Энн Миллер - Взгляд в прошлое

Маккефри выжидательно смотрел на меня, но я оказался неспособен сказать что-либо. Часть меня, принадлежавшая прежнему миру, досадовала на перемену истории и ругала совершивших это самонадеянных идиотов. Я считал этих людей своими друзьями, а они выбросили меня из самого значимого дела своей жизни. Линии моих жизней спутались в такой противоречивый узел воспоминаний, эмоций, мыслей и чувств, что было невероятно трудно подобрать хоть несколько внятных слов, чтобы с их помощью разрубить его.

- Почему?.. - прохрипел я наконец.

- Почему мы тебе не сказали? - попытался помочь Маккефри. Я кивнул. Вопрос не хуже любого другого.

- Потому что я тебе не доверял. Мортимер хотел тебе рассказать.

Он считал тебя чем-то вроде своего протеже, пытался убедить меня, что у тебя и голова, и душа, и сердце на месте. И Ариэль, конечно, рассказала бы тебе всё. Она всем подряд доверяет. Она не получала тяжелых ударов судьбы, как Мортимер или я, и ты ей очень нравился. Но я чувствовал, что так или иначе наша тайна может у тебя сорваться с языка, например, проболтаешься кому-нибудь из своих коллег. Опять же есть соблазн подложить какие-то вещицы в определенное местечко в прошлом, чтобы ты смог найти их и выставить на торги в нашем времени. Нет, я был уверен, что ты этого не сделаешь, но возможность все-таки оставалась…

Видимо, так чувствует себя пациент при шизофрении, когда две личности в голове борются за главенство. Часть меня хотела отлупить лысеющего старика, сидящего передо мной. Другая часть продолжала взволнованно талдычить о преданиях и традициях, о родовых обычаях и неписаных законах.

- Так чего же вы от меня хотите? - наконец-то сумел выговорить я.

- Я хочу, чтобы ты пошел со мной, увидел, как работает портал, и стал моим дублером в случае, если мне не удается вернуть нашу нормальную жизнь. Если ты окажешься очень близко к порталу, когда я отправлюсь в прошлое, ты будешь помнить, как все было, и поймешь, поменялось что-то или нет.. Ты сможешь определить, получилось ли у меня что-нибудь.

- А в какое именно время отправились Ариэль и Мортимер?

- Ариэль последовала своему плану дать «Винни-Пуха», переведенного на латынь, малышу Цезарю. Не думаю, что это сильно повлияло на историю. Мортимеру больше понравилась твоя идея с Колумбом. Хотя он не собирался брать с собой книги. Он знал путь получше, чем попытка изменить историю. Он просто хотел пойти и увидеть отходящие корабли, может, даже записаться в команду каким-нибудь помощником. Я полагаю, он что-то все-таки сделал с историей, потому что, судя по тем нескольким часам, которые я провёл в этом мире, покорения Америки европейцами так и не произошло. Этой частью континента управляют коренные американцы, разве не так?

- Эти земли находятся под окружным протекторатом правящего собрания Хопи-Навахо, - ответил я.

- Я так и думал, - кивнул Маккефри. - Так ты мне поможешь выправить историю?

- Понимаете, сейчас в моей голове полная неразбериха, вряд ли я в состоянии принимать какие-то разумные решения, но мне бы хотелось посмотреть портал Ариэль. Он в книжном магазине? Разве он до сих пор…

- Да, существует. Портал находится внутри магазина, поэтому тот уцелел.

После этих слов Маккефри я почувствовал, что страстно желаю увидеть книжный магазин - пыльные шкафы и развалы книг. В это время дня свет будет падать во фронтальные окна и согреет полки с томами, хранящими рассказы о лодках и верблюдах, о путешественниках, которым не суждено вернуться домой.

Мы взяли скутер на воздушной подушке. Я предпочитал этот маленький, но элегантный аппарат более внушительным транспортным средствам, которые плыли так высоко над землей, что ничего толком не разглядеть. Пока мы маневрировали над степями, мои воспоминания из другого мира накладывали на них асфальт и многоэтажные строения поверх высоких волн травы, где мирно паслись антилопы.

- Забавно, - сказал Маккефри, - я мог бы поклясться, что только вчера мы умирали от зимнего холода.

- Да, я помню.

Я вспомнил летящий снег и ужасающий, подавляющий холод. И еще запах выхлопных газов, торопливую суету задерганных людей, стремящихся вырваться вперед или хотя бы не остаться позади. Я вспомнил бездомных и стариков, запертых в домах престарелых. Я вспомнил Вилли Ломана.

Маккефри посмотрел вдаль сквозь прозрачный купол аэроскутера.

- Теперь вы строите воздушные замки?

- Да, наши жилища помещаются в воздухе. Так мы не беспокоим поля.

Маккефри вытянул шею, чтобы лучше рассмотреть:

- Но как вы поддерживаете здания в подвешенном состоянии? И как в таком случае работает эта штуковина, на которой мы едем? Здесь используется какой-то вид магнитного или антигравитационного поля?

- Не знаю, я не старейшина.

Когда я это сказал, мои противоречивые сущности, казалось, слились в единое целое. Передо мной человек из того времени, он не старейшина. Собрав всю свою память, подключив разум и упорядочив мысли, я наконец принял решение. Но требовалось обсудить это с Маккефри.

- Может, вы немного повремените отправляться в прошлое, - предложил я. - Попробуете познакомиться с нашим миром. Здесь все совершенно по-другому.

- Нет, - нетерпеливо оборвал меня Маккефри. Потом он печально улыбнулся и сказал с сожалением: - Извини, у меня появилась навязчивая идея, что я должен вернуть мир на место, как было только что: Все очень сильно переменилось. Тебе не понять. Понадобилось чертовски много времени, чтобы найти тебя. Я почти отчаялся. И уже не надеялся, что когда-нибудь снова увижу знакомое лицо. - Он внезапно прервался, а затем решительно произнес: - Неправильно это - менять историю. Мы совершили большую ошибку, и мне предстоит ее исправить.

Я ему посочувствовал, но не собирался менять свое решение. Нравственная составляющая проблемы была слишком важна, чтобы с легкостью дернуть за рычаг, я ценил свой новый мир очень высоко и избрал тот путь, который считал верным. Я мягко остановил аэроскутер неподалеку от того места, где когда-то находился книжный магазинчик. Теперь его можно было разглядеть: он словно стоял на каменном постаменте, почти полностью укрытый высокими травами. Вне города, посреди степи он выглядел нелепо, но все равно от одного лишь вида магазинчика комок подкатил к горлу. Здесь осталось мое сердце, как в давно покинутом доме детства. Интересно, почему никто в этом мире не обнаружил его? Наверняка кто-нибудь нашел старый домик, но решил не беспокоить его.

Мы спустились по старым знакомым ступенькам. Когда Маккефри открыл дверь, звяканье колокольчика призвало ко мне волны воспоминаний. Войдя внутрь, старик извинился и на несколько минут ушел к шкафам в дальней комнате, и я стоял, глядя на древние книги, словно.на старых друзей, которых любил и которые поддерживали меня. Я почувствовал укол сожаления. Здесь было так много томов, так много рассказов, которых никто, кроме нашей маленькой компании книголюбов, не узнает никогда.