Сергей Смирнов - Фантастика-1971

— Гут, — сказал шеф. — Вы скорей выздоравливать!..

— Достаточно! — сказала Франсуаза. — Больше нельзя. Сейчас больной будет спать.

— Я есть старый осел! — жаловался Фишер Франсуазе перед уходом. — Я оставить горилла с этот неопытный мальчик! Бедный мальчик!.. Я себе никогда не простить!

— Извините, — мягко остановила его Франсуаза. — Я должна вернуться к больному. Вы же сами видели, что у него начинается бред.

— О да, да! Вам надо поспешать. Вы не отправить его этот рейс на «Мираж»? — Фишер просительно заглянул в живые и круглые, как вишни, глаза Франсуазы.

— Нет, он слишком слаб. Возможно даже, что у него сотрясение мозга. Когда к нему можно будет прийти в следующий раз, я дам вам знать. До свидания.

Фишер откланялся. Поправил на перевязи прокушенную гориллой руку и побрел в лифтовый тамбур. Сегодня он впервые почувствовал себя старым.

4

В большом полутемном помещении приятно пахло разогретой смазкой. Синевато светились круглые окна экранов, вспыхивали и гасли табло. Стен в зале не было: плотной стеной стояли приборы — двенадцать стендовых ярусов мудреной аппаратуры. Приборы даже на потолке. Жужжал, вращая длинную стрелу, и время от времени забавно клацал телескопический подъемник, а на конце стрелы ходила вдоль нижнего яруса кабина для операторов — прямоугольная площадка с пультами посредине, огражденная низкими бортами. За пультом, сгорбившись, сидел Ильмар — на бритой голове наушники — и что-то жевал, не отрывая лица от нарамника экспонира.

Глеб сбежал по трапу на нижний причал и оглушительно свистнул. Ильмар сбросил наушники, повертел головой. Глеб свистнул еще раз. Деловито клацнув, подъемник развернул стрелу и поднял кабину к причальному борту.

Ильмар рассеянно поздоровался, подождал, пока физик устроится в кресле напротив. Выложил перед ним на пульт бутерброд с сыром, показал глазами на кофейник. Бж-ж-ж-ж, клац-клац… — кабина плавно поехала к нижнему ярусу.

— Как дела? — спросил Глеб.

— А? — Ильмар приподнял чашечки наушников.

— Меня интересует твой озабоченный вид. Стряслось чтонибудь?

— Стряслось то, что должно было стрястись, когда вы устроили нам гравифлаттер. Гравитроны плохо переносят вибрацию. Один закашлялся насмерть. Два других на пределе. А гравитронов, да будет тебе известно, всего двенадцать. Это я так. Между прочим.

«Мне все известно, — подумал Глеб. — Между прочим, известно и то, что нам достаточно четырех. Для ТР-перелета в пределах орбиты Сатурна двенадцать совсем не нужны — в конце концов, достаточно трех, если точней подсчитать напряженность эр-поля. А для ТР-перелета даже к Ближайшей Центавра нам не хватит и трех на десять в двенадцатой степени».

Кабина остановилась. Ильмар снял наушники, ткнул пальцем в желтую кнопку на пульте и посмотрел вниз. Глеб тоже посмотрел. Лязгнул металл, в глубине открывшейся шахты вспыхнул синий огонь и осветил звездообразный торец гравитрона.

— Так я и думал, — пробормотал Ильмар.

— Из новых?

— Старый, но кому от этого легче? Вашему брату ведь ничего не стоит устроить еще один флаттер, верно?

Нашей сестре, мысленно поправил Глеб. Вчера на калькуляторе работала Квета. По этой причине нужно было менять тромбоголовку в блоке локального счета. Сменить, конечно, недолго, но вот когда на калькуляторе работал Захаров… Глеб вздохнул.

— Нам бы ваши проблемы, — сказал он, покачивая в руке пустой кофейник. — Кстати, ты не забыл записать, сколько добавил «Мираж» в прошлый раз к общей массе нашего грешного астероида?

— Это вряд ли вам пригодится, — ответил Ильмар.

— Почему?

— Связисты мне говорили, что сегодня «Мираж» покинул Меркурий и придет на «Зенит» часа через два. Но как только «Мираж» пришвартуется, я постараюсь успеть подсчитать общую массу и передам результат прямо на ваш калькулятор. Может быть, это поможет нам избавиться от гравифлаттера?

— Может быть, — не совсем уверенно ответил Глеб. — Спасибо. И еще мне нужен декафазовый клайпер. Ну чего ты на меня уставился?

— Ничего… — Ильмар вздохнул. — Раньше мало кому нужен был клайпер. Пока на калькуляторе работал Захаров… Клайперы справа от кресла. Бери тот, который в футляре.

Бж-ж-ж-ж… — кабина поехала к трапу, — клац-клац… Глеб перепрыгнул на причальную площадку.

— Что нового у вас на «чердаке»? — спросил вдогонку Ильмар.

Глеб обернулся и пожал плечами:

— Что у нас может быть нового?… Настало время хоронить красивую мечту. Но почему-то шеф оттягивает похороны… А так все нормально.

— Все нормально? — зло удивился Ильмар. — Эх, вы… А ведь это не ваша мечта. Вернее, не только ваша. Это моя мечта и мечта всех, кто работает на «Зените». Мечта всего человечества. Слышите, вы!.. Человечества!

— Сегодня мы с тобой жевали сыр, — напомнил Глеб. — Не знаю, обратил ли ты внимание на его особенность?

— Гм… В каком это смысле?

— В физическом.

— Ну, сыр как сыр…

— Особенность та, что в сыре есть дырки. Наша мечта — сыр. А результат ее воплощения — дырки. И человечеству — хочешь, не хочешь — придется это переварить. И тебе заодно с человечеством.

Глеб взялся за поручень трапа и взбежал по гулким ступенькам наверх.

Только что он лежал здесь, этот роскошный семицветный карандаш в металлическом корпусе — подарок сокурсника Иорки. Лежал на самом краешке пульта… Облокотившись на пульт, Квета заглянула в шахтный ствол — четырехугольный колодец, выплавленный (она это знала) целиком из черного альфа-стекла на меркурианской базе «Аркад». «Хороший был карандаш», — подумала Квета. Далеко внизу поблескивали кольца эритронов…

Зашипела пневматика — в дверном проеме показался Глеб с треугольной сумкой клайпера через плечо.

— Доброе утро, — вежливо сказала Квета.

— Салют, — буркнул Глеб не особенно вежливо. Поставил клайпер у ног. Зеленоватые глаза, казалось, очень внимательно осматривали все вокруг, но только то, что находилось за пределами какого-то магического круга, центром которого Квета чувствовала себя, испытывая при этом странное неудобство.

— Вы рано сегодня, — сказал он. — Зачем?

— Вчера вы спрашивали то же самое.

— Ах да, приняли утреннее дежурство! Виноват… — Он оглядел черный купол диспетчерской с ярко святящимся кругом в зените и пояснил: — Однообразное существование — однообразные вопросы.

— Ну что вы! — робко улыбнулась Квета. — Здесь интересно. Совсем недавно какой-то мальчишка пытался узнать, не прячу ли я у себя сбежавшую гориллу!