Евгений Ленский - Рай-на-задворках

Ближайший к нам город всего в получасе езды. Я намеренно медленно веду колонну и представляю, как ругают меня разведчики. Но, во-первых, так положено; во-вторых, курсовая машина ведет "Тигр" без моего участия, и я могу заняться моим излюбленным здесь, будь оно неладно, делом: анализом собственных ощущений. Все чаще я вспоминаю слова отца. И не только слова, но интонацию, выражение глаз, даже нервное, безостановочное движение пальцев его руки. Почему это место названо им проклятым?.. Я рассказал об этом Комарову и Чандру. Комаров долго меня расспрашивал, оно и понятно - что ему еще делать, но ни к каким выводам не пришел. Чандр с истинно восточной вежливостью пробормотал несколько слов о том, что бывшие косморазведчики под старость... б-м-м, г-м-м... Это гудение означало, что Чандр боится вломиться не туда, куда следует. В древности говорили: "слон в посудной лавке", но слоны ведь и водились главным образом в Индии? А сегодня утром Чандр остановил меня в коридоре и долго рассматривал. Я намекнул ему, что хочу есть, а завтрак в горло не полез - взгляд Чандра напомнил, как смотрел на меня отец.

По боевому расписанию "Тигр" защищен кристаллоброней и силовым полем. Утверждают, что машина уцелеет, даже если на башне разорвется ядерная бомба предков. Вот только что будет с экипажем - еще не ясно. И на этой планете, похоже, яснее не станет. Мы прошли половину пути, на всех экранах - безмятежный зеленый свет. А ведь они объявят тревогу даже при появлении атакующей десятки комаров! У меня сегодня уже есть одно нарушение - я покинул боевой пост (правда, с согласия координатора), значит, можно совершить и еще одно - открыть люки. Сейчас звякнет сигнальчик, и непроницаемые пластины провалятся внутрь корпуса.

Какое здесь яркое солнце! "Тигр" плавно перемещается над идеально гладкой дорогой, а кругом - зеленые луга, кружевные рощи, неправдоподобное обилие цветов всех оттенков и форм. Только впереди зеленый цвет сменяется ослепительно белым - горизонт замыкают горы. Уж чего-чего, а горы я знаю! Но здесь они иные, очень ровные, словно искусственные.

Вот справа появился аэродром. Именно аэродром, а не космодром, хотя любая из этих красно-белых чечевицеобразных громад способна к движению в ближнем космосе. В ближнем космосе здесь пусто, но ведь от ближнего до дальнего всего один шаг - и не принципиальный, а только эволюционный. Почему они его не сделали? Инженерная группа ручается, что корабли предназначались только для надстратосферного перелета из одной точки планеты в другую. Это все равно, как использовать боевой лазер "Тигра" для борьбы с мухами.

Большой город... Скорее всего, ничего нового по сравнению с десятками стереофильмов, просмотренных в "Зеленом зале", я не увижу. Но все же ожидаю какого-то объяснения. Внимание! Увлекшись пейзажем, я прозевал появление города. Точнее, не города, а высокого, горящего на солнце шпиля, единогласно окрещенного "собором". Город зеленый, невысокий, только в самом центре стоит громадное здание, абсолютно пустое. Интересно, для чего оно могло служить? Предполагают культовое сооружение, но где же предметы культа? Кроме суковатого посоха на дверях и следов постамента - небольшого такого постаментика - в центре зала нет ничего.

Еще больше снижаю скорость и замечаю, что не включил связь. Вот это действительно нарушение. Быстро включаюсь, и на меня лавиной обрушиваются эмоции разведчиков, раздраженных темпами передвижения и долгим молчанием. Чтобы успокоить их, резко добавляю скорость. Город невелик, и одна улица похожа на другую, отличаясь в основном цветом тротуаров. Покрытие кое-где взломала трава, и краски повыцвели, но еще видны. Как, наверно, хорошо прогуляться теплым вечерком по нежно-голубому тротуару, под воздушной тенью деревьев, напоминающих березы, но усыпанных небольшими оранжевыми плодами... Конец маршрута площадь перед собором. Здесь, как паук в центре паутины, я буду стоять, пока поисковые группы обшаривают город, готовый в любой момент ринуться им на помощь.

Площадь окружена нарядными разноцветными домиками, спрятанными в заросших, но по-прежнему прекрасных садах. Какая же сила увела отсюда жителей, создавших эту красоту и уют?

Площадь абсолютна пуста, если не считать двух ориентиров - собора и статуи. Но я же знаю эту статую! Я видел ее на картинах матери. Картин с нею было три, и на всех статуя изображалась в багровых тонах, тонах злобы и горя. И небо было тревожно-багровым, и блики от него на землю падали цвета крови. Мама не любила эти картины, прятала в глубине шкафа, но я вытаскивал их и рассматривал. Статуя не такая большая, и цвет у нее не багровый, а зеленоватый, мирный такой цвет. Самое удивительное, что статуя повернута спиной к собору. На картинах собора не было, но, по всему, стояла она не так. Там, в багровом тумане, вырисовывались силуэты домов, вот они, я их узнаю, и, несомненно, они были у статуи за спиной. Впрочем мама рисовала с набросков отца и через много лет после его полета. Могло что-то забыться. Копии картин мама собрала в альбом и переслала мне на Луну, а вот тех, со статуей, среди них нет. Почему?

Каждые три минуты включается связь и очередная группа разведчиков сообщает, что все в порядке. Дома пусты, если не считать скелетов. Никаких следов насильственной смерти, никаких объяснений естественной... Но у разведчиков есть дело, они ходят из дома в дом, собирают предметы быта, укладывают в контейнеры останки их владельцев. А я, видимо, проторчу здесь до конца дня. Все-таки это очень грустное место - пустые ряды окон, распахнутые никому двери, трава, пробивающаяся сквозь плиты тротуаров, громада собора за спиной. В его двери без труда въехал бы мой "Тигр", а ветер открывает и закрывает их без всякого усилия. Если долго смотреть на шпиль, кажется, что все сооружение кренится и вот-вот рухнет. Для "Тигра" это пустяк, но по коже все равно пробегают мурашки. Но почему здесь так пусто? Стой!..

Ну вот! Не успел взвизгнуть сигнал тревоги, пальцы легли на кнопки, ноги - на педали. Еще чуть-чуть - грохнул бы я по этой зверюшке, и вякнуть бы не успела. Кстати, они действительно вякают - нежно и мелодично. Когда биологи притащили первый экземпляр, сбежался весь корабль. Женщины умилялись громко, мужчины - про себя. Зверек сидел под колпаком силовой и биологической защиты, дружелюбно глядя на нас. И сам он - помесь зайца и голубого медвежонка - вызывал огромное желание взять его на руки и запустить пальцы в длинную шерсть. Именно запустить пальцы, а не погладить, как земную кошку. Этих животных здесь видимо-невидимо. Думаю, как только биологи завершат исследования, в каждой каюте будет повякивать по такому зверьку. Если, конечно, не он причина гибели всей цивилизации.