Роберт Говард - Черный человек

Но Брин пал в жестоком сражении, и это погубило наш народ. Его единство было подточено межплеменной рознью, и когда шотландец Кеннет Мак Альпин разгромил королевство Гэллоуэй, остатки пиктской империи растаяли, как снег на склонах гор. Теперь мы живем, словно волки, на заброшенных островках, прячемся в горах и среди туманных холмов. Наш народ гибнет. Мы уходим. Но Черный Человек жив - дух великого короля Брина Мак Морна вечно будет жить в этой статуе.

Турлоф безразлично, словно во сне, смотрел, как пикт, очень похожий на того, в мертвых объятиях которого он впервые увидел Черного Человека, осторожно снимал статую со стола. Руки старца походили на сухие ветки дерева, сухая, словно у мумии, кожа плотно обтягивала череп, ноги тряслись, но он легко поднял изваяние. Турлоф вспомнил, с каким трудом тащили статую здоровяки-викинги.

- Только друг может без вреда для себя прикоснуться к Черному Человеку, - тихо сказал Брогар, словно читая в мыслях кельта. - Мы знали, что ты наш друг, потому что Он плыл в твоей лодке и ничего плохого тебе не сделал.

- А вы откуда об этом знаете?

- Этот старец, - показал Брогар на седобородого пикта, - верховный жрец Черного Человека. Дух Брина Мак Морна посещает его во сне. Младший жрец и его люди украли статую и отправились в лодке в открытое море. Верховный жрец легко отыскал их. Более того, его душа, покинув погруженное в сон тело, соединилась с душой великого Мак Морна, и он увидел гнавшихся за лодкой викингов, стычку и резню на Острове Мечей. Он увидел и тебя, когда ты нашел Черного Человека, и понял, что король рад встрече с тобой. Да сгинут враги Мак Морна! Но друзьям его пусть сопутствует удача во всем.

Турлоф почувствовал на лице тепло от разгоравшегося пламени. Мерцающие отблески пробегали по телу покачивавшегося в руках жрецов Черного Человека, казалось, что оно оживает. Неужели и в самом деле этот холодный камень несет в себе душу давно умершего человека? Брин Мак Морн беззаветно любил свой народ и люто ненавидел его врагов. Можно ли такую любовь и такую ненависть вдохнуть в камень, чтобы она пережила века?

Турлоф взял на руки маленькое тело девушки и вынес его из охваченного пламенем здания. В заливе стояли на якоре пять длинных открытых лодок. Среди догорающих головешек костра лежали окровавленные трупы викингов.

- Как вы сумели подкрасться к ним незамеченными? - спросил Турлоф. - И откуда приплыли в таких лодках?

- Для того, кто живет украдкой, это несложно, - ответил пикт. - К тому же они были пьяны. Мы приплыли за Черным Человеком с Острова Алтаря - он лежит там, у берегов Шотландии. Это оттуда Грок выкрал статую.

Турлоф не знал острова с таким названием, но с уважением подумал об отваге людей, которые в таких утлых суденышках осмелились выйти в открытое море. Он вспомнил о своей лодке и попросил Брогара послать за ней своих людей. Ожидая, пока они ее пригонят, он наблюдал за священником, перевязывающим раненых пиктов. Те стоически принимали его помощь, не отзываясь ни стоном, ни жестом. Рыбацкая лодка, гонимая ветром, показалась из-за мыса точно в тот момент, когда первые лучи утренней зари упали на воду. Пикты рассаживались по своим лодкам, убитых и раненых они забирали с собой. Турлоф шагнул в свою лодку и осторожно положил в нее свою печальную ношу.

- Пусть упокоится в своей земле, - сказал он хмуро. - Не хочу оставлять ее на этом чужом холодном острове. А ты, Брогар, куда направишься?

- Мы отвезем Черного Человека на его остров, к его алтарю, - ответил пикт. - Он благодарит тебя нашими устами. Теперь нас связывают узы крови, и мы, быть может, снова придем тебе на помощь, если потребуется, как и Брин Мак Морн, великий король пиктов, придет к своему народу, когда настанет день.

- А ты, святой отец, поплывешь со мной?

Священник покачал головой и показал на Ателстейна. Раненый сакс лежал на разостланных на снегу шкурах.

- Я останусь здесь, чтобы приглядывать за ним.

Турлоф осмотрелся по сторонам. Стены длинного дома рухнули, превратившись в кучу пытающих бревен. Люди Брогара подожгли также склады и драккар. Дым пожара застилал небо.

- Ты замерзнешь здесь или умрешь с голоду. Плыви лучше со мной.

- Я сумею добыть пропитание для нас обоих. Не тревожься обо мне, сын мой.

- Он язычник и пират.

- Это неважно. Он человек - творение Бога. Я не могу бросить его здесь на верную смерть.

- Что ж, пусть будет по-твоему.

Турлоф стал готовиться к отплытию. Лодки пиктов уже огибали мыс, и он отчетливо слышал скрип их уключин. Пикты не оглядывались, сосредоточенно работая веслами. Далказианин посмотрел на коченеющие трупы, лежащие на берегу, на груду головешек, возвышавшуюся на том месте, где была усадьба, на тлеющие останки драккара. В утреннем свете бледный и худой священник казался существом не от мира сего, святым, как их рисуют в манускриптах. На его изрезанном морщинами лице отражалась печаль, выражавшая нечто большее, чем просто человеческое чувство.

- Смотри! - крикнул он вдруг, показывая на море. - Океан весь в крови. Видишь, она плывет под солнцем. О воин, кровь, пролитая тобой во гневе, даже океан окрасила в этот багровый цвет. Сможешь ли ты пройти через это?

- Я приплыл сюда сквозь снег и дождь, - недоуменно сказал Турлоф. Как добрался сюда, так доберусь и обратно.

Священник покачал головой.

- Не об этом речь. Твои руки по локоть в крови, ты бредешь по колено в алой кровавой воде, но твоя ли вина в этом? О Господи, когда же кончится это кровопролитие?

Легкий бриз шевельнул парусом лодки. Турлоф Даб О'Брайен плыл на запад, словно призрак, преследуемый восходящим солнцем. Священник смотрел ему вслед, приложив руку к усталому лбу, до тех пор, пока лодка не превратилась в маленькую точку на голубом полотне океана.