Анатолий Шалин - На готовенькое, или бунт марионеток

Глава третья. Город

Собственно, это огромное, сказочно красивое сооружение едва ли можно было назвать городом в привычном, земном, смысле этого слова. На Земле города складываются из зданий, домиков, улиц. Носят на себе печати перестроек, улучшений, ломки, идущего строительства. Словом, содержат в себе застывшее время и некоторую сумятицу архитектурных замыслов. И обыкновенно, города Земли очень разнородны, легко распадаются на те или иные составные части, отдельные здания, улицы, кварталы, домики и т. п. Причем, каждую такую составную часть зачастую можно убрать без особого ущерба для всего замысла строителей города. Ничего похожего перед Юрием не было. Город впереди, великолепно освещенный искусственно и двумя маленькими лунами планеты, составлял единое целое. Казалось, он был высечен из одного гигантского камня. Все его здания, дворцы, башни, мосты и бесчисленные сады и парки переплетались в один сверкающий клубок. Город окружала довольно высокая каменная стена с бойницами и башнями па манер средневековых и широкий ров с водой. Это придавало городу сходство с замками злых волшебников, какие любили изображать художники в старинных детских книжках. Вездеход промчался по стальному разводному мосту через ров и въехал в широко открытые городские ворота. У ворот никого не оказалось. Дорога и улицы были пустынны. Ни людей, ни машин, ни роботов - ничего, что напоминало бы об обитаемости города. Только сверкание бесчисленных фонарей дневного света на причудливо разукрашенных столбах и ароматы цветов: роз, орхидей, медуницы, ромашек... Юрий удивленно поводил носом. Ему казалось, что все бесконечное множество цветов Земли нашло приют в этом непонятном,, неизвестно как возникшем на Адрии городе. Как бы принимая на себя обязанности экскурсовода, Василий вдруг оживился: - Стены города и ров - это не только декорации, - пояснил он.- Прошу не забывать, что мы на Адрии. Планета все-таки пока еще очень дикая и кое-какие меры безопасности мы были вынуждены принять. Например, обнести данную долину еще и кольцом гор. Заметив вопросительный взгляд Юрия, Василий уточнил: - Нет, я не оговорился. Не город был выстроен в кольце гор, а именно горы выращивались вокруг города... Вообще, конечно, для нового человека это звучит дико, но вам, Юрий Алексеевич, придется привыкать к нашим условиям. - Судя по всему,- пробормотал Юрий, рассматривая здания, мимо которых они мчались,-условия у вас здесь вполне сносные. - Ну, это на чей взгляд. - Если судить по архитектуре, кое-где проступает прямо-таки восточная роскошь. Мне даже думается, что строители этого города не имели никакого представления об экономии. - Едва ли то, что вы здесь наблюдаете, можно выразить этими терминами. Роскошь - это ведь всего лишь нищета в красивой упаковке. Что же касается экономии, то, обладая теми ресурсами, которые сейчас имеет Адрианский Центр, о ней говорить не приходится. Скорее можно рассуждать о целесообразности. Уверяю вас, Юрий Алексеевич, если бы кто-нибудь из наших обнаружил, что целесообразнее мостить дороги бриллиантами, у нас здесь бы уже действовало несколько подобных дорог. Впрочем, что-то я слишком разговорился. Мы уже приехали. Василий остановил вездеход у высокого белого здания с колоннами и, указывая на ступеньки каменной лестницы, сказал: - Поднимитесь в вестибюль. Это паша гостиница. Желаю спокойной ночи. Постарайтесь выспаться, Юрий Алексеевич. Завтра у вас будет хлопотный денек. Получите массу новых впечатлений. Сбросив чемоданы Юрия в лапы двум выскочившим неизвестно откуда маленьким роботам, Василий подмигнул своему пассажиру, пожелал спокойной ночи и укатил. Юрий с немым изумлением осмотрелся. Перед гостиницей на клумбах росло множество различных цветов. Шумели фонтаны. Ночь стояла теплая и почти безветренная. И Юрий просто не в силах был поверить, что он не на Земле, а на чужой, далекой, почти дикой планете. На планете, где ему теперь жить и трудиться, вести свое неофициальное расследование очень запутанной и, видимо, достаточно скверной истории. То, что он видел, напоминало Землю, но было ли это Землей? Было ли это вообще проявлением деятельности человека, а не каких-то иных, пока неизвестных ему, Юрию, сил? Все это предстояло выяснить. Вздохнув, чувствуя себя и ошеломленным, и смертельно уставшим, Юрий поплелся за роботами.

