Войцех Мазярский - Вихрь

Янг лежал с закрытыми глазами и ждал.

Это длилось не долго. В какой-то момент он почувствовал на лбу давление и быстро открыл глаза, пытаясь обнаружить предмет, который до него дотронулся. Но не увидел ничего, в полуметре над его головой висела только головка аппарата. Но давление не проходило, а становилось все настойчивей и медленно перемещалось вглубь черепа, словно что-то проникало сквозь кость и углублялось в его мозг. Через минуту это находилось уже где-то внутри. Капитану казалось, будто какое-то животное величиной с мышь исследует закутки его мозга. Где-то в глубине своего я он чувствовал мягкие неприятные прикосновения. Наконец ощупывание прекратилось, "мышь" застыла и как бы превратилась в шишку, которая расположилась в самом центре его головы.

- Имя и фамилия, - раздался голос. Он приходил не снаружи, а раздавался в мозгу капитана.

Янг молчал. Он не знал, как себя повести. Не понимал цели этого проникновения и на всякий случай предпочел не отвечать на вопрос. После некоторого ожидания шишка зашевелилась, вытянула щупальце и протянула его в какой-то закуток его мозга. Перед глазами взорвался вулкан. В глазах заплясал гейзер пламени, а все тело прошило чудовищной болью. Он завыл и потерял сознание, успев услышать подобные крики с соседних кроватей.

В себя его привело нетерпеливое постукивание раздающееся где-то внутри головы.

- Имя и фамилия, - услышал он снова.

Наученный предыдущим опытом, он немедленно ответил:

- Артур Янг.

- Говорить не обязательно, - произнес голос. - Достаточно подумать. Столетие?

- Начало XXI - подумал он.

- Образование?

- Высшее.

- Спецальность?

- Электроника.

- Прекрасно, - решил голос.

Воцарилось молчание. Голос не отзывался, но в мозгу капитан по-прежнему чувствовал тупое давление.

- Хорошо, - услышал он через некоторое время. - Встань.

- Удерживающие его замки расстегнулись, он встал на дрожащие ноги возле кровати. Посмотрел в зал и увидел, что и другие начали подниматься.

- Не оглядывайся, - услышал он. - Когда придет надзиратель, иди за ним.

- Кто? - мысленно спросил он.

- Твой надзиратель. Ты должен выполнять его поручения.

Неожиданно перед ним выросло одно из паукообразных созданий и жестом пригласило следовать за ним. Растерявшись, Янг остался сначала на месте, но как только почувствовал, что шишка в голове начинает высовывать щупальце, быстрым шаго отправился за существом. Они проходили через какие-то двери, комнаты, закоулки, но Янг, боясь ужасающей боли, оглядываться не посмел. Они вышли из здания и отправились в сторону низких зданий, расположенных неподалеку. Надзиратель привел Янга в один из бараков, где капитан увидел двухэтажные нары.

- Иди к последней постели, - услышал он.

Проходя по бараку, он заметил, что большая часть нар не использовалась, лишь на некоторых лежали какие-то полтенца, кусочки мыла и мелкие предметы, свидетельствующие о том, что у лежанки есть хозяин. Он остановился у указанных нар.

- Можешь лечь и отдыхать, - сказал голос.

