Джон Кристофер - Когда пришли триподы

Я сказал:

– Это Анжела.

Папа повернулся ко мне:

– Что?

– Она вышла.

Он спросил Марту:

– Она тебе говорила что-нибудь?

– Нет. Наверно, пошла к Эмме.

Эмма – это ее подруга в деревне. Я сказал:

– В новостях говорили о коммуне триппи в Эксетере.

– Но она не может… – начала Марта. Папа пошел к двери, я за ним. Дом Эммы находился в нескольких сотнях метров налево. Анжела направлялась направо, к остановке автобуса.

Папе потребовалась моя помощь, чтобы вернуть Анжелу; она боролась какое-то время, потом обвисла на нас. Он отнес ее в ее комнату, и мы с Мартой ухаживали за ней. Она лежала, глядя в потолок. Когда папа вернулся, она не отвечала на его вопросы, не смотрела на него и не двигалась.

Через несколько минут пришел доктор Монмут; он жил по соседству.

Это был маленький человек, ростом меньше папы, с розово-белым детским лицом и редкими растрепанными волосами. Говорил он быстро и слегка заикался. Папа объяснил, что случилось. Осмотрев Анжелу и посветив ей в глаза, доктор сказал папе:

– Вы знаете, я иногда пользуюсь гипнозом. И как мы оба знаем, вы это не одобряете. Если хотите, я успокою ее и передам п-педиатру. Но я предпочел бы испробовать гипноз. Может, так мы узнаем, что ее тревожит. Н-ну как?

Папа неохотно ответил:

– Вреда, наверно, не будет.

– Безусловно.

Доктор Монмут посадил Анжелу, обращаясь с ней мягко, но решительно. Из сумки он достал стальной шар на цепи и начал раскачивать перед нею. Нечто подобное я уже видел, но мне все равно было интересно смотреть и слушать его мягкий монотонный голос:

– Тебе хочется спать… спать… спать… твои веки тяжелеют… глаза закрываются… закрываются… ты спишь…

Я сам почувствовал сонливость. Доктор Монмут сунул шар в карман и сказал:

– Анжела, ты меня слышишь?

Она негромко ответила:

– Да.

– Ты что-нибудь должна сделать… обязательно должна?

Никакого ответа.

– Скажи мне. Что ты должна сделать?

Она медленно ответила:

– Повиноваться триподу.

– Что это з-значит, Анжела?

– Трипод хороший. Трипод знает лучше.

– Лучше о чем?

– Обо всем.

– И что же ты должна делать?

– То, что велит трипод.

– А кто тебе это сказал?

– Трипод.

– Т-трипод велел тебе убежать из дома и присоединиться к другим триппи?

– Да.

Доктор Монмут взял ее руки в свои.

– Слушай, Анжела. Слушай внимательно. Никакого т-трипода нет. Ты никогда не смотрела Триппи-шоу. Ты вообще не любишь смотреть т-телевизор. Ты сама по себе, и никто не может управлять твоим мозгом. Теперь я досчитаю до пяти, при счете «пять» ты проснешься и не будешь помнить мои слова, но будешь делать, как я сказал. Один, два, три…

При счете «пять» она открыла глаза. Спросила:

– Что со мной? – Посмотрела на нас. – Я заболела?

Он успокаивающе улыбнулся:

– Легкий приступ. Теперь ты здорова. Можешь делать что угодно. Хочешь посмотреть телевизор?

– Нет. – Она яростно помотала головой. – Нет, не хочу.

Анжела осталась в своей комнате, приводя в порядок кукол. Их у нее было больше десяти, и я вспомнил, что она давно уже ими не играла. Я спустился вместе с остальными, и папа разлил напитки.

– Я не очень понимаю, что к чему. – Он протянул стакан доктору Монмуту. – Ее кто-то загипнотизировал? Но кто?

– Вы слышали ее: трипод.

Марта сказала:

– Это нелепо. Триподы были уничтожены. Вы хотите сказать, телевизионное шоу? Но как это возможно?

Доктор Монмут взял стакан.

– Гипноз – это состояние искусственно индуцированного сна или транса, в котором субъект податлив к внушению. Существуют различные м-методы индуцирования. Я не слышал раньше, чтобы это делали через телевизор, но я не стал бы отвергать такую возможность.

– Но само внушение… – сказал папа, – как оно действует?

– Оно может быть подсознательным; сообщение вспыхивает на экране на микросекунды. И подкрепляется словесно – «Да здравствует трипод». Интересно, что на одних оно действует, на других нет. Но это же относится и к другим вещам. Прерывистый свет большинство людей не беспокоит, а у м-меньшинства вызывает эпилепсию. Возможно, это результат небольших нарушений корковой деятельности. Может быть, разность альфа-ритмов делает их восприимчивыми.

– Но кто это делает? – спросила Марта. – Русские?

– Возможно. Но ведь шоу создано в Штатах.

– Зачем это американцам? Не имеет смысла.

– Проводились эксперименты с подсознательным внушением в рекламе. М-может быть, собираются запускать в производство игрушки-треножники, и проект вышел из-под контроля. Или это разновидность массовой истерии, которая связана с поп-звездами, – истерия и гипноз оба предполагают отказ от свободной воли, по какой-то случайности она связана именно с этим шоу.

Папа спросил:

– А вы сами что думаете?

– Не знаю. Существует и третья возможность.

– Какая?

– Слой Хевисайда не останавливает телевизионные сигналы. Шоу создано в Америке, но внушение могло быть наложено извне. – Он помолчал. – Откуда-нибудь из космоса.

Марта покачала головой:

– Ну, это вообще нелепо.

Папа сказал:

– Кто-то скрывается за триподами, вы хотите сказать. Но это невероятно. Ведь триподы – это шутка.

– Научные знания не обязательно следуют известному нам образцу. У инков была превосходная сеть дорог, но они ум-мудрились не изобрести колеса. То, что кто-то использует такую неуклюжую машину, как треножник, вовсе не означает, что он не может далеко опередить нас в познании мозга и умственной деятельности.

Папа покачал головой:

– Рекламный трюк, вышедший из-под контроля, кажется мне более вероятным.

Теленовости были полны триппи, демонстрировавшими, распевавшими песни о триподах и вступавшими в стычки с полицией. И не только в Англии; аналогичные сцены происходили в Америке и Канаде, в Австралии и в Европе. Ходили слухи, что то же самое происходит за «железным занавесом», но нам этого не показывали.

Средства массовой информации изобрели слово «триппи», они же назвали демонстрации триппи – триппингом. Триппи приняли эти названия и распевали новую песню на мотив Триппи-шоу:

– Трип, трип, трип вместе с триподом…

И вдруг неожиданно триппи двинулись. Все началось в Лондоне. Мы смотрели вечерние новости по телевизору: похоже было на массовую миграцию. Со всего города собрали машины и автобусы и двинулись в сельскую местность. Другие ждали у дороги. Погода была ужасная, с черного неба лился проливной дождь, бушевала буря. Люди терпеливо стояли под дождем, мокрые, оборванные, но не жалующиеся. Многие держали самодельные лозунги и плакаты:

…или просто размахивали изображениями треножников. Машины и автобусы, ведомые другими триппи, останавливались, подбирали их и ползли дальше перегруженные. Полиция наблюдала, но не вмешивалась.