Глава четвертая. Доктор Агерьян

Утро следующего дня началось для Юрия со звонка Василия. Несколько заспанным голосом Василий сообщил, что ему поручили опекать Юрия в первые дни, а по сему он считает своим долгом сообщить, что Юрию для зачисления в штат сотрудников института необходимо будет пройти медицинскую комиссию и профилактическое лечение в поликлинике у доктора Агерьяна Августа Никодимовича. - У кого? У кого? - тоскливо переспросил Юрий, разглядывая ухмыляющуюся физиономию Василия на экране видеофона. - У доктора Агерьяна Августа Никодимовича,- терпеливо повторил Василий. - Но для чего мне лечение? Какая комиссия? Я же вполне здоров! Неужели у вас в институте всерьез полагают, что в межзвездный перелет могли отправить не вполне здорового человека? Это же идиотизм. Я же прошел с десяток различных комиссий на Земле и на Марсе. - Ну, вы могли схватить простуду во время полета,- немного подумав, сообщил Василий, старательно разглядывая кончики своих пальцев на правой руке.- И потом, милейший Юрий Алексеевич, такова традиция. Каждый, кто попадает на Адрию с Земли, проходит осмотр и курс лечения. Поэтому не надо брыкаться - подчинитесь неизбежному. Тем более - это для вашего же блага. Кстати, оздоровительный комплекс примыкает к гостинице, так что далеко ходить не придется. Фыркнув от возмущения, Юрий отключил видеофон. Оставалось подчиниться неизбежному. Доктору Агерьяну было на вид лет тридцать. Высокий усатый брюнет в светлом элегантном костюме, встретивший Юрия у входа в парк, меньше всего походил на опытного профессора - руководителя поликлиники института. Агерьян приветливо улыбнулся, кровожадно потирая руки. - Я полагаю, вы и есть мой новый пациент. На Адрии больные теперь такая редкость. - Здесь какая-то ошибка, доктор,- вяло пробормотал Юрий, предчувствуя бесперспективность дальнейшего сопротивления. - Я совершенно здоров. - Тем лучше, тем лучше, - вновь улыбнулся Агерьян, увлекая Юрия за собой по дорожкам парка. - Мне меньше работы, а небольшой медицинский осмотр и кое-какие профилактические процедуры пойдут вам только на пользу. Сюда, пожалуйста. Здесь растут мои любимые цветы - розы. У меня изумительная коллекция! - хвастливо добавил Агерьян, указывая Юрию на море пышных колючих кустов, благоухающих разноцветными бутонами, и на маленькие аккуратные грядки с молодыми кустиками.- В этом садике более трех тысяч видов - все, что мне удалось раздобыть на Земле. - Я вижу,- сказал Юрий,- вы большой любитель цветов. - Нет, это всего лишь маленькое, так сказать, побочное увлечение. Сад мы с вами посмотрим потом, а пока пройдем в эту дверь. Агерьян остановился перед высоким зданием из серого полированного гранита. В стене виднелось небольшое круглое отверстие, а рядом с ним проступали контуры массивной металлической двери. Юрий с удивлением осмотрел стену здания и, не обнаружив никаких других намеков на окна, уже собирался спросить у Агерьяна, что все это означает, когда доктор деловито засунул руку по локоть в темноту загадочного отверстия и чем-то минуту щелкал. - Электронный замок,- пояснил он Юрию,- реагирует на мои отпечатки пальцев и на шифр, который я набираю. Дело в том, что там, куда мы пойдем, установлена чрезвычайно ценная и чувствительная аппаратура. Необходимы полнейшая герметизация и стерильность. Всякое появление здесь случайного, неопытного человека может привести к трагедии, если не к катастрофе. Отсюда все эти меры предосторожности. - Да! Конечно... Понимаю...