Константин Фарниев - Взорванные лабиринты

Президент досадливо повел плечами. Беспредметный спор раздражал его. Ясно было, что причины возникновения линского феномена лежали далеко за пределами предполагаемых происков красных.

— Господин Гинс, — заговорил Президент, поняв, что противники Гинса исчерпали свои аргументы, — оставьте эту беспредметную полемику и скажите, как ученый, что думаете вы. Надеюсь, мои эксперты сегодня же представят нам научное объяснение линского феномена.

— Благодарю вас, господин Президент, — отозвался Гинс. — Я продолжу свои предположения. С нами поступили примерно так же, как поступили бы мы, отняв у неандертальца дубину, с помощью которой он защищался от врагов и добывал себе средства к существованию.

Фэтон увеличил яркость изображения, добавил звук. Он забыл про погасшую сигарету. Наверное, весь город не отрывался от экранов телевизоров.

— Я ничего не утверждаю категорически, — продолжал Гинс. — Я только предполагаю. Конечно, можно, как это сделала католическая газета, объяснить все волей божьей или, как утверждают некоторые господа, происками красных злоумышленников. Но у человечества было достаточно времени и способов убедиться в правоте антирелигиозной доктрины. Минуточку, господа. Не нужно шуметь. Я не веду никакой пропаганды, а просто констатирую факты. Если господин Президент позволит, я продолжу свои предположения. — Гинс замолчал и выжидающе посмотрел в сторону Президента.

Тот разрешающе кивнул головой.

— В числе прибызших с вами, господин Президент, экспертов я вижу ученых с мировыми именами: физиков, биологов, социологов, психологов, астрономов, математиков. Вы правы — они сегодня же дадут какое-то научное объяснение феномену. Мы столкнулись с необычным явлением. Пока еще никто не может с полной уверенностью сказать, в чем его причина, какие враждебные силы действуют против нас. Я предполагаю вмешательство с нашу жизнь инопланетного разума. Но доказать правильность своего предположения не могу. В такой ситуации возможно любое разумное, подчеркиваю, господа, разумное предположение. Здесь нельзя не сказать о том, что окажись в нашем положении город какой-нибудь коммунистической страны, в нем не создалось бы столь отчаянное положение, как у нас. — По залу прокатился рокот недовольства, готового перерасти в возмущение, но Гинс не смутился. — Обобществленный общественный продукт, — продолжил он, — чрезвычайная эффективность и массовость органов государственного управления, единство жизненных интересов и устремлений всех членов общества и еще бесчисленное множество факторов экономического, политического, морального и нравственного характера, в корне отличных от наших — все это позволило бы коммунистам в кратчайший срок преобразовать товарно-денежные отношения в какую-то другую систему, в которой надобность в валюте начисто отпала бы. Собственно говоря, такой эксперимент у них форсировал бы возникновение безвалютной системы, к которой они с каждым днем продвигаются ближе и ближе. Для возникновения безвалютной экономической системы нужны не только предпосылки экономического характера, но и обязательно единое для всех членов общества сознание. Не буду говорить о том, какое общество может дать такое сознание. Нам еще далеко и до такого общества и до такого сознания…

— Господин Гинс, — поднялся Президент, — говорите по существу. Что касается ваших домыслов, то оставьте их на будущее. Время торопит нас заняться практическими делами, а не теоретическими изысканиями.

— Хорошо, господин Президент. Перехожу к практическим предложениям. Если мы захотим перехитрить экспериментаторов, кем бы они ни были, пришельцами или красными, завезя в город валюту, мы можем спровоцировать распространение эксперимента на всю страну. Вот это уже будет настоящая катастрофа. Даже полиция, которая всегда знает, что ей делать, сейчас в полной растерянности. Комитет общественного спасения предлагает: поскольку представители частного бизнеса отказываются начинать работу до удовлетворения их вздорных претензий, передать временно управление их собственностью Комитетам сомоуправления, которые будут избраны на местах. Люди должны работать и есть. И если хозяева этому препятствуют, их нужно либо заставить возобновить работу, либо временно устранить от управления предприятиями и фирмами…

Тишину зала расколол пронзительный вопль:

— Долой!

В мгновение ока лица предпринимателей преобразились. Разинутые рты, выпученные глаза, поднятые над головой руки, устремленные вперед фигуры в парадных смокингах, сюртуках — все выражало крайнюю степень возмущения.

— Господин Президент! — вперед выскочил Пул Вин. — Возмутительно! Красный Гинс предлагает ввести в нашем городе явочным порядком коммунизм! Мы не позволим! Это провокация!

— Не позволим! — завопил зал. — Долой провокаторов! В тюрьму их!

Мэр лежал в кресле без кровинки в лице. На него никто не обращал внимания. Президент дотронулся до его руки. Рука была холодной. Президент резко ударил в гонг. Крики в зале пошли на убыль.

— Господа! — голос Президента был жестким. — Если вы и далее будете вести себя подобным образом, я арестую всех. Мэр вашего города первым среди нас стал жертвой необузданных страстей. Он в обмороке. Срочно вызвать врача!

Все притихли. Один из телеоператоров развернул камеру на кресло мэра. На экран выплыло крупно взятое неподвижное лицо мэра.

— Вот к чему приводят неуемные страсти. Господин Гинс, вы свободны. Выключить камеры! — Приказ Президента прозвучал как выстрел.

Экраны телевизоров во всем городе погасли. Трансляция закончилась. Гинс и его товарищи покинули зал. Генерал Куди выскользнул вслед за ними.

— Вы тоже свободны, господа предприниматели, — обратился к залу Президент. — Мы еще разберемся в действиях местного отделения вашего союза. Думаю, что руководство Союза с большим пониманием отнесется к нашему призыву. Проводить в такой напряженный момент массовые увольнения — значит играть на руку коммунистам. Подумайте. Я всегда буду готов вас выслушать. Членов муниципалитета прошу остаться.

Врач констатировал смерть господина Фора. Причина — паралич сердца. Тучное тело бывшего мера доставило немало хлопот санитарам.

Когда зал покинули все приглашенные, Президент прошел в соседнюю комнату. Там стоял аппарат прямой связи со столицей. Президенту нужно было срочно переговорить с членами Государственного совета.

Генерал Зет терпеливо ждал, не покидая зала, пока закончится разговор. Не расходились и члены правления муниципалитета, вполголоса обсуждая неожиданную кончину мэра.