Пал Молнар - Последний долгожитель (Сборник)

"Что скажет он, этот беспокойный ум? Какой ноиый сюрприз преподнесет человечеству?" Этот вопрос был на устах у всех. Палевский неловко поклонился — он никогда не умел преподнести себя широкой публике — и тихим, дрожащим голосом начал:

— Ваше превосходительство господин президент, господа министры, уважаемые гости, дамы и господа! Я не стану пространными объяснениями отнимать у вас дорогое время. Хочу лишь привлечь ваше внимание к двум основным идеям, которые руководили мной при создании кибернэросов. Первый кибернэрос действительно запрограммирован для выражения сущности, так сказать, самого мужественного в мужчине: силы воли, характера, нравственной и физической чистоты. Сейчас же я стремлюсь доказать то, что в случае с кибернэросом-женщиной многие подвергали сомнению, а именно: при изготовлении кибернэроса возможно учесть все индивидуальные пожелания, иными словами, кибернэросы могут быть созданы по образу и подобию, вкусу и желанию любого из нас. Сейчас, когда я завершил свой труд и в знак уважения вручаю его первой даме Новобургундии, я смею надеяться, что мне удалось создать робота, который удовлетворит ее всем известному тонкому артистическому вкусу, и выразить своим изобретением то глубокое уважение и благодарность, которые она по праву заслуживает, вдохновив меня на это начинание и оказав ему всяческую поддержку.

Последовали бурные аплодисменты, и профессор с чуть интригующей улыбкой уступил место следующему оратору: сейчас была очередь супруги президента. Несколько смущаясь при свете юпитеров, она подошла к микрофону.

— Дамы и господа! Мне выпала честь официально представить вам эпохальное изобретение, гениальную находку нашего великого ученого, первый образец кибернэроса-мужчины, и тем самым как бы утвердпть выпуск в свет кпберпэроса-мужчины, подобно тому как мы отправляем в славный путь корабли. Я глубоко осознаю возложенную на меня почетную задачу; благодаря профессору Палевскому я первая из всех женщин мира удостоилась чести назвать кпбернэроса своим.

Здесь она на мгновение запнулась, взглянув па своего мужа; на лице его играла ироническая и вместе с тем самодовольная улыбка. Это внезапно привело ее в ярость. В ушах ее все еще звучали слова профессора Палевского… "самое мужественное в мужчине: сила воли, характер..". А перед ней, словно в насмешку, расплывались водянистые глаза низенького, сутулого, пузатого президента. В ней проснулось неожиданное упрямство… Так нет же, нет, она не позволит выставить себя на посмешище! Не отдаст музею своего кибернэроса! Но ведь и мужа нельзя представить обманщиком: как-никак президент республики. К тому же печать уже сообщила о передаче кибернэроса музею.

В этот момент в точном соответствии с протоколом из аудитории вышел директор Национального музея, готовый принять кибернэроса. Президент кивком подбодрил супругу. За спиной секретарь шепотом все громче подсказывал ей заранее подготовленный текст:

"Это неоценимое по значению открытие…"

Она сделала над собой усилие, и опять потянулись заученные фразы:

— Это неоценимое по значению открытие — столь же важная веха в истории культуры человечества, как печатный станок Гутенберга, первый маятник Галплея, первый барометр Торричелли, первый фонограф Эдисона, первый рентгеновский аппарат, первый аэроплан, кино, атомный реактор, искусственный спутник… Было бы нескромным объявить это общечеловеческое достояние собственностью одного человека.

Я надеюсь, что поступлю в традициях нашего всеми любимого и уважаемого благородного ученого, приняв решение: первого кибернэроса-мужчину сделать общим достоянием Новобургундии и передать его Национальному музею… — Тут она снова взглянула на самодовольное лицо мужа и добавила: — После моей смерти.

Президент весь скривился, словно его ущипнули, и уронил цилиндр. Директор Национального музея невольно развел руками, словно вопрошая, что теперь делать? А госпожа президентша с победоносным видом продолжала:

— Пусть эта историческая реликвия принадлежит всем… после моей смерти. Пусть она станет достоянием нации и славит непреходящий бургундский гений. А теперь позвольте представить вам это великое изобретение нашего времени, этот символ человеческого равноправия.

С этими словами она подошла к кибернэросу и, сама сгорая от любопытства, под бурные аплодисменты присутствующих потянула ленточку. Покрывало с мягким шелестом упало, и… она остолбенела при виде первого кибернэроса-мужчины, ставшего отныне ее собственностью, этого символа силы воли, мужественности… Перед ней была копия ее мужа.

Да, еще один президент Новобургундской республики стоял перед ошеломленным новобургундским президентом. Сутулый, пузатый, во фраке и крахмальной манишке, с цилиндром в руке. Тот же лоб, нос, рот, те же глаза. Сходство особенно бросилось в глаза в тот момент, когда кибернэрос подскочил к подлинному президенту, чтобы подать ему упавший цилиндр, и при этом со всем известной президентской неуклюжестью уронил свой собственный, и оба, говоря абсолютно одинаковыми голосами, принялись раскланиваться и обмениваться любезностями, пропуская друг друга вперед.

Киноаппаратуру забыли выключить, иона увековечила эту сцену — недоуменное лицо президентши, словно вопрошавшее: кому нужен второй, достаточно и одного такого… изумление публики, багрово-синие от сдерживаемого смеха лица гостей, толпу министров, дипломатов, академиков, бестолково топчущихся вокруг двух совершенно одинаковых фигур, в глазах которых при взгляде друг на друга мелькал одинаковый ужас.

Нет, судя по всему, профессору Палевскому действительно не везло с публичными выступлениями. Он вновь оказался виновником общественного скандала, а между тем намерения у него были самые лучшие. И в самом деле, что может быть убедительнее наглядного доказательства?.. К тому же он искренне уважал президента, считая это своим гражданским долгом.

Наконец, госпожа президентша вспомнила, что одну фразу из своей речи она не досказала. И то ли в замешательстве, то ли желая спасти положение и забыв, что ранее она намеренно опустила эту фразу, — словом, она прокричала в микрофон:

— А теперь я прошу вас, господин директор, принять от меня этот подарок, — тут она несколько замешкалась, но быстро нашлась: — …на сохранение до тех пор, пока он не перейдет в полную собственность музея.

Только этого еще недоставало: процедуры передачи музею одного из двух одинаковых президентов! Взгляды присутствующих блуждали по полу, потолку, окнам. Многие подносили ко рту перчатки или платки, пряча улыбку. Лица гостей кривились, горло сжимали спазмы, грудь вздрагивала от беззвучного смеха.