- сказал Юрий, хотя как раз ясного понимания увиденного и происходящего в себе не обнаружил, а только чувствовал, что странности вокруг продолжают накапливаться. Он расправил плечи, мысленно приготовился к новым неожиданностям и, возможно, опасности и, стараясь казаться бодрым и непринужденным, смело шагнул вслед за Августом Никодимовичем в полутемный коридор загадочной клиники. Дверь за ними тихо закрылась. Через минуту они уже стояли перед второй дверью, и процедура с окошечком и электронным замком повторилась. Спустя еще минуту доктор с Юрием прошли последнюю, третью, дверь и попали в высокий зал, вдоль стен которого размещалась различная аппаратура: здоровенные, почти до потолка автоклавы, химические реакторы, рамы, с закрепленными на них электронными приборами. Назначения многих аппаратов Юрий не знал, хотя в свое время изучал кое-какие биотехнологические процессы и считал, что аппаратуру, используемую в таких процессах, он освоил достаточно хорошо. Тягостные мысли о собственной некомпетентности однако быстро оставили Юрия и внимание его с загадочных приборов и аппаратов переключилось на центр зала, где возвышалась белая глыба гигантского, метров пятнадцати в диаметре, шарообразного предмета, опутанного многочисленными проводами и шлангами. Рядом с непонятным предметом стояло обычное кожаное кресло и пульт управления. Когда Юрий с доктором подошли ближе, стало заметно, что белая гладкая поверхность шара колышется и от нее исходит мягкое тепло. - Ого! - воскликнул Юрий.- Что это у вас такое? Этот зверь не кусается? - Нет, ваши опасения напрасны,- успокоил его Агерьян, усаживаясь в кресло за пультом.- Это всего лишь биокибернетическая машина для восстановления и реконструкции человеческого организма. Я ее называю "Идеальный доктор". Подойдите к белой поверхности ближе. Еще ближе... Теперь садитесь в кресло и побеседуем. - Но я не вижу никакого кресла! -возразил Юрий, осматривая пульсирующую поверхность шара. И в это мгновение белая поверхность пришла в движение, продавилась и перед Юрием возникло углубление, что-то вроде вмятины, возникшей от сидевшего на пушистом снежном сугробе человека. - Раздеваться не обязательно. Садитесь же, чего вы ждете? - недовольно спросил Агерьян.- Во всем этом ничего нет опасного. Просто в течение одного часа ваш организм будет составлять единое целое с организмом машины. Надеюсь, Юрий Алексеевич, вы понимаете, каких терапевтических эффектов можно достичь этим методом. Все ваши органы прочистят, промоют, старые клеточные ткани заменят на молодые, обновят и отрегулируют состав крови, подновят кое-что еще... - Что еще? - встревожился Юрий, проваливаясь куда-то внутрь белой массы шара. Слова Агерьяна вызвали у него легкое головокружение и тревогу. "А если это ловушка? - мелькнула мысль. Юрий почувствовал, что его тело начинает пропитывать теплая, вязкая жидкость. На несколько секунд он перестал видеть и слышать, затем откуда-то издалека донесся спокойный голос Агерьяна. - Общий список исправлений и переделок я вам, Юрий Алексеевич, потом как-нибудь зачитаю. А пока поговорим о чем-нибудь веселом. И Юрий с удивлением услышал тоже доносящийся издалека свой собственный взволнованный, слегка приглушенный голос: - О веселом? А мне совсем не весело. Вы уверены, доктор, что все эти ваши манипуляции не нанесут мне вреда? - Конечно! - откликнулся Агерьян.- Вообще, понятия физической опасности, вреда не должны вас больше волновать. Неужели вы еще ничего не поняли? Вы же биолог. - Да, кажется, начинаю кое-что понимать. Если это и не бессмертие, то нечто близкое к нему... Омоложение организма... И как вы, доктор, всего этого добились? На Земле ведь пока только первые опыты в данном направлении ведутся, а на Адрии, как я погляжу, все проблемы решены. - Нет, проблем еще хватает,- спокойно ответил Агерьян.