Евгений Филенко - Звездное эхо

- Верочка! - с живостью, более приличествующей бодрящемуся селадону, нежели научному сотруднику с восьмилетним супружеским стажем, пропел Колобов. - Какими судьбами в наших краях?

"Убить бы тебя, - мысленно ощерился он сам на себя. - Нет бы прикинуться шлангом и незаметно юркнуть в подъезд! Теперь-то уж Роллит накрылась бесповоротно. А собственно, чего я засуетился? Что же, мне теперь и с девушкой не поболтать, тем более - сотрудницей родного института?! Всего-то навсего - тесные контакты третьего рода между дружественными цивилизациями Роллит и Найви!"

- Здравствуйте, Вадим, - сказала Верочка. - Я загадала: если вы притворитесь, что не заметили меня, то я не заговорю с вами. А если наоборот...

- Ну это уж чересчур слишком! - разливался соловушкой Колобов. Такой критерий страдает излишней мягкостью. Чтобы тебя не заметить, нужно быть слепым от рождения, да еще войти в дом через чердак, желательно в потемках через три часа после твоего ухода.

- Вы не пригласите меня в гости? - спросила Верочка и пошла пятнами.

- Приглашу, - сказал Колобов. - Если ты поклянешься не открывать там своих очей. Я еще нынче не прибирался.

Пропуская Верочку вперед, он спиной ощутил нахлынувшую со стороны объединенных сил всех старушек "Аллеи сфинксов" волну осуждения.

- Вот, - донеслось до него. - Жена за порог...

- Все они нонеча таковы. А вот давеча бывало...

На лестнице и в прихожей Верочка упорно молчала, прижимая "Живое и мертвое" к себе, словно щит. "Ну и амбре тут у меня, - устыдился Колобов. - Как в гусарской казарме, или где они там жили". Проходя в комнату, девушка украдкой бросила взгляд на себя в пыльное зеркало. Как бы ненароком одернула блузончик, дотронулась до стянутого шнурком с двумя красными шариками соломенного хвостика на макушке.

- Верунчик, хочешь кофе? - спросил Колобов со всевозможной непринужденностью.

- Хочу, - промолвила Верочка. - Как тут у вас...

- Паршиво, ты имеешь в виду? Загажено? Да, имеет место. Но ведь еще полвоскресенья впереди, успеется навести глянец.

- Нет, не то. Я хотела сказать - уныло.

- Уныло? - Колобов развел руками. - А как должно быть в квартире одинокого, путь даже временно, мужчины?

Тут он вспомнил внутреннее убранство квартиры Вольфа и устыдился вторично.

- Свинарник, конечно, - пробормотал он. - А пойдем на кухню, там как-то уютнее.

- Хотите, я у вас тут подмету? - вдруг предложила Верочка. - И пыль сотру?

- Это зачем? - окончательно смутился Колобов. - Не надо этого.

Потом они сосредоточенно, самоуглубленно пили кофе.

- Вот, начитаешься индийской философии, - попытался сострить Колобов. - Умная будешь. Серьезная.

- Я не от этого серьезная, - промолвила девушка.

- А от чего?

Верочка молча уткнулась в чашку.

- Еще? - спросил Колобов.

- Нет, спасибо. Много кофе нельзя.

- Да, на сердце плохо отзывается. А нам с тобой как нельзя нужны здоровые сердца.

"Не то фиг твои найвиане меня спасут", - добавил Колобов про себя, собрал чашки и понес их в мойку.

- Вадим, - сказала Верочка. - Давайте я вымою посуду.

- Нетушки. В этом доме привилегия мыть чашки навечно закреплена за мной. Никто так искусно не управляется с посудой, как мы, мужчины.

Он покончил с чашками, махнул полотенцем по столу и сел напротив Верочки. Некоторое время они в полной тишине смотрели друг на дружку. "Что же мне с ней теперь-то делать? Самое умное - выпроводить как-нибудь. Дернула же нелегкая за язык. Или тряхнуть стариной, закружить девочке голову?.. Тоже, соблазнитель сыскался, бонвиван хренов. На себя бы лучше посмотрел, да тошно небось".

- Так что у нас случилось, Верунчик?

- Что случилось? - медленно повторила она, словно вникая в смысл вопроса. - Ничего не случилось... Спасибо за кофе. Я, наверное, пойду. Уже поздно.

- Поздно?! - зовопил Колобов. - Час пополудни!

- Мне в библиотеку.

- Так не работает же библиотека!

- Ну... все равно, я пойду, - Верочка решительно поднялась.

В прихожей она, упорно не отпускаясь от нелепой в сочетании с ней книги, влезла в туфельки и принялась возиться с замком.

- А он у вас не работает, - сказала девушка с укоризной.

- Да я знаю, - досадливо произнес Колобов. - Как-то странно все...

- Ничего странного, - ясным голосом проговорила Верочка. - Я вас люблю.

Она испытующе посмотрела на Колобова, ожидая, что тот будет повергнут ее признанием в шок. Она не знала, что Колобов уже был подготовлен.

- Веруня, - сказал он ласково. - Ну зачем тебе это?

- А это всегда низачем. И некстати. Может быть, потому что сегодня воскресенье. И греет солнышко.

- Я же старый. Мне скоро тридцать пять. Я живу неправильно. Я ленивый. Я все время курю и говорю пошлости.

- Я знаю.

- Я женат. Моя жена - очень хороший человек.

- Знаю.

- И что же нам теперь делать?

- Ничего не нужно делать. Все будет по-прежнему. Я никогда больше не повторю вам этих слов и не приду в вашу квартиру пить кофе. Только вы будете знать, что: я - вас - люблю.

- А зачем мне это знать?

- Понимаете, Вадим... Если мужчину любит только жена, значит - он действительно живет не очень правильно. Жена ведь знает его лучше, чем окружающие, она ближе всех к нему, а от окружающих он закрылся в своей раковинке. Но если мужчину любят и другие женщины - тогда для него еще не все потеряно. Когда его любит слишком много женщин - тоже дурно. А две женщины - это, по-моему, в самый раз.

Верочка повернулась и быстро затарахтела каблучками по ступенькам. Ошарашенный Колобов плотно закрыл дверь, убрел на кухню и единым духом опорожнил бутыль минералки.

- Вот она, женская логика во всей красе, - хмыкнул он, расковыривая пачку сигарет. - А может быть, я и взаправду не такая уж мнимая величина, как привык к себе? И приучил к тому окружающих? Привык, знаете ли, с детства готовиться к пенсии, пижон...

Он с яростью затянулся и посмотрел на тлеющий кончик сигареты. Потом перевел взгляд на сияющее за окном небо. Внезапно он испытал странное чувство родства с этим огромным, чистым небом. Там, за этой слепящей голубизной, жила не чужая ему галактика. И он был ей не чужой.

- Гад Вольф! - сказал он решительно. - Тебя сколько женщин любит? Паразит... Закрыть нашу тему? Лабораторию разогнать?.. А дулю тебе!

Прервав его филиппики на полуслове, настойчиво зазвонил телефон. Колобов ткнул сигарету в угол рта и кинулся в комнату.

- Верочка! - заорал он в трубку. - Спасибо тебе, хорошая ты девушка!

- Это не Верочка, - после затяжной паузы ответили ему. - С чего ты взял, будто тебе может звонить Верочка? На кой ты ей сдался, старый сатир? Это я, Дедушев.

- Ерунда, - сказал Колобов беспечно. - Рано вы все на мне крест начертали, господа присяжные заседатели. Я еще поведу богатырским плечом и обращу ваш занюханный переулочек в просторную светлую улицу коммунистического Завтра!