Вогт Ван - Точка Омега

Застыв над тарелкой, она попыталась разобраться в характере этих перемен. Но безуспешно.

Тем не менее она чувствовала себя удовлетворенной. Сначала у Барбары возникло стремление уже в течение этого дня попытаться разыскать доктора Глоуджа в надежде на вторую инъекцию. Но, подумав, она решила, что пока этого делать не следует, так как было очевидно, что изменения, происходившие в результате первой инъекции, ещё полностью не завершились.

И Барбара вновь направилась в свою "Службу по связям и научным исследованиям".

Когда раздался звонок, извещавший о её возвращении, Хэммонд наклонился и посмотрел на показания биоиндикатора. Какое-то время он продолжал задумчиво созерцать его, затем вызвал Хелен Венделл.

- Барбара достигла коэффициента девять и две, - спокойно заявил он ей.

- Вы хотите сказать, что он возрос? - Она улыбнулась: - Ну теперь-то уж ясно: дело явно в самом приборе.

- Что дает вам основание так считать? - спросил Хэммонд необычно неуверенным для него голосом.

- При всем моем опыте я никогда не встречалась со случаями возрастания показателя у кого бы то ни было. Наоборот, по мере старения организма коэффициент у людей медленно уменьшается. Но...

Она смолкла. Лицо её шефа вновь обрело былое спокойствие. После небольшой паузы Хэммонд прошептал:

- И все же риск недопустим. Хочу побыть с ней сегодня вечером. Вы не возражаете?

- Как это ни досадно, но вы совершенно правы!

- Я подвергну её внушению на уровне двенадцать и выше. Причем она никогда и не узнает, что с ней случилось.

5

С наступлением ночи доктор Генри Глоудж был уже у дома Барбары. Не теряя времени, он включил "шпиончика", заделанного в дерево, и отрегулировал силу звука.

После того как в течение тридцати секунд аппарат не издал ни единого звука, доктор нахмурился. "Неужто повторится то же самое, что сегодня утром, - проворчал он про себя. - Может быть, она отправилась навестить своего дружка?" Доктор устало вздохнул, завел мотор и повел фургон к улице, где проживал Вэнс.

Остановившись у тротуара напротив дома, он быстро установил, что Вэнс у себя. Но один.

Молодой человек не спал и находился в прескверном настроении. Глоудж слышал, как тот сорвал трубку телефона и набрал номер, несомненно Барбары, поскольку вскоре в сердцах бросил трубку на рычаг и пробормотал:

- Она ведь знает, что я работаю сегодня в ночь! Куда же она запропастилась?

Тот же самый вопрос все сильнее беспокоил и Глоуджа по мере того, как проходило время. Он вернулся в квартал, где в семейном пансионате проживала Барбара. В её квартире до одиннадцати часов периодически тренькал телефон, что говорило о настойчивости Вэнса.

После того как в течение часа звонки не возобновлялись, Глоудж сделал вывод, что Стрезер отправился на работу. Но это нужно было проверить, и он проделал на машине прежний путь, но в обратном направлении. В комнате рыжеволосого стояла тишина. Успокоившись на его счет, доктор развернулся и снова заступил на дежурство напротив дома Барбары.

Только теперь Глоудж почувствовал, как устал. Он поставил аппарат в режим, при котором после возвращения девушки должен был раздаться предупреждающий его сигнал, проскользнул в заднюю часть фургона и, растянувшись на узкой лавке, медленно забылся глубоким сном.

За несколько часов до этих событий Барбара находилась в своем кабинете.

Незадолго до окончания рабочего дня с ней опять сделалось дурно, и она чуть не упала в обморок.

Разволновавшись, она направилась к Хелен Венделл, чтобы сообщить ей о своем недомогании. При этом она даже не подумала о том, насколько логично было просить помощи у секретарши Хэммонда.

Хелен проявила участие и поспешила провести Барбару к Джону Хэммонду. Девушка, которая к этому времени вновь несколько раз ненадолго "отключалась", была признательна шефу за то, что тот предложил ей отдохнуть в роскошном салоне, примыкавшем к его кабинету. Он назвал его "комнатой для моих друзей".

Она разделась, скользнула под простыни и быстро заснула. Хитроумная ловушка захлопнулась.

Весь вечер Хэммонд и Хелен Венделл по очереди сменялись у её изголовья.

В полночь сотрудник службы спецтехники установил, что биоиндикатор работает исправно. Он прозондировал спящую девушку и сообщил:

- Получился коэффициент девять и две. Кто это? Из вновь прибывших?

Молчание в ответ на его вопрос привело техника в изумление.

- В чем дело? Неужели это жительница Земли? - прошептал он.

- По крайней мере, она не поднялась ещё на одну ступень, - заметила Хелен Венделл после того, как сотрудник отдела спецтехники удалился.

- Жаль, что её коэффициент выше гипнотического уровня, - сказал Хэммонд. - Подвергать её сейчас простому внушению, в сущности, бесполезно.

- Что будем делать?

Незадолго до наступления утра Хэммонд наконец принял решение.

- Коэффициент девять и две не представляет для нас реальной опасности. Поэтому ограничимся пока самыми рутинными мерами. Не будем, однако, забывать о том, что кто-то, возможно, предпринимает действия, о которых нам ничего не известно. Не исключено, что придется при необходимости применить к ней и некоторые методы сверхчувствительного воздействия.

- Здесь? В Центре Альфа?

Хэммонд задумчиво посмотрел на свою очаровательную секретаршу-помощника. Обычно он доверял реакции Хелен в этой области.

Она, очевидно, догадалась, о чем он подумал, поскольку поспешила добавить:

- В последний раз, когда мы прибегали к сверхчувствительным методам, около тысячи восьмисот землян оказались в одной с нами фазе. Конечно, они посчитали тогда, что у них просто разыгралось воображение, но некоторые обменялись своими наблюдениями. В течение нескольких недель над этим все потешались, но нам едва-едва удалось избежать разглашения исключительно важных сведений.

- Да-а-а... справедливое замечание. В таком случае ограничимся тем, что будем продолжать за ней наблюдение.

- Согласна. Тогда я сейчас разбужу её.

Вернувшись к себе в кабинет, Барбара тут же позвонила Вэнсу. Никто не отвечал. Ничего удивительного в этом не было, так как если он проработал всю ночь, то должен был спать сейчас, как сурок. Барбара положила трубку и позвонила в фотолабораторию. Когда ей сказали, что Вэнс отметился в списке ночной смены, а сейчас ушел с работы, у неё полегчало на душе.

К Хэммонду и Хелен Венделл она испытывала чувство большой благодарности за проявленную ими доброжелательность. В то же время она в чем-то и винила себя. Она подозревала, что эти нелады с самочувствием также были связаны с инъекцией, сделанной ей Глоуджем.

Беспокоило то, что все это проявлялось столь БУРНО. "Но сейчас-то мне уже совсем хорошо", - успокаивала она себя, печатая груду бумаг, которые Хелен Венделл набросала в её корзину. В голове Барбары бродило множество планов и проектов. В десять часов Хелен вызвала её и, как обычно, вручила кейс, набитый разными документами.