- Но и успехи есть, вы правы. - Мне хотелось бы задать вам, доктор, пару вопросов, хотя я не уверен, что вы сумеете рассеять все мои недоумения. - Спрашивайте! У нас целый час. И потом я ведь еще и психолог института и обязан заботиться о душевном равновесии своих подопечных. - Что произошло у вас на планете за последние несколько лет? Откуда все эти чудеса? - выдохнул из себя Юрий давно наболевший вопрос. Агерьян хмыкнул, улыбнулся и покачал головой: - Почему-то на этот вопрос всех вновь прибывших приходится отвечать мне, а ведь я, к моему глубокому сожалению, совсем не так хорошо разбираюсь в происходящем, как бы мне того хотелось. Впрочем, я могу вам предложить свою версию происходящего... А вот рассеет эта моя версия все ваши недоумения или нет, с этим сами разбирайтесь. - Доктор, я с восторгом выслушаю любые ваши предположения. - Хорошо! Я понимаю, вы, Юрий Алексеевич, удивлены всем увиденным. Ожидали встретить дикую, суровую планету и горстку самоотверженных исследователей, а наткнулись на проявление цивилизации, на многие сотни лет, возможно, опередившей развитие общества на Земле. У вас, я полагаю, уже возникли десятки гипотез, объясняющих происходящее па Адрии. Различные мысли о братьях по разуму, о влиянии на Адрию неизвестной землянам, загадочной инопланетной культуры, о сверхцивилизациях приходят в голову, когда наблюдаешь окружающие метаморфозы, верно? - Что-то в этом роде... - подтвердил Юрий, чувствуя, что шар медленно начинает выдавливать его тело из глубин белой массы наружу. - Уверенно можно утверждать, что вы были правы в одном, сверхцивилизация действительно существует, теперь существует. Этой сверхцивилизацией стал Адрианский центр, а вскоре, возможно, станет вся земная цивилизация. - И все же хотелось бы знать, как это произошло? - не выдержал Юрий. - Многие бы хотели знать,- усмехнулся Агерьян,- но почти никому ничего достоверно не известно. Люди строят догадки, каждый из нас владеет, быть может, кусочком, краешком тайны, но у кого вся тайна, можно только гадать. Каждый волен предполагать все, что угодно. Другое дело, что предположения одних достаточно обоснованы, а домыслы других, мягко говоря, нет. Я вам попытаюсь обвести, так сказать, силуэт происходящего, а дальше думайте сами, У меня, - улыбнулся Август Никодимович, - своя небольшая теория... Насколько она верна, кто знает?.. "Зачем он разводит всю эту болтовню? Ходит вокруг и около... Любит почесать язычок? Или водит меня за нос? Хитрит? Что ему известно о Фокине? Агерьян, похоже, единственный врач на Адрии. Значит, Фокин тоже проходит здесь обследование. Как выразился сам Агерьян, его подопечный... Только подопечный ли Фокин? Спросить? Нет, это уже инициатива. Послушаем, что он мне еще наплетет... - Так вот...- продолжал Агерьян с самым любезным видом.- В развитии цивилизаций Земли можно выделить группу великих изобретений и открытий, результатом которых явилось ускорение развития культуры, науки, техники, ремесел, наконец, социальных преобразований в самом обществе. Например, таким было изобретение колеса, пороха, парового двигателя, электрогенератора, открытие атомной энергии... Каждое такое открытие вызывало цепную реакцию, лавину других открытий, в результате чего земная цивилизация поднималась на новую ступень своего развития. - Все это очень хорошо, доктор, и очень длинно. Я понимаю, к чему вы клоните. По-вашему, на Адрии был изобретен кем-то или, скажем, так, открыт для общего потребления некий ускоритель прогресса. Что же это было? Кто автор этого открытия? - Не все сразу. Вы слишком спешите, Юрий Алексеевич, я же вам сказал, у меня только небольшая теория, своя маленькая версия происходящего. Что было изобретено и кем, этого я не знаю. Мне, как и многим на Адрии, удалось наблюдать лишь внешнюю сторону явлений. Я был