Игорь Ревва - Конец света

— Не погубите, болтун! Ну, счастливо…

— А о чём шедевр, если не секрет?

— Счастливо, я говорю!!! — разозлился Костя.

— Всё, всё! — казалось, Сергей даже и не заметил его грубости. — Не кипятись, уже едем! Пока!..

Костя положил трубку и подумал о том, почему Сергей никак не женится? А впрочем, зачем ему это нужно?! Он привык жить один. Неплохо бы и мне тоже немного расслабиться, подумал Костя. Съездить куда-нибудь на курорт, где меня никто не знает. Познакомиться с кем-нибудь. И не говорить чем я на самом деле занимаюсь. Сказать просто — менеджер чего-то-там, и всё! Отдохнуть, вернуться, а потом уже работать. А то лезет в голову всякая чушь!.. Он с неприязнью глянул на исчирканные листы бумаги, где сплошь и рядом из-под жирных зачёркиваний вызывающе проглядывали разные там «влажные многоопытные губки», многочисленные «оргазмы», «громкие сладкие стоны», «извивающиеся тела, сплетённые в порыве страсти» и прочая порнография. Нет, надо будет отвлечься! Обязательно! Чтобы не тратить силы на создание подобных вот «фантазий»! Это лучше всего воплощать в жизни, а не на бумаге!

Напрасно, наверное, он не остался вчера у Карины. Хотя — жена!.. Да и Карина-то, скорее всего, не очень этого хотела. Знает же, что женат — чего же приглашает под вечер? Что я, на ночь у неё останусь, что ли?!

Про Карину и Костю нельзя было сказать: «они провели вместе ночь». Потому что этим они всегда занимались днём. Делая вид, что ото всех скрываются. Хотя вся редакция и так всё давно знала.

Жаль только, что теперь совершенно нет времени на легкомысленные знакомства, плавно перетекающие в не менее легкомысленные связи. То ли дело у Сергея! Да и у самого Кости, когда он ещё пытался заниматься журналистикой, таких возможностей было предостаточно.

Сергей часто напыщенно произносил нравоучительную фразу: «не спи с тем, кого тебе может понадобиться уволить, и с тем, кто может уволить тебя!» Однако, правила этого Сергей совершенно не придерживался. Правда, сам он никогда и никого не увольнял — некого ему было увольнять, — но его вышвыривали с работы довольно часто. Газета «Виденьские новости» была уже пятой или шестой газетой, где работал Сергей. И откуда его, скорее всего, тоже скоро турнут. Кстати, Костя познакомился с Сергеем именно в одной из редакций — в газете «Приморский бульвар», где сам Костя недолгое время проработал журналистом. Было это лет восемь назад, когда Костю ещё никто и не знал. И хотя потом их пути разошлись, они с Серёгой остались друзьями и по сию пору.

С тех пор, как о Косте заговорили, как о писателе, Сергей, пожалуй, единственный из всех его знакомых не переменил своего отношения к нему. Все вокруг, даже те, кто и не звонил Косте лет десять, сразу вспомнили о его существовании. И о том, что когда-то давно (чуть ли не в мезозойскую эру) они с ним неоднократно виделись, выпивали, были друзьями, самыми близкими людьми и т. д., и т. п. Косте пришлось в ту пору пережить не очень приятный период. Когда все они принялись звонить (и откуда они только узнали номер телефона?!), приходить в гости (и адрес!?) и требовать (не просить, а именно ТРЕБОВАТЬ!) у Кости содействия в решении каких-то своих вопросов и проблем; выпытывать о «творческих планах», давать поражающие идиотизмом советы о том, как надо было написать тот или иной рассказ. Некоторые из них (видевшиеся с ним, вообще-то, и так довольно часто) начали ещё активнее заходить к нему в самое неподходящее время с какими-то своими знакомыми; шумно здороваться с ним в людных местах, похлопывать Костю по плечу и обниматься («Старик! Сколько лет, сколько зим! Чего это ты не звонишь? Зазнался? Нехорошо, брат, нехорошо! Старых друзей забываешь!..»). Впрочем, чего же ещё и ждать от маленького провинциального городка. Где все на виду и любой человек тебя так или иначе знает. А ещё они обожали подкидывать ему «гениальные сюжеты», поражавшие своей убогостью и инфантильностью, и придуманные ими не иначе, как в состоянии сильного опьянения.

Это было ужасно. Даже Таню это сильно расстраивало. А о самом Косте и говорить нечего. Все эти дурацкие звонки и визиты не давали ему спокойно работать, отвлекали его. И потом ему бывало нужно какое-то (иногда довольно продолжительное) время для того, чтобы вернуться туда, где он был до этого. К той строке, к той мысли, от которой его отвлекли. Одно время Таня даже старалась оградить мужа от нежелательных визитов и звонков по мере своих сил. Она отключала телефон, не открывала дверь, врала, будто его нет дома.

Но потом этот кошмар постепенно пошёл на убыль, и в доме снова воцарился желанный (и почти полный) покой. Звонки стали редкими, визиты тоже. Теперь к Косте наведывались лишь те, кого он и сам был не прочь увидеть. Интересные люди, интересные беседы. Случайно оброненная кем-то фраза будила фантазию в не загаженных «близкими друзьями» мозгах. Рождались сюжеты, мысли, слова…

Единственным, кто не доставал Костю в тот период, был Сергей. Он не был таким надоедливым, как все остальные. Он лишь изредка появлялся для того, чтобы вместе выпить, съездить на рыбалку, или сходить в турпоход, как раньше. И почти всегда Сергей появлялся с девушкой, как сегодня.

Костя просмотрел на часы. Минут двадцать до прихода гостей у него ещё есть. Он, пожалуй, успеет ещё немного поработать.

Костя принялся разбираться с телефонным звонком, оторвавшим Джона Рассела от его романа. Джону, оказывается, звонил сосед, которого Костя определил, как «старого хрена». Плешивого и вредного. Отвратительного трясущегося старикашку, визгливо кричащего в телефонную трубку и угрожающего вызвать полицию, если Джон не перестанет так громко стучать по клавишам.

Громко?!

Да, громко! Очень ГРОМКО!!!

По клавишам КОМПЬЮТЕРА?!

Вот, именно!!! Представляете?!

Из всех человеческих способностей у этого старикашки остались только визгливый крик и хороший слух, что при его возрасте было весьма удивительно.

Костя описал, как Джон медленно закипает от нахлынувшей на него злобы. Этот звонок не был первым. Он просто продолжал длинную цепочку удовольствий проживания в снятой квартире. Ещё одно звено, не более того. Но на этот раз Джон разозлился как следует. Он принялся орать в ответ, что если старый хрен не заткнётся, то Джон спустится к нему и лично убавит звук в его репродукторе. Потом Джон грохнул трубкой о рычаг и перевёл дух.

Давно уже пора было съехать отсюда. Что толку в невысокой цене за квартиру, если жить в ней практически невозможно? Ну какой шум, скажите пожалуйста, может быть от клавиатуры? И какой слух надо иметь, чтобы слышать его, невзирая на потолочные перекрытия? Но Джон почему-то всё оттягивал переезд. То ли он привык к старой квартире и ему казалось, что на новом месте будет работаться хуже; то ли ему было лень ходить осматривать вместе с Диной — своей женой — всё то, что предлагают агентства; то ли он просто боялся сделать не тот выбор и опять потом мучиться, или опять переезжать…