повернулся вправо: пара застеленных коек, на ближайшей с книгой в руках сидит женщина лет тридцати пяти. Темноволосая, симпатичная, со строгим лицом, очками на носу и в салатового цвета медицинской спецодежде – брюки и рубашка без рукавов. Рядом с ней столик на колесиках, накрытый тряпкой, под которой угадывались очертания ампул и шприцев. Рядом стоял графин с водой и стакан.

С усилием приподняв голову, Швец скосил глаза на свое плечо и с облегчением, смешанным с недоверием, обнаружил, что рука на месте. Все тело в бинтах, раненная рука примотана к корпусу, но пальцы слушаются, локоть сгибается.

Высунув из‑под одеяла здоровую руку, Швец попытался дотянуться до графина. Дрожащие пальцы зависли с сантиметрах от края столика, ухватились за край полотенца. Не в силах удержать вес собственной руки, Швец уронил ее, содрав полотенце.

Вздрогнув, женщина оторвалась от книги. Движения ее были неторопливы, размеренны. Под глазами набухли мешки, лицо – осунувшееся от усталости.

— Воды, – прохрипел Швец.

Отложив книгу, женщина налила стакан воды, нашарив под матрацем раненного пульт, нажала на кнопку, и верхняя часть кровати начала приподниматься.

Поднеся стакан ко рту Швеца, женщина помогла ему напиться, только затем представилась:

— Меня зовут Ирина Никитина. Вы Ярослав, правильно?

— Где я? – окрепшим голосом спросил Швец. Припомнив события последних перед потерей сознания минут, начал сыпать вопросами: – В небоскребе? Что случилось с центральной башней? Какие потери? Что с Хряком? Где Долин и его группа?

— Успокойтесь Ярослав, – низким грудным голосом попросила Никитина. Положив пульт, она попыталась поудобнее подоткнуть подушку под спину Швеца. – Постарайтесь не делать резких движений.

Схватив ладонь Никитиной, Швец сдавил ее пальцы.

— Где я? Отвечай.

— Отпустите, Ярослав. – Никитина дернула рукой, но вырвать ее из хватки мужчины не смогла.

— Отвечай на мои вопросы, сестричка, – с нажимом приказал Швец. – По порядку. Сначала скажи, где я.