очевидцем некоторых процессов, но это не означает, что я понимаю суть этих процессов. "Да, из этого эскулапа правды не вытянуть... Или он и на самом деле ничего не знает, или не желает мне что-либо рассказывать?.. Тайны... Тайны вокруг нас... Гм! А если ему поручили меня проверить?.. Ведь я для них новичок с Земли... Если местные чудеса засекречены именно для землян, тогда... Тогда я зря теряю время... И возможно, зря потеряю жизнь. А ведь я не Фокин, воскреснуть мне, пожалуй, будет трудновато... И вообще, негодяй Степклн, кажется, втравил меня в весьма и весьма скверную историю..." - Вы меня извините, Август Никодимович, возможно, я слишком любопытен... Расскажите, если, конечно, вам не трудно, как все эти ваши местные чудеса начались? Что-то им. наверное, предшествовало, знамения какие-либо, словом, мало ли чего в таких ситуациях наверное, бывает? - Знамения...- Агерьян задумался.- Да нет, кажется, не было никаких особых знамений. Мне во всяком случае знамений не являла эта планета. Не знаю, у других, возможно, что-то было, я же ничего такого не замечал. Вот про клинику эту скажу... Однажды вечерком задумался о проблемах нашей медицины, размечтался, конечно, представил себе, как было бы хорошо иметь здесь на Адрии этакий дворец здоровья с самой совершенной медицинской техникой, различными приборами, инструментами и прочим. II вот вы мне, конечно, не поверите, я сам не заметил, как очутился в этом зале, в этом кресле и перед этой белой живой массой. И чувство при этом странное, все, что вокруг меня, вроде бы мне никогда не встречалось, обстановка не знакома, а страха нет, не было у меня тогда страха. А что уж совсем удивительно, было изначально знание этой новой обстановки. Как диагностом идеальным пользоваться, сразу знаю. Как в зал этот войти, как замки электронные открыть, знаю... А откуда, как в меня попало это знание, не могу понять... - Выходит, кто-то проник в ваши мысли, мечты и исполнил одно желание? - Почему одно? Время от времени у каждого человека, живущего на Адрии, исполняется какое-либо желание. - Ага! Значит, все те удивительные картины, что я наблюдал здесь, результат игры воображения сотрудников института? - Да, полагаю, это так. Однако интересно другое, никто из нас не ведает, какое желание исполнится. Порою реализуется комбинация желаний нескольких людей. Например, так было с городом, в котором мы с вами находимся. Мечты о первом городе планеты были, как позднее выяснили сотрудники института, у многих, но в мечтах у каждого, естественно, был свой город... - Понимаю... А скажите, доктор, исследовались ли закономерности возникновения этого феномена?.. Какая-либо систематизация всех этих сбывшихся чудес никем из сотрудников института не проводилась? - Как же! Как же! - оживился Агерьян.- Вы же, Юрий Алексеевич, должны знать публику, собирающуюся в такие исследовательские центры на дальних планетах. Сами понимаете, энтузиасты, авантюристы, фанатики науки. В основном молодые, любознательные ребята. Конечно, они проделали все обычные манипуляции. Каждый феномен исследовался, фиксировался, заносился в картотеку, в память компьютеров. Составлялись сетевые и объемные графики. Изучалась частота проявления адрианских феноменов. Ну, словом, написано, насчитано, наворочено предположений не на один десяток диссертаций... Горы отчетов... "Вот хмырь... Опять общие слова... Если из каждого обитателя этой планетки мне придется вытаскивать нужную информацию с такими усилиями, я и за десять лет не доберусь до сути явления..." - И все же, доктор, какие-нибудь общие для этого класса явлений закономерности были выявлены? - Да, конечно! Мне, правда, далеко не все эти закономерности известны, сами понимаете, не