Кларк Дарлтон - Планета моков

Хаггард застегнул меховой комбинезон.

— Все же нужно признать, что с помощью телепортации он в любое время может последовать за нами, если вдруг забеспокоится, — вступился он за мыше-бобра. — Я готов. Мы возьмем с собой оружие, мистер Родан?

— Только небольшие импульсные излучатели.

Когда холодный, но необычайно свежий и приятный воздух проник в шлюз, они забыли о его предостережении. Бета-4 была необитаемой, девственной планетой. Что же здесь могло произойти? Разве с ними уже не случались всевозможные приключения?

Родан первым спрыгнул на скудную траву. Сила тяжести здесь была намного ниже, она составляла всего одну треть земной, поэтому их меховые комбинезоны не сковывали движений. «Летающая тарелка» покоилась на выпущенных телескопических опорах, глубоко погрузившихся в почву. Почти в двадцати метрах над ними сверкал купол наблюдения. За иллюминатором централи они увидели лицо Тиффа. Тот кивнул им.

Долина была примерно два километра в ширину и пять или шесть километров длиной. Одной стороной она упиралась в плоскогорье, а другой выходила на равнину, которая тянулась до самого горизонта. Справа и слева поднимались пологие склоны холмов, поросшие деревьями и кустарником. Вершины холмов вздымались на высоту двухсот метров над чашей долины.

— Живописная местность, — произнес Родан, нагибаясь, чтобы рассмотреть траву. — Природа кажется такой же, как у нас.

— И все же она никак не связана с развитием Земли, находящейся отсюда на расстоянии свыше пятидесяти световых лет, задумчиво проговорил Хаггард. — Меня удивит, если здесь не окажется живых существ, по крайней мере, в виде насекомых.

Родан не принял участия в дискуссии. Он вспомнил, как был заброшен на Марс, где имелись подобные условия жизни. Там тоже не было найдено никакой фауны. Так почему же она должна быть здесь? Он посмотрел вверх, на сине-зеленое небо; которое было темнее, чем на Земле.

Бета Овна здесь была меньше Солнца, видимого с Земли.

Собственно, с точки зрения астрономии, только одно отличало Бету-4 от Марса: у Беты-4 не было ни одной луны. Они брались до берега реки. На песчаном берегу они ненадолго задержались. Хаггард взял пробу воды в захваченную с собой бутылочку. Потом, в лаборатории, он изучит ее. Может быть, в ней есть микробы.

Родан нагнулся и поднял плоский камешек. Чистая вода была прозрачна, как стекло. Она перекатывала тонкий песок. Но как Родан ни напрягал свой взгляд, он не обнаружил ни малейших признаков того, что под камнями прячутся рыбы или моллюски. Чистая вода была стерильной и безжизненной, — по крайней мере, казалась такой. Подробное изучение было еще впереди.

Когда Родан выпрямился снова, он отметил почти неестественное молчание обоих спутников, которые до сих пор болтали почти непрерывно. Он обернулся и хотел о чем-то спросить Булли, но осекся. Он уставился на широко раскрытый рот Булли. Взгляд его друга был направлен вверх, в чистое небо, словно он увидел там привидение. Его рыжие волосы встали дыбом, выдавая страшное возбуждение. В широко раскрытых глазах застыло глубокое недоверие.

Взгляд Родана мгновенно переместился на доктора Хаггарда. Врач являл собой зеркальное отражение Булли. Он тоже смотрел вверх, на небо, беспомощно, с широко раскрытыми глазами.

В некотором смятении Родан проследил за взглядами своих товарищей.

То, что он увидел, на самом деле было поразительно.

Примерно в пятидесяти метрах над дном долины парил продолговатый предмет, отливающий металлическим блеском и медленно скользящий по направлению к горам. Длиной он был около метра и едва ли сантиметров двадцать пять в диаметре. Нос его был закруглен, как у пули. Из кормы вырывались бело-голубые струйки огня, словно из корабельных дюз.

Реакция Родана была точно такой же, как у остальных.

Только гудение крошечной наручной рации вывело его из оцепенения. Вызывал Тифф.

— Виден чужой объект, сэр. Он пролетел над «Газелью» в сторону гор. Теперь он должен быть над вами.

— Да, — коротко ответил Родан. — Что это может быть?

— Понятия не имею. Дистанционно управляемый снаряд?..

Родан смотрел, как загадочный предмет слегка повернул налево и заскользил дальше. Теперь он плыл на высоте всего тридцати метров, и Родан не мог отделаться от ощущения, что за ним наблюдают глаза неизвестных существ, сидящих где-то в централи и глядящих на изображение, передаваемое дистанционно управляемым телепередатчиком.

Потому что этот предмет едва ли мог быть чем-то другим.

Булли начал проявлять признаки жизни. Он простонал:

— Великое небо — что это?..

— Граната из прошлого, — сказал Хаггард, словно пробудившись ото сна. — Сейчас она взорвется.

— Едва ли, — тихо ответил Родан, словно боялся, что их могут подслушать. — Я уверен, что это дистанционно управляемый телепередатчик.

— И кто же управляет им? — спросил Булли с необычной робостью.

Ему никто не ответил.

Родан бросил взгляд на наручный приборчик, выполнявший множество различных функций. Указатель одного из датчиков дрожал.

— Эта штука излучает слабую радиацию, — пробормотал он. Но судя по показаниям датчика, она совершенно безвредна. Странно, очень странно, — он внезапно сделал несколько шагов в сторону и снова посмотрел на прибор.

— Что странно? — спросил доктор Хаггард.

— Что излучение здесь, на этом месте, возникло только теперь. Мне кажется, оно прицельное. Направлено на нас.

Хаггард заметно побледнел.

— Вы хотите сказать, что нас обстреливают?

Родан кивнул, ничуть не обеспокоившись.

— Именно так я и думаю. Но мощность излучения очень невелика. Или они не хотят причинить нам вреда, или…

— Или?

— Или они недооценивают нашу сопротивляемость.

Шевелюра Булли постепенно принимала нормальный вид. Он все еще смотрел на удаляющийся цилиндр, но снял руку с приклада импульсного излучателя.

— Может быть, стоит дать ответный выстрел по этой штуке?

Лицо Родана было очень серьезно.

— Вы с ума сошли? Что мы знаем о том, кто там находится? В любом случае, наша теория о том, что Бета-4 необитаема, висит на волоске. У меня такое чувство, что этот мир — ловушка. Вопрос только в том, когда она захлопнется.

Булли ничего не ответил, но его щетина снова начала медленно вставать дыбом.

И еще одна мысль сопровождает человечество на его пути: Хомо Сапиенс считают мерой всех вещей себя, а не Вселенную.

На самом же деле где-то во Вселенной должна быть разумная жизнь, обладающая идентичными представлениями по отношению к себе. Человеческое воображение не в состоянии породить что-либо совершенно ему чуждое, не имеющее аналогов на Земле. И еще менее оно способно представить иные законы природы, о которых на Земле не имеют никакого представления.