Герберт Уэллс - Морская Дама, Узор из лунного света

- На что?

- Ну вы же знаете - на хвост.

"Ах, вот что!" - ответил мой троюродный брат Мелвил движением головы и бровей. Однако это обстоятельство к тому моменту было ему еще не совсем ясно, и у него на мгновение захватило дух. Надо же - хвост! От множества разнообразных предположений, оказавшихся неверными, тут же пришлось отказаться. У него почему-то появилось такое чувство, что не следует слишком настойчиво развивать эту тему. Однако они с миссис Бантинг были все-таки старые друзья.

- И у нее в самом деле есть... хвост? - спросил он.

- Как у крупной макрели, - ответила миссис Бантинг, и дальше он расспрашивать не стал.

- В высшей степени необычная ситуация, - сказал он.

- Но что еще я могла сделать? - спросила миссис Бантинг.

- Конечно, все это - потрясающий эксперимент, - сказал мой троюродный брат Мел-вил и помимо своей воли повторил: - Хвост?

Перед глазами у него, совершенно исключая нормальный ход мыслей, явственно возник четко очерченный, глянцевитый, маслянисто-черный с зеленовато-лилово-серебристым оттенком рыбий хвост.

- Ну, знаете ли! - произнес мой троюродный брат Мелвил, вложив в свои слова все возмущение, на какое только способен благоразумный девятнадцатый век. - Хвост!

- Я его погладила, - сказала миссис Бантинг.

IV

Некоторые дополнительные подробности той первой беседы Морской Дамы с миссис Бантинг я узнал позже с ее собственных слов.

Морская Дама допустила тогда одну странную ошибку.

- Четверо ваших очаровательных дочерей, - сказала она, - и двое ваших сыновей...

- Что вы, моя милая! - воскликнула миссис Бантинг: к этому времени они уже были на короткой ноге. - У меня только две дочери и один сын!

- Тот молодой человек, кто нес... кто спас меня?

- Да. А две другие девушки - наши друзья, знаете ли, гости, которые у меня живут. На суше принято принимать гостей...

- Я знаю. Значит, я ошиблась?

- О, да

- А другой молодой человек?

- Вы не о мистере Бантинге?

- Кто это - мистер Бантинг?

- Другой джентльмен, который...

- Нет!

- Но больше никого...

- А утром, несколько дней назад?

- Может быть, это был мистер Мелвил?.. А, знаю! Вы о мистере Чаттерисе! Припоминаю, он приезжал как-то утром. Высокий молодой человек со светлыми, пожалуй, немного волнистыми волосами, да? И с таким глубокомысленным выражением лица. Он был во всем белом и сидел на пляже.

- Кажется, да, - сказала Морская Дама.

- Нет, он не мой сын. Это... это наш друг. Он помолвлен с Эделин, со старшей мисс Глендауэр. У нас он останавливался на день-два. Должно быть, приедет снова на обратном пути из Парижа. Боже мой! Подумать, что у меня может быть такой сын!

Морская Дама ответила не сразу.

- Какая глупая ошибка с моей стороны, - произнесла она медленно, а потом добавила уже с большей живостью: - Ну конечно, если подумать, он не так молод, чтобы быть вашим сыном!

- Ведь ему уже тридцать два! - подтвердила с улыбкой миссис Бантинг.

- Никогда бы не подумала.

- Ну, я бы так не сказала.

- Впрочем, ведь я, знаете ли, видела его только издали, - сказала Морская Дама и тут же переспросила: - Так, значит, он помолвлен с мисс Глендауэр?

- А мисс Глендауэр...

- Это та молодая дама в фиолетовом платье, которая...

- Которая шла с книгой?

- Да, - подтвердила миссис Бантинг, - та самая. Они помолвлены уже три месяца.

- Боже мой! - сказала Морская Дама. - А она мне показалась... И он очень в нее влюблен?

- Конечно, - ответила миссис Бантинг.

- Очень-очень?

- О, конечно. Иначе, он бы не...

- Ну да, конечно, - задумчиво произнесла Морская Дама.

- И они во всех отношениях так подходят друг другу. Эделин имеет все возможности помочь ему...

И миссис Бантинг, вероятно, кратко, но точно обрисовала положение мистера Чаттериса (не умолчав и о том, что у него дядя граф, да и зачем бы ей было об этом умалчивать?) и великолепные перспективы его брачного союза с внушительным, хотя и плебейским, состоянием мисс Глендауэр. Морская Дама внимательно ее слушала

- Он молод, талантлив, он может стать кем угодно - кем угодно. А она так серьезна, так умна - вечно что-нибудь читает. Даже Синие Книги правительственные Синие Книги, где одни скучные таблицы, как в железнодорожном расписании. И про положение бедных и про всякие такие вещи. О положении бедных она знает больше, чем любой из моих знакомых: сколько они зарабатывают, и что едят, и по сколько человек живут в одной комнате. Такая теснота, знаете ли, - просто ужас. Она как раз такая помощница, какая ему нужна. Так полна достоинства - так умеет принимать политиков из всяких партий и вообще влиять на людей, так серьезна! И еще она, знаете ли, умеет разговаривать с рабочими, интересуется Профсоюзами и разными совершенно невероятными вещами! Я всегда думаю, что это воплощенная Марчелла. (Героиня одноименного романа Хамфри Уорд).

И добрая миссис Бантинг пустилась в подробный, но не слишком вразумительный рассказ о некоем случае, наглядно иллюстрирующем удивительную приверженность мисс Глендауэр к Синим Книгам...

- А скоро он приедет сюда снова? - довольно-таки неосторожно перебила ее на полуслове Морская Дама. Но миссис Бантинг, увлеченная своим рассказом, не обратила на ее вопрос внимания, и через некоторое время Морская Дама еще более неосторожно его повторила.

Однако миссис Бантинг не знает, вырвался ли при этом у Морской Дамы вздох или нет. Она полагает, что нет. Она так старалась рассказать ей все обо всем, что вряд ли особенно заботилась о том, как воспринимаются сообщаемые ею сведения.

А если она о чем-нибудь и думала кроме своего рассказа, то, скорее всего, о хвосте.

Даже миссис Бантинг - а она принадлежит к числу тех, кто относится ко всему на свете (за исключением, разумеется, нахальства и нарушения приличий) с полным спокойствием, - даже ей, я думаю, было немного странно сидеть у себя в будуаре за светским чаепитием с настоящим, живым существом из легенды. Чаепитие было устроено в будуаре на случай, если вдруг кто-нибудь придет, и проходило в тишине и спокойствии, потому что, как ни уверяла ее, улыбаясь, Морская Дама в обратном, миссис Бантинг была твердо убеждена, что та должна быть утомлена и светское общение ей не под силу. "После такого путешествия!" - сказала миссис Бантинг.

Их было всего трое - третьей была Эделин Глендауэр. Фред и остальные три девушки, насколько я понимаю, без особой нужды бродили по лестнице (к большому неудовольствию прислуги, которая из-за этого оказалась не в курсе дела), обменивались мнениями по поводу хвоста, рассуждали о русалках, вновь и вновь выходили в сад и на пляж и тщетно пытались изобрести какой-нибудь предлог еще раз повидать несчастную калеку. Миссис Бантинг запретила им заходить и взяла с них клятвенное обещание хранить тайну, и они, вероятно, изнывали от свойственного молодежи любопытства. Некоторое время они без особого увлечения поиграли в крокет, при этом, несомненно, не спуская глаз с окна будуара.