Филип Фармер - Внутри и снаружи

Спустя некоторое время Заббини, телефонист одного из маленьких секторов, был пойман телохранителями Кардинала в квартире Кардинала. Телохранители убили Заббини и принялись искать своего босса. В квартире его не было, хотя телохранители твердо знали, что из квартиры он не выходил. Выглянув в окно, они увидели на улице толпу, собравшуюся вокруг распростершегося тела. Заббини выбросил Кардинала из окна. Филлис пришла домой позже и выразила массу удивления и мало горя. После расследования, которое вел первый детектив Биржи, Филлис была оправдана. Выяснили, что Заббини был влюблен в Филлис, и очевидно, убил Кардинала, рассчитывая заполучить ее себе в любовницы.

Калл был ошарашен происшедшим. Он не сомневался, что Филлис подстрекала Заббини убить Кардинала, чтобы стать его, Калла, любовницей. Но обо всем этом Джек забыл, как только она переехала к нему. Она была самой страстной женщиной из тех, что Калл встречал раньше. И так он думал до того дня, когда она покинула его ради Стенгариуса, Главного телефониста.

Калл устроил ей грандиозную сцену, назвав ее всеми подходящими именами, которые он смог вспомнить на еврейском и английском языках, прибавив к ним проклятья на дьявольском наречии. Тогда Филлис заявила, что она фригидна и что ей стоит больших усилий разрешать мужчинам дотрагиваться до нее. Она хочет получить от жизни все ценности, - это ее собственные слова - а получить их она может, только разрешая мужчинам возбуждаться от ее красоты. А сама она только изображает непомерную страсть к ним. Калл пригрозил, что расскажет все Стенгариусу, но она только посмеялась и сообщила, что в таком случае она объяснит Стенгариусу, что это ложь, придуманная Каллом для того, чтобы удержать ее, и тогда она посмотрит, как долго Калл продержится на Бирже.

Сейчас, когда он проходил мимо нее в фойе, Филлис заговорила с ним.

- Здравствуй, - холодно ответил он на ее приветствие и хотел пройти мимо.

В ответ она улыбнулась, блеснув белоснежными зубами.

- Я хочу поговорить с тобой наедине, - задержала она Калла.

Робертсон изумленно взглянул на Калла, затем бросил прищуренный взгляд на Филлис.

- До скорой встречи, Филл, - наконец сказал Робертсон и отошел.

- Скоро не получится, - возразила Филлис.

Она подошла к Каллу и взяла его за локоть.

- Насколько я понимаю, ты собрался в долгую поездку.

Калл слегка дрожал от ее прикосновения, он до боли хотел ее. Он ненавидел ее, но в то же время хотел, чтобы Филлис вернулась к нему.

- Это... это... деловая... по... поездка, - выдавил он, ненавидя себя за это предательское заикание.

Филлис холодно улыбнулась и спокойно заметила:

- Не нервничай, Стенгариус знает, что я разговариваю с тобой. Он не истолкует превратно. Тебе нечего боятся. Я убедила его, что у нас с тобой все кончено.

- Я ничуть об этом не беспокоюсь, - возразил Калл, надеясь, что для нее голос прозвучал не так глухо, как показалось ему самому.

- Не сомневаюсь, что так оно и есть, - ответила она с улыбкой, ясно дающей понять, что она все видит и считает Калла перепуганным до смерти.

- Нет же, нет, черт побери, - заверил ее Калл.

- Я не собираюсь обсуждать степень твоего ужаса, поэтому оставим этот разговор. Дело в том, что я еду в тот же сектор, что и ты. Ты будешь моим телохранителем. Стенгариус, конечно, не хотел, чтобы я ехала, но приказал сам президент. Так что, он проглотил эту горькую пилюлю. Но постарался подсластить ее. И этот сахар - ты.

- Что ты имеешь в виду?

