Владимир Владко - Аргонавты вселенной (редакция 1939 года)

Астрономы говорили:

— Нельзя допустить иного предположения. Рындин опустится только в океан. Другой способ был бы слишком опасным.

Астрономы не учитывали того опыта управления ракетным кораблем, который приобрел его командир, академик Рындин!

Вечером этого же самого дня радио взволновало всех неожиданным известием;

— Получено радиосообщение от академика Рындина. Николай Петрович сообщает, что он сделает посадку межпланетного корабля на том же самом месте, откуда он стартовал, на поверхности большого Иван-озера. Возможность этого объясняется тем, что погода позволяет академику Рындину очень хорошо видеть Землю и выбирать желательное место для посадки. Корабль пойдет на посадку завтра около десяти часов утра. Можно надеяться, что он очутится на поверхности озера около одиннадцати часов утра.

Поезда не имели возможности вместить всех, желавших в эту ночь выехать к Иван-озеру. Дороги были покрыты беспрерывными рядами автомобилей. Казалось, вся страна двинулась в эту ночь, чтобы к утру очутиться на берегах славного Иван-озера. Со всех сторон, как к центру громадной звезды, мчались сюда люди. Летели автомобили, мотоциклы, мчались поезда, летели в воздухе самолеты и дирижабли. Стратосферные самолеты приносили людей из далеких концов Советского Союза, из Сибири, Средней Азии, Хабаровска и Камчатки. Быстроходнейшие ракетные самолеты молниями неслись из Нью-Йорка, из Парижа, Лондона.

Лучи утреннего солнца озарили берега большого Иван-озера, покрытые десятками тысяч людей. Берега изменили свой обычный вид. Не осталось желтого цвета песка, не осталось зеленой травы. Были только человеческие массы, взволнованные, возбужденные; и над ними реяли в воздухе, раскрывались там и здесь красные цветы знамен.

Вожди народов Советского Союза, руководители партии и советского правительства прилетели из Москвы на быстроходных автожирах в девять часов утра. Автожиры опустились на плоскую крышу большого сооружения на берегу, того самого сооружения, из которого в свое время выводили на поверхность Иван-озера ракетный корабль. Любимые народом великие руководители трудящихся прошли к высокой трибуне на крыше сооружения, встреченные радостными приветственными возгласами, пролетевшими над всей озером.

Торжественное ожидание продолжалось. Напряженно стучали сердца, взволнованные мысля возникали у людей: не слишком ли рискует академик Рындин, выбирая для посадки поверхность Иван-озера? Не лучше ли было бы ему все-таки выбрать бескрайнюю поверхность океана?.. Каждый понимал, что Николай Петрович хотел опуститься в пределах Советского Союза, приветствовать этим спуском трудящихся Советского Союза, каждый радовался этой мысли — и каждый тревожился: как-то управится Рындин с этой ответственной посадкой?

В чистом синем небе не было ни облачка. Золотое расплавленное солнце недвижимо висело над серебристою поверхностью озера. Едва заметная прозрачная рябь набегала на берег и исчезала на нем. Корабль Рындина уже начал посадку. Но — где он? Откуда он появится? Если принять во внимание знакомое уже движение маленькой звездочки, которая ночью медленно плыла в темном небе, то корабль должен появиться с востока. Тысячи глаз следили за горизонтом на восточной стороне озера, ища малейших перемен в небе.

Но небо было все еще чистым. Ничего не появлялось в его синеве.

Где же корабль? Где он?

И вдруг все вздрогнули. Загудела сирена. Это означало — корабль замечен. И одновременно с сиреной напряженный вздох всколыхнул человеческую массу. Вон он, корабль Рындина!

Крошечная темная черточка появилась далеко-далеко в небе, едва заметная над восточным горизонтом. Она с секунду неподвижно висела, словно застыла над далекими лесами, а потом все ясно увидели, что черточка начала подниматься. Она взлетала выше и выше, казалось, она вот-вот исчезнет в небе. И вместе с тем она медленно увеличивалась. Значит, она не отдаляется, а, наоборот, приближается?.. Впрочем, это было уже ясно и без догадок.

Черточка остановила свой подъем в небо. Она изменила направление и теперь мчалась по какому-то невидимому склону к озеру. Вот уже видно, что это не черточка, а маленькая сигарка… только — что это тянется за нею? Словно бы несколько маленьких треугольничков… Да, да, это парашюты, которыми Рындин тормозит корабль! Все в порядке.

Сигарка приближалась. И опять люди вздохнули. Они взволнованно смотрели, как сигарка словно перевернулась в воздухе. Теперь она приближалась хвостом вперед. Зачем это? Неужели авария?..

Нет, это последнее торможение. Тучки дыма окружили сигару; прорезая их, корабль Рындина мчался к озеру, к его спокойной поверхности. Новые взрывы, новые тучи дыму, уже больше, уже темнее. И каждому было заметно, как уменьшилась скорость корабля. И все-таки — как быстро он падает!

Еще миг — и вместе с последними взрывами корабль скрылся в воде. Он упал в нее, как падает бомба с тяжелого самолета, и сразу исчез под поверхностью озера. Озеро подбросило в воздух высокий столб воды, гигантский фонтан, поднявшийся в воздухе и медленно рассыпавшийся на мелкие брызги, падавшие назад, в озеро. Где же корабль?

Фонтан на несколько секунд привлек общее внимание. Люди не сразу заметили, что корабль уже плыл по поверхности озера, покачиваясь и разбивая волны в мельчайшие брызги. От него поднимался пар, весь он был окутан паром. Вода вокруг него кипела. Корабль был горячий, он разогрелся от трения о воздух.

Заметно замедляя ход, корабль описал на воде широкий полукруг. Он приближался к берегу, он плыл к большому сооружению с трибуной на крыше. Он остановился, горячий, окутанный тучей белого пара, словно утомленный.

Загремела музыка. Медные могучие звуки неслись над озером. Но их заглушили буря радостных возгласов, шторм рукоплесканий, которыми люди встречали корабль. А он покачивался у берега, от него все еще поднимался пар, его круглые окна смотрели на берега, как глаза гигантской рыбы.

И вот на спине этой гигантской металлической рыбы что-то зашевелилось. Это открывался верхний люк. Люди на берегу умолкли. Лишь радостная торжественная музыка неслась в воздухе. Сейчас… сейчас появятся участники экспедиции!

Люк открылся. Но из него никто не появлялся. Люди на берегу замерли. Стихла музыка. Стало тихо — так тихо, что слышно было, как бьются волны о металлические бока корабля.

И перед удивленными глазами десятков тысяч людей из верхнего люка ракетного корабля быстро выдвинулось высокое раздвижное древко. Оно поднималось, выше, выше… Для чего это?.. Что это будет?..

Широкое красное полотнище медленно поплыло вдоль древка вверх. Большое красное советское знамя с золотыми серпом и молотом зареяло над ракетой, ветер развернул его во всю ширину. Ветер показал всем это радостное знамя, на котором было написано: