Фредерик Пол - Другая сторона времени

— И тратит при этом немалые деньги. Ладно, слушай. Я надеялась накопать для тебя что-нибудь о тех, с кем ты работаешь, но из-за этой истории с пресс-секретарем президента от Вашингтона ничего не добьешься. Пока что, похоже, есть подходы к двоим, не считая твоей кузины. Первый — борец-профессионал по имени Мик Джарвас…

— Встречался.

— Наркоман, это может пригодиться. Был профессиональным кикбоксером, теперь телохранитель твоей кузины. Он всегда при ней, всюду ее сопровождает, а значит, в курсе того, чем она занимается. Другой — некий китаёза. Зовут Джимми Пен-Цзы Лин. Астронавт, точнее, был им до тех пор, пока Народная Республика не приватизировала свою космическую программу и он остался не у дел. Потом у него возникли какие-то политические неприятности на родине, хотя точно я ничего не знаю. Вот и все пока. Вопросы?

— Есть один, Хильда. Как идет дело Карпеццио?

— Ты больше не занимаешься делом Карпеццио, Даннерман. Их надо только взять с поличным, мы справимся.

— Сейчас этого делать не следует, — сказал Дэн, повторяя то, что уже говорил раньше, и зная, что это бесполезно. — Надо подождать пару недель, пока в дело не войдут ребята покрупнее из Виннипега и…

— Нельзя. Ты нужен нам здесь.

— Но вы возьмете только мелочь…

— Данно, — Полковник вздохнула, — в тебе опять проснулось сочувствие? Ты чуть не завалил предыдущую операцию с «Безумным королем Людвигом» только из-за того, что не хотел подставлять свою подружку Ильзу.

— Она не была моей подружкой, — запротестовал он. — Я лишь считал, что Ильза в принципе вполне приличный человек.

Если уж на то пошло, Карпеццио тоже не так страшны; конечно, они продают наркотики, зато заботятся о своих людях. Дэн знал, что ему будет не хватать ночных посиделок на складе, где всегда пахло освежителем «орегано», которым ребята надеялись обмануть полицейских собак, если те попробуют отыскать что-то более интересное.

— Твои чувства делают тебе честь, но забудь о них. То, что ты делаешь сейчас, имеет первостепенное значение. Распоряжение самого директора. Не пытайся заниматься чем-то еще, слышишь? И мне нужны ежедневные отчеты. Примерно в это время.

— Вы даже не пытаетесь облегчить мне задачу. Скажите, что именно я ищу?

— Нет.

— Ну, перестаньте, полковник! Как я могу что-то сделать? Морриси замялась.

— Попробуй выяснить, находится ли на «Старлабе» какой-то источник гамма-лучей.

— Гамма-лучей?

— Вот именно. Но не упоминай об этом, пока кто-нибудь другой не поднимет тему.

— Не очень-то много для начала.

— Это все, что я могу дать. И вот что еще. Я попробую уговорить их разрешить тебе доступ к другому уровню информации. А сейчас поспи. Завтра тебе надо быть свеженьким и обаятельным… Кстати, вспомнила… Ты уже закончил с той актрисой из Бруклина? Заканчивай. Твоей кузине нравятся мужчины, поэтому постарайся ей понравиться. И не отвлекайся.

Глава 5

ДЭН

После того как связь со «Старлабом» прекратилась, астрофизическая обсерватория Даннермана оказалась отрезанной от собственного телескопа. Но у нее остались люди. Много людей. На постоянной основе здесь работало более сотни ученых и канцелярских служащих. Еще двадцать—тридцать астрономов приезжали на время, не считая десятков аспирантов и студентов-выпускников. Даннермана это устраивало; в Бюро его учили, что, получая новое задание, нужно первым делом побольше мелькать на глазах у людей, чтобы к тебе привыкли и воспринимали как предмет мебели, а значит, не обращали внимания. В первый день Дэн обошел все этажи, занимаемые обсерваторией, и остался доволен — в общем, его не замечали.

Большинство сотрудников не находили времени на болтовню с новым служащим, по крайней мере до тех пор, пока не узнавали, что его фамилия Даннерман. После этого они становились дружелюбнее, но все же не отрывались от дел. Не имея собственных приборов наблюдения, обсерватория получала доступ к наземным и радиотелескопам в Нью-Мексико, на Гавайях, на Канарских островах, не говоря уже о многих других, разбросанных по всему миру. Ученые вели наблюдения, а потом вместе с другими специалистами обсерватории анализировали информацию и вносили свой вклад в копилку знаний человечества.

Разумеется, Дэн Даннерман не имел должной квалификации для такой работы. Если не считать Дженис Дюпаж, совмещавшей обязанности секретаря и кассира, и старика Уолта Лоуэнфельда, хозяйничавшего на складе, Дэн был наименее квалифицированным служащим. Его не удостоили какой-либо определенной должности, а если бы и снизошли до такой милости, то она называлась бы «мальчик на побегушках». По работе Дэну приходилось бывать повсюду, что облегчало задачу знакомства с обсерваторией. В обязанности Дэна входило приносить вещи со склада тем, кому они требовались, варить кофе, убивать по просьбе Дженис Дюпаж ос, залетавших в приемную, бегать за бутербродами для Гарри Чезуэйлера, старшего астронома, принимать присланные на исковерканном английском сообщения от друзей-греков для Христо Папатанассу, астронома с острова Кипр, доставать из сейфа украшения для Пэт Эдкок, когда она собиралась на какое-то мероприятие, относить чай в количестве двадцати кубических сантиметров — ни больше ни меньше — Розалине Арцыбашевой, девяностолетней, но все еще подвижной, хотя и своевольной старухе.

Короче, он делал все, что ему говорили. А сказать мог любой, потому что Дэн подчинялся как астрономам, математикам и компьютерщикам, составлявшим основную часть научного штата обсерватории, так и их ассистентам. Но в первую очередь им командовала кузина Пэт Эдкок, потому что именно она заправляла всем.

Пэт оказалась не таким уж плохим боссом. Хотя, с другой стороны, не была и слишком хороша. Ее, похоже, не интересовало то, что у сотрудников может быть собственная личная жизнь, а любые намеки на такую возможность Пэт раздражали. Приказы отдавались в резкой форме, и это относилось не только к суетящемуся у основания темного столба кузену, но и к таким людям, как Пит Шнайман, математик-астрофизик, которого считали наиболее вероятным кандидатом на будущую Нобелевскую премию и очевидным претендентом на место директора, и многоуважаемая Розалина Арцыбашева. Возможно, рассуждал Даннерман, ее раздражительность и нетерпеливость объяснялись отчасти тем, что все знали — Пэт Эдкок стала директором только благодаря деньгам дяди Кабби. Но она всегда казалась такой напряженной и занятой. Дженис шепнула Дэну, что Пэт не всегда была такой и что, возможно, одна из причин заключается в отсутствии постоянного друга.