разные - Журнал ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ. Сборник фантастики 1980-1983

Андрей встал и вышел из дома. Свежий воздух, напоенный пряными запахами Терции, несколько успокоил его, и он присел на порог. Огромный диск Оранжевой уже склонился к закату, застряв между пурпурными облаками и окутавшись дрожащей дымкой преломленных лучей, у негаснущего костра которых девять лет греются дети далекого Солнца…

Андрей скрипнул зубами. Девять лет назад он впервые в жизни солгал. Да, завихрение действительно было, но «Персей» не успел. Он просто не мог успеть — уж слишком неожиданно все произошло…

Теперь срок, отпущенный Андреем самому себе, подходил к концу: через год придется что-то сказать Инне и детям. Девять лет назад он не мог рисковать: в Инне только-только объявила о себе новая жизнь. Инна сообщила об этом лишь перед приземлением, схитрила, чтобы полететь вместе. Иначе бы ее с корабля не отпустили.

Теперь у них оставалась одна надежда: новая экспедиция к Оранжевой.

Инна увидела в окно спину Андрея и закусила губу. Она понимала его состояние, ведь оставался всего год. И у нее тоже есть своя тайна…

Однажды Инна поднялась в десантный катер, и ей нестерпимо захотелось услышать голоса товарищей по экспедиции. Бортовой компьютер в обязательном порядке фиксировал все переговоры, но они с Андреем по взаимному согласию не включали воспроизводящие устройства: живые голоса далеких друзей возбуждали жестокую ностальгию. Они слушали музыку, песни, стихи — все, что нашлось в бортовой фонотеке. Но на кассету со знакомыми голосами было наложено строгое табу. Однако на этот раз Андрея не было рядом… Так Инна услышала последнюю радиограмму «Персея». Спустя пять лет… А на другой день с неистовым упорством стала терзать интегратор, надеясь из миллионов комбинаций угадать ту, которая соответствует вкусу и запаху земляники. Через четыре года это ей удалось…

Инна отошла от окна, погладила выпуклый бок интегратора. Ему снова предстояла каторжная работа: маленький Эдди пожелал отведать апельсинов. Нужно сделать все, чтобы доставить малышу удовольствие.

А у Андрея нельзя отнимать надежду. У него еще целый год впереди. Вдруг действительно кого-нибудь за это время занесет к Оранжевой…

Некоторые вещи, если их разделить на двоих, становятся от этого только тяжелее.

Нат сделал выпад, и болельщики завизжали. Ушастому, поднаторевшему последнее время в фехтовании, удалось отбить атаку. Более того — он умудрился нанести Нату первый укол. И хотя Ушастый безнадежно проигрывал, оптимизму публики не было границ.

— Ах так?1 — закричал весело Нат, снова становясь в стойку и ощущая в руке отнюдь не гибкий прут из молодого побега кустарника, а настоящую, прославленную в боях шпагу. — За мной, доблестные мушкетеры! К бою, господа гвардейцы!

И вновь засвистели, заверещали болельщики, в восторге от новой сцены из истории далекой зеленой планеты, корабли которой бороздят вселенную по всем направлениям. И всегда находят то, что ищут.

Дмитрий Нежданов

ВАЛЬС

В лесу стояла оглушающая тишина. Сосны и ели были скованы морозом, а снег вокруг них искрился в лунном свете. Безмолвие нарушал лишь скрип лыж лесника, пробиравшегося по полузасыпанной снегом лыжне. Лесник зорко смотрел во круг, приглядываясь к каждой мелочи, но ничего особенного не замечал. Уголок был глухой, вдали от туристских маршрутов, и длинноволосые парни и девушки, любители костров и орущих магнитофонов, сюда обычно не забирались…

Вдруг лесник насторожился: над замершими елями, нарушив тишину леса, промчался удивительно звонкий и чистый звук. Казалось, сам неподвижный застывший воздух разбился на тысячи хрустальных осколков и посыпался вниз с чудесным звоном. И в то же мгновение над лесом понеслась мощная торжественная музыка, исходившая, казалось, со всех сторон. Лесник, оправившись от неожиданности, оттолкнулся палками и побежал по лыжне в сторону большой поляны, где, по всей вероятности, и находился лагерь туристов. В том, что это туристы, он не сомневался. «И сюда добрались, — думал он. — Ну я вам покажу! Ишь, концерт устроили!..» Вдали уже показался просвет, когда музыка неожиданно оборвалась. Лесник вылетел на поляну и в недоумении остановился, сдвинув шапку на затылок, — здесь никого не было, только ворона, копавшаяся в снегу, замахала крыльями и, хрипло каркнув, улетела. Лесник сокрушенно покачал головой и повернул в лес, ворча про себя о том, что слух, видно, начинает сдавать.

Виктор Семенов прогуливался под окнами своей квартиры и наслаждался. Бренчали гитары, раздавались бессвязные выкрики — играл популярный зарубежный ансамбль. Выставленные на балкон «Юпитер-стерео» и две мощные колонки — гордость Виктора — старались вовсю. Стекла дребезжали, а старушки на лавочках то и дело крестились. Наконец Виктору надоело испытывать терпение соседей, он поднялся к себе, выключил магнитофон и унес его в комнату. Двор облегченно вздохнул. Все уже смирились с громкими увлечениями Виктора и даже не пытались протестовать.

Взгромоздив аппаратуру на стол, поклонник современной музыки взял потрепанную гитару и завалился на диван. Гитара издавала звуки, способные даже у самого немузыкального человека вызвать сострадание к несчастному инструменту.

Разведчик, звучание которого очень напоминало вальс и которого мы в дальнейшем для простоты так и будем называть, вылетел из исследовательского корабля. Корабль висел там, где услышал лесник странную музыку. Но лесник ничего не увидел и не смог бы увидеть. Ведь корабль не имел корпуса, как не имели тела и обитатели Поющей планеты, с которой он прилетел. Ее жители были сотканы из сложнейших переплетений звуковых волн; они существовали независимо от источников звука. Вся атмосфера планеты была пронизана музыкой, хотя человеческому глазу она показалась бы совершенно пустынной. Каждое простое колебание воздуха было для жителей планеты тем же, чем для нас являются предметы, любой сложный звук был живым существом, но разумными обитателями Поющей были лишь строго и очень сложно модулированные колебания, напоминавшие земные мелодии. Волновые существа могли жить лишь в атмосфере, и это надолго закрыло для них путь в космос. Но в конце концов они открыли силовое поле, способное удерживать от рассеивания в космосе часть атмосферы, а вместе с ней и ее обитателей. Окруженный полем корабль тоже имел собственное звучание, модулировавшееся совместными усилиями экипажа по управлению звездолетом. Именно эту музыку и слышал лесник.