Алексей Барон - Эпсилон Эридана

— Бр-р!

— Да все нормально. Можно спокойно наслаждаться видами незнакомой планеты.

Маша приподнялась, чтобы лучше видеть то, что было впереди. Белая масса под ней тоже шевельнулась, образовав новый слепок, повторяющий позу. Из него выделилась удобная спинка. Под ногами образовалась ниша, из которой веяло теплом. Это было особенно приятно, поскольку на флигер надвигалась ночь, и ночь ненастная.

В атмосферу они вошли удивительно мягко, без грохота и даже без существенного разогрева обшивки. Флигер затормозился не набегающим потоком, а своими двигателями. В плотные слои он вошел со скоростью обычного самолета. Прошло еще несколько спокойных минут, и машина погрузилась в густые облака. Темнота поглотила машину. Но в кабине стало лишь чуточку сумрачное, поскольку колпак над ней превратился в сплошной радарный экран.

— Нет, это не флигер, — с некоторым сожалением сказала Маша. — Скорее такси. Ни рева тебе, ни грохота, ни тряски. Прощай, романтика!

Станислава опять улыбнулась.

— Романтика будет. Это я обещаю.

Облака остались вверху. Флигер наклонился на крыло, и слева стало заметным речное русло, извивающееся среди густого тропического леса. Деревья стремительно приближались, и от этого захватывало дух.

— Интересно, как вы управляете, пальцами?

— Можно и пальцами, но лучше непосредственно этим. — Станислава прикоснулась к виску. — Софус автоматически настраивается на биотоки мозга первого человека, садящегося в кабину. Можно посылать и робота.

— Очень удобно. А долго еще лететь?

— Уже прилетели.

Маша растерянно оглянулась. Деревья, которые только что находились далеко внизу, теперь с двух сторон нависали над головами. Без малейших толчков флигер приземлился то ли на просеке, то ли на лесной поляне. Колпак погас и съехал назад. Сразу стало темно, послышался свист ветра, шорох листвы. Ощущался сильный запах незнакомых цветов. После безмолвной Кампанеллы непривычно было слышать крики ночных птиц, далекое рычание хищника. В кустах жалобно попискивали мелкие зверьки. Сразу стало понятно, что планета не просто жива, а насыщена жизнью.

— Ничего не вижу, — сказала Маша. — Можно включить фары?

— Не стоит. Мы прибыли инкогнито. Но вас должны встречать. Давайте подождем.

Начался дождь. Станислава кабину не закрывала.

— Вода всасывается обивкой, — пояснила она.

Дождь был не очень сильным, но крупным. Капли звучно шлепали по листьям, земле, обшивке флигера, некоторые чувствительно били в голову и по плечам.

Шум дождя заглушал звуки. Обещанный встречающий подошел к самому борту прежде, чем Маша заметила темную фигуру. Человек откинул капюшон и наклонился, рассматривая тех, кто был в кабине. Он хорошо видел в темноте, поскольку через секунду на коленях Маши лежал тяжелый букет, источающий незнакомые ароматы.

— Не урони, — сказал подошедший.

Маша прижала цветы к груди. Две крепкие руки, которые она не могла спутать ни с чьими, подхватили ее, подняли, бережно опустили на землю. Потом осторожно погладили волосы.

— Я вернусь послезавтра, ночью, — сказала Станислава. — Примерно в это же время.

Маша повернулась. Под ногой хрустнула ветка.

— Стася… не знаю, что сказать.

— И так ясно, — рассмеялась Станислава.

— Что я могу для вас сделать? Я тоже правильно поняла?

— Совершенно правильно. Подарите своего старшего офицера, командор. Мне нравится его прическа.

— Дорогая моя сестрица! Вы же понимаете, я не распоряжаюсь его сердцем.

— Сердцем? О, его сердцем уже распоряжаюсь я! — без тени сомнения заверила Станислава. — А вот отпуском…

— А, это. Двое суток.

— Двое?

— Больше нельзя. У него сейчас масса забот с "Вихрем".

— Вот наш капитан, например, к людям очень внимателен…

— Да, я оценила! Трое суток. Земных, разумеется.

— Можно было бы и побольше, — недовольно сказала Станислава. — Но так уж и быть, сторговались. До видзенья!

Блистер над кабиной закрылся, внутри флигера послышался негромкий поющий звук. Машина приподнялась. Из-под нее вырвался сильный ветер. Флигер плавно скользнул вперед, растаял на темном фоне леса. Потом светлый, едва различимый на фоне облаков силуэт мелькнул над деревьями в самом конце поляны, после чего флигер совсем исчез. У Маши почему-то дрожали колени. Даже показалось сначала, что трясется земля.

Всю ночь они истово занимались любовью. Проснулись уже от полуденной жары. Маша с любопытством оглядела комнату с низким потолком и узким оконцем. Все здесь было сделано из естественного дерева и ничем не окрашено — пол, стены, широкая лавка, на которой они спали. Потолок опирался на толстое бревно, уложенное на стены.

Потом она долго всматривалась в лицо Рональда, находя все новые и новые морщинки. Рональд явно постарел, но был бодр и жизнерадостен. Маша очень остро поняла, каким необходимым он для нее стал. От него всегда веяло дружелюбной силой и спокойствием точного знания. Маша погладила его мускулистую руку.

— Мне так много у тебя нужно спросить, Ронни.

— Э! Времени теперь более чем достаточно.

— Кого из наших удалось разыскать?

— Из «вихревцев» — Джун, Нолана, Милдред. Но поиски продолжаются.

— И Милдред нашли?

— Ну, ее найти было проще всего. Интравизор, как-никак. Кроме того, уцелела половина экипажа «Фламинго», шестеро с «Альбасете». Думаю, еще кто-нибудь отыщется, возможностей у нас теперь куда больше.

— Гора с плеч!

— Да, все не так уж плохо, — улыбнулся Рональд.

Маша внимательно осмотрела комнату.

— Неказистый получился домишко, — сказал Рональд. — Плотницкое дело пришлось осваивать на ходу.

— Вы все делали сами? — спросила она.

— Куда там! Свиристел помог со своими мужиками.

— А кто такой Свиристел?

— Морской торговец и немножко пират. Сегодня познакомлю.

— Пират, морской торговец… Никак не привыкну. Рыкофф поделился со мной своими догадками. Но я не успела понять, зачем потребовалось ввергать несчастных кампанеллян в прошлое?

— Я тоже не уверен, что понял все. Но две правдоподобные причины могу назвать.

— Какие?

— Во-первых, те, кто создал трансцендентный канал, могли решить, что людям не мешает побороться за жизнь, чтобы лучше ее ценить. Почему это так важно, Серж, наверное, объяснял.

— Да. Весьма убедительно. А вторая причина?

— Наверное, нужно было посмотреть, насколько быстро, начав с нуля, люди вернутся к исходному уровню развития. И в материальном плане, и в социальном. Должен заметить, что темпы прогресса террян устроителей эксперимента явно разочаровали.