- Он считает, что с тобой я буду в полной безопасности. Стенгариус знает, какой ты трудолюбивый и старательный бобер, когда хочешь продвинуться по служебной лестнице. И он знает, что ты ни за что в жизни не сделаешь ничего такого, что может повредить твоей карьере. К тому же, у тебя не хватит мужества притронуться ко мне.

Калл почувствовал, как жар ударил ему в лицо. Он хотел засмеяться, но не смог.

- Возможно, - продолжила Филлис, - бобер - не самое подходящее слово. Может, шакал подходит лучше? Шакал среди львов, Джек Калл?

Он не сразу ее понял. Калл так давно не говорил по-английски, что почти забыл его. К тому же некоторые вещи он помнил довольно смутно. Кто такие львы? Кто такие шакалы? Затем в памяти всплыли образы зверей. Образы были туманными, но не настолько, чтобы не уловить смысл метафоры. Он понял, почему Филлис говорила по-английски. На каком-нибудь другом языке такого каламбура с его именем просто не получилось бы.

"Ну ты и сука! Сама-то, фригидная Стенгариусская шлюха!" - подумал Калл.

Внешне он был спокоен, хотя покрасневшее лицо не могло не выдавать злости.

- Ну, Джек Калл, пойдем? - спросила Филлис.

Она подозвала слугу. Парень взял портфель, Филлиса в сопровождении Калла направилась к выходу из Биржи. На улице, между четырьмя носильщиками, стоял паланкин. Он был сделан из длинных хитро-соединенных друг с другом и обтянутых кожей костей. Носильщики, завидев Филлис, подняли паланкин с земли. Слуга положил портфель на сидение и отошел в сторону. Филлис забралась в паланкин и уселась, откинувшись на груду подушек, сшитых из кожи и набитых листьями каменного дерева.

- Поехали! - приказала она.

Слуга потрусил впереди, крича во все горло:

- Дорогу для служащих Биржи! Дорогу Леди Биржи!

Толпа на улице раздалась, пропуская процессию. Для них вид телефонной трубки, которой махал бегущий впереди слуга, и так говорил слишком много. С Биржей не шутили.

Каллу был предоставлен другой вид транспорта. В другое время, при других обстоятельствах, он бы гордился этим. Впервые его послали на столь важное задание, что выдали билет на экспресс "Свиная спина". Но сейчас, когда в нем горела злоба и ненависть, это было обидно. Ехать у человека на закорках, когда она, глубоко-замороженная сука, покачивается в паланкине это просто плевок в лицо!

Он вскочил на спину первого попавшегося "пони", здоровенного негра с длинными мускулистыми ногами. Негр поддерживая Калла под ягодицы, пустился со всех ног.

Он пробежал около полумили; первую четверть - быстро, потом начал замедлять бег. К тому времени, когда они достигли следующего "пони", негр пыхтел, как паровоз. Он спустил Калла со спины и тут же свалился на мостовую. Негр отдал пассажиру все, что мог.

Калл прыгнул на спину следующего "пони", низкого, мускулистого блондина, и тот бежал быстро и долго, как только мог, пока не отказали ноги. Он резко остановился и опустил руки. Калл соскользнул со спины. Так и продолжалось это путешествие, милю за милей, разгоняя людей с проезжей части мостовой, "пони" за "пони", пока мелькающие здания и лица горгулий совсем не смешались.

Сменив очередного "пони", Калл понял, что путешествовать таким способом, хоть и престижно, но очень неудобно, да и тяжело. Конечно, передвигался он достаточно быстро, но "пони" часто падали прямо на дороге. Но они привыкли, они быстро восстановят силы, да и возвращаться им недалеко. А Калл не привык к такому способу передвижения, и путь его был не близок. Он чувствовал, что пока достигнет цели, его мышцы настолько занемеют, что и ходить он будет со скрипом. Кожа в тех местах, где ноги Калла терлись о спины "пони", горела; у него началась морская болезнь или болезнь "свинячей спины", если хотите. Трижды Джек был вынужден излить на мостовую свой завтрак.