совсем моя область. Подробности вы легко найдете в отчетах института. Я же, Юрий Алексеевич, могу сообщить следующее. Все так называемые "мгновенные материализации" носят позитивный характер, иными словами, исключают возможность вредного воздействия на человека и иных обитателей Адрии, это раз. Второе, что было выявлено почти сразу нашими ньютонами, все возникающие объекты не содержат в себе чего-либо сверхъестественного. Проще сказать, каждый возникающий феномен, будь то данный город, или роскошные дороги, опоясавшие всю планету, или искусственные горные цепи - все эти создания неизвестной космической силы состоят из самых обычных атомов и молекул, подчиняются законам физики, химии, геологии и могли быть построены, созданы, возведены трудом, правда, колоссальным, немыслимым трудом самих людей. - Вы хотите сказать, ваши мечты осуществляются без усилий с вашей стороны. Людям подкидываются готовые, реализованные решения тех или иных проблем, не так ли? И вы приходите, так сказать, на готовенькое? - Да, вы правильно улавливаете существо ситуации,- кивнул Агерьян. "Уже что-то... Нет, пожалуй, в этих рассуждениях доктор не лукавит..." - Значит, на готовенькое... А что же остается на долю самих людей? Беспечное существование в райских кущах? Доктор, а вы не ощущаете себя в положении морской свинки, над которой проводят некий эксперимент? Вам не страшно? Сегодня на наши головы обрушивается дождь всевозможных благ, а завтра? Вдруг этому неизвестному чудотворцу надоест вся эта филантропия и он повернет кран, перекроет все эти радости, а начнет реализацию негативных, грубо говоря, античеловеческих мечтаний отдельных индивидуумов. Вы же, доктор, психолог, и знаете, какая мешанина желаний в головах типичных представителей рода человеческого. Да и психические отклонения встречаются. Ангелы среди людей, увы, встречаются крайне редко. И на Адрии, я думаю, их концентрация не больше, чем в любой другой точке вселенной. Даже если этот неизвестный экспериментатор просто снимет контроль на безусловную безопасность мечты и время от времени будут реализовываться негативные мечтания того или иного человека, вы, доктор, можете представить себе последствия таких экспериментов? Вам не страшно? Агерьян потупился, помолчал с минуту, и, подняв глаза, куда-то к потолку устремив свой взгляд, медленно пробормотал: - Да, конечно, это будет страшно... Я тоже размышлял об этом... И не один я... Но мы беспомощны... Да, пожалуй, морские свинки... Эксперименты... Каждую ночь я молю этого неизвестного, как вы изволили выразиться, экспериментатора, чтобы он не оставил нас своими милостями и поддержал... "Тьфу на тебя... И это светило медицины... Физиолог... Так и возникают новые религии, культы, легенды о сверхчеловеках... Да, за эту свою клинику, за свой садик с розочками, за свое уютное местечко под адрианским солнышком доктор Агерьян будет биться с любыми еретиками... С ним ясно..." - подумал Юрий и, чтобы хоть что-то сказать, добавил: - Веселая у вас тут жизнь на Адрии намечается... - Люди живут и в худших условиях. У нас-то просто тепличные условия для исследований созданы. Мой вам совет, выбросьте из головы все те проблемы, о которых мы сегодня беседовали, и занимайтесь вашей непосредственной работой. Поверьте, так будет лучше. О чем вам беспокоиться? Все у вас, Юрий Алексеевич, пойдет по расписанию. Все будет складываться самым наилучшим образом. Гостиница, работа, увеселительные мероприятия... Уверяю, скучать у нас некогда... Так-то вот. Кстати, сеанс окончен, сказал Агерьян, поднимаясь с кресла.