***

Капитан Янг довольно быстро понял, как себф вести, чтобы избежать болезненного наказания. Через неделю атаки боли стали реже, а через десять дней прекратились совсем. Шишка в мозгу была не такой уж и страшной. Она исполняла свои функции с бесстрастием автомата. Нельзя сказать, что она как-то особенно издевалась над Артуром. Просто следила, чтобы капитан точно исполнял данные ему поручения и мыслями не забегал в недозволенную область, которая была довольно обширной, хотя, он мог думать почти обо всем. При этом шишка не вмешивалась, единственным признаком ее существования была тупая боль внутри черепа. Янг разобрался, что внутренний надзиратель не особенно интересуется его мыслями, до тех пор, пока они не приобретают формы конкретных планов действий. Он мог мысленно ругать, проклинать и оскорблять паукообразных существ, даже представлять, как разрывает их на части. Однако, как только начинал придумывать способы реализации этих идей, шишка напоминала о себе, мгновенным вторжением в болевые центры мозга. Такие наказания постепенно становились слабее, и через некоторое время уже хватало легкой встряски, чтобы капитан понял - необходимо срочно подумать о чем-то другом. Кроме наказаний, шишка выполняла и множество других не таких заметных функций. Можно сказать, она следила за здоровьем и безопасностью Артура. Будила его по утрам, чтобы он не опоздал на работу, сообщала, когда он может отправляться в барак, а когда капитан чувствовал себя плохо, хотел есть или пить, разрешала отходить от конвейера. А однажды сама сообщила ему, что он должен остаться в постели, поскольку простудился.

Янг мог спокойно обумать положение в котором оказался. Хотя, оно было настолько очевидным, что больших раздумий и не потребовалось. Он не питал никаких иллюзий относительно своего статуса. Каждое утро он поднимался с постели и отправлялся в цех, где следил за производством неизвестных электронных устройств, которые собирали другие люди, в основном римляне. Он был кем-то вроде начальника монтажного участка, в задачу которого входит следить за качеством продукции. В случае затруднений, он связывался с шишкой, которая давала необходимые указания или непосредственно в мозгу высвечивала схему нужной детали. Итак, капитан отдавал себе отчет, что является рабом, который исполняет грязную работу для этих пауков. Он саркастически улыбнулся, когда вспомнил иронию с которой коллеги отнеслись к словам римского дипломата, который первый сказал, что "богам нужны рабы".

Больше всего докучало одиночество. Шишка совсем не давала общаться с другими людьми. Вечером, возвращаясь в барак, он молча ложился на нары и старался не смотреть на соседей. Те тоже стыдливо отворачивались, когда cлучайно встречались с ним взглядом. Постепенно количество людей в бараке увеличивалось. При его появлении большинство составляли римляне в туниках и представители какого-то дикого племени, теперь появлялось все больше людей в современной одежде, значит голубые облака без помех разгуливали по безоружному Городу. Отсутствие контакта с другими заставило его попробовать поговорить с шишкой. Он хотел узнать про паукообразных существ, откуда они прибыли, каковы их планы и так далее. Но эти попытки ничего не дали. Шишка молчала и отзывалась только на вопросы касающиеся производства или его собственного здоровья.

Постепенно одиночество углублялось и вызывало у Янга депрессивные состояния, которые, однако, не беспокоили его личного стража. Мыслями он все чаще уходил в прошлое, вспоминал свою прежнюю жизнь, наслаждался каждым обрывком воспоминаний и с упоением воспроизводил в памяти лица друзей. Самым ценным сокровищем для него стали воспоминания о Лесе и Рат. Засыпая он старался восстановить в памяти образ девушки и вспомнить зеленый запах ее дома. Во время одного из таких сеансов он заметил нечто, заставившее задуматься. А именно, как только он вспоминал про Рат, шишка начинала странно дрожать. Это было непонятно, мысли о Рат, равно как и другие воспоминания, не были под запретом. Наверное, так оно и было, потому что дрожание шишки не сопровождалось приступами боли. Было похоже, что его страж сомневается, перешли мысли подопечного дозволенную границу, или еще нет. Странное поведение стража было удивительным, но когда он стал размышлять об этом, получил такой удар, что еще пол часа корчился от боли. Настолько болезненного и долгого наказания он никогла не получал и был обеспокоен, слишком абсурдной и непонятной показалась кара. Пытаясь добиться справедливости, он спросил у шишки о причине, но результатом стал второй получасовой приступ. С тех пор он избегал воспоминаний о Рат.