Роберт Ши - Монах - время драконов

- Вооруженные монахи - чума для страны! - пробормотал он.

- Но иногда они могут быть полезны, мой господин, - сказал Дзебу. Если что-либо случится с вашей дочерью, я, безусловно, умру. Потому что любому, кто попытается причинить ей вред, сначала придется убить меня.

- Надеюсь, поступки твои будут соответствовать смелым словам, монах. Ты проведешь двадцать дней пути с моей дочерью, сопровождать которую буду! всего две служанки. Хотя ты выглядишь странно, ты молод и подвержен соблазнам молодых. Какая у меня есть гарантия, что моя Танико прибудет в Хэйан Кё, - Бокуден замялся, - нетронутой?

- Вы сами лучшая гарантия этого, господин Бокуден.

Бокуден нахмурился и нервно подергал себя за ус:

- Что это значит?

- Господин Бокуден вряд ли воспитал бы дочь настолько глупой, чтобы она отдала свою девственность бедному монаху накануне своей свадьбы с князем императорского двора.

- Возможно, ты слишком умен, монах. Теперь ступай. Слуга покажет, где ты сможешь поесть и поспать.

Дзебу смеялся про себя, следуя за слугой по внутреннему двору.

Дзебу проснулся задолго до рассвета. Умылся в кадке с холодной водой и провел час сидя в углу двора и медитируя. Он очистил свой ум, считая выдохи от одного до десяти и начиная заново. Когда над бамбуковым забором, ограждающим владения Шимы, появился край солнца, Дзебу встал и начал упражнения, ряд переходов из одного положения в другое, которые выглядели со стороны