- Можете встать. И только теперь Юрий обнаружил, что уже давно совершенно свободно сидит на белом шаре перед доктором. Юрий встал и слегка размял руки, сделал несколько приседаний. Все было вроде бы в порядке, он чувствовал себя здоровым, сильным и уверенным, и был готов к борьбе со всеми известными и таинственными опасностями планеты. - Лечение проведено великолепно, - жизнерадостно заметил Агерьян,- вы даже свой костюм не помяли. Как ни крутите, техника изумительная. Решает практически все проблемы медицины. Да, но мы заболтались. Идемте, я покажу вам теперь свои розы. И радушный доктор повел Юрия через тройную систему дверей и электронных замков в сад, где они самым подробнейшим образом стали рассматривать коллекцию розовых кустов. Долго бродили среди грядок и роз. Юрий безропотно выслушивал длинные объяснения доктора, сетования на трудности разведения земных цветов в адрианских условиях, многочисленные истории о цветоводах. Голова Юрия понемногу дурела от латинских названий. Не желая обижать болтливого доктора, Юрий терпел и временами даже вставлял восхищенные возгласы в речи Агерьяна, что-нибудь вроде: - Да, вы правы, окраска божественная... О! Чудесный аромат! Ух! Какое великолепие! Изумительно, изумительно!.. Впрочем, осмотр сада и цветы и в самом деле доставляли ему удовольствие, отвлекали от тревожных мыслей о Фокине, о всякой чертовщине. Кроме того, Юрий надеялся, что из разговорчивого доктора ему удастся вытянуть еще что-нибудь о сотрудниках института, об обстановке в коллективе, о происходящем на планете. - Скажите, Август Никодимович,- спросил он доктора, когда они переходили с одного участка сада к другому.- А как реагируют на сложившееся положение люди в институте? На мгновение Агерьян смутился: - Чувствую, вы не успокоились. Проблема вас зацепила... М-да... Вопрос интересный и по адресу. Да, как психологу, мне в первую очередь нужно знать об этом... Начну с себя, результаты происходящего меня радуют. Великолепный город, идеальный, скажем, почти идеальный город. Эта поликлиника! Изобилие самой совершенной техники. Решение всех медицинских проблем. Неограниченные возможности для дальнейших исследований. Нет, мне трудно жаловаться... - А другие? - Другие... Спектр человеческих чувств и характеров настолько широк, что даже по отношению к самому заурядному и прозаическому явлению проявляются по крайней мере несколько десятков взаимоисключающих точек зрения. Чего же ожидать, если явление достаточно сложно и потрясает все основы общества? Естественно, люди спорят до хрипоты. Одни принимают полностью и с восторгом, другие отрицают, требуют разрушений, третьи ищут какие-то оптимальные, по их мнению, варианты, четвертые... Впрочем, я думаю, говорить определенно об отношении сотрудников института к происходящему пока рановато. Люди еще не совсем пришли в себя, еще не освоились со стремительным развитием событий, явлений, участниками которых их сделала судьба. - Вы хотите сказать... - Да. Каждое значительное событие в жизни общества в определенной мере травмирует психику его членов. А если события идут потоком и им нет объяснения... Сами понимаете. Я полагаю, большинство сотрудников института в глубоком шоке. Кое-кто совсем запутался. Кто-то пытается, как, например, вы, понять, разобраться, докопаться до сути явлений. Однако поиски истины всегда достаточно трудны, поэтому некоторые принимают все как есть, не ломая головы над проблемами, сложность которых их отпугивает. - А что же будет дальше? Агерьян беспомощно развел руками: - Я - не провидец. Как-нибудь утрясется, успокоится. Подумаешь, планета, где сбываются некоторые, отдельно взятые, мечты. Люди еще и не такое испытывали. - Может быть, вы и правы,- согласился Юрий, с тоской осматривая зеленое великолепие сада. Он уже понял, что из доктора больше ничего существенного вытянуть не удастся. "Хитрец рассуждал больше часа и не сказал ничего определенного, только то, что я и без него наверняка узнаю от других сотрудников... Совсем, как Василий, который либо говорил загадками, либо молчал. Вообще, выходит, что вокруг создается атмосфера недомолвок, заговор молчания... Ну да ладно, посмотрим..." От этих мыслей Юрия отвлекло вдруг какое-то подозрительное движение среди зарослей роз у каменной стены поликлиники. На мгновение его прошиб холодный пот, Юрию показалось, что он узнал вчерашнего длиннолапого зверя со станции заброшенного космодрома. - Доктор, - быстро спросил Юрий, - в саду у вас есть какие-нибудь звери? - Звери? - переспросил Агерьян.- Какие еще звери? Что с вами, Юрий Алексеевич? - Я интересуюсь,- жалко улыбнулся Юрий,- здесь есть какие-нибудь зверюшки? - На Адрии полно зверюшек, многие из них очень опасны, но уверяю вас, Юрий Алексеевич, в городе, и тем более здесь, в саду поликлиники никаких зверей быть не может! - Извините, видимо, мне почудилось. - Что вам почудилось? - Показалось, что кто-то прошмыгнул вдоль стены от той двери, через которую вы вводили меня в лечебный зал. - Это невозможно! - воскликнул Агерьян.- Я сюда не пускаю даже роботов. Вокруг сада и всего оздоровительного комплекса установлена строжайшая система контроля и защиты. Ваши страхи, Юрий Алексеевич, совершенно беспочвенны, впрочем, чтобы развеять их окончательно, давайте осмотрим то место, где вы заметили этого вашего зверя. - Давайте посмотрим,- согласился Юрий. "Видимо, моя психика и в самом деле малость травмирована, раз мне всякая ерунда чудится..." По одной из аллей парка они вернулись к стене и Юрий, указав на пышные заросли роз, сказал: - Кажется, это было там. Агерьян проследил за направлением руки своего пациента и вдруг переменился в лице. - Что такое? - воскликнул он, в два прыжка подбегая к кустам и опускаясь на землю рядом с поломанными ветками цветов.- Мои черенки... Стадо слонов не могло бы причинить им большего вреда... Гневный взгляд доктора метнулся вдоль стены и вдруг его лицо застыло, и глаза чуть не выскочили из орбит. Юрий оглянулся по сторонам и не заметил ничего подозрительного. - Дверь... дверь...- сдавленно прошептал Агерьян и, пошатываясь направился к окошечку с электронным сторожем. Впрочем, никакой надобности в окошечке у них не появилось, массивная металлическая дверь была приоткрыта. Вслед за доктором Юрий зашел в первую шлюзовую камеру. Дверь во вторую камеру тоже была открыта, также, впрочем, как и третья дверь. Запыхавшийся Агерьян вбежал в лечебный зал, и они долго и придирчиво осматривали белый шар, оборудование и все закоулки лабораторных помещений. - Кажется, ничего не сломано, - сказал доктор, когда осмотр был завершен.Не понимаю, что же это было? И как оно открыло двери? Мистика... - Да. Мистики у вас тут хватает. Скажите, Август Никодимович, на планете, кроме людей, нет других разумных существ, каких-нибудь обезьяноподобных дикарей? - Ах, оставьте, Юрий Алексеевич, ваши домыслы! - умоляюще произнес Агерьян.- Какие еще дикари? Я здесь уже семь лет - и ни о чем подобном не слыхивал. Нет, это не дикари... Знаете, я думаю, вам пора идти в институт. Вас там давно уже ждут. Мне бы тоже надо заняться своим делом. Юрий молча пожал протянутую для прощания руку и внимательно посмотрел в глаза доктора, но лучше бы ему этого не делать. Глаза у Агерьяна были большие, черные. Где-то в их глубине прятался страх, самый элементарный страх, даже больше, чем просто страх, а какой-то дикий животный ужас... И этого ужаса в глазах взрослого, вполне интеллигентного человека Юрий уж никак не мог понять... - Спасибо за лечение, доктор,- тихо произнес Юрий и направился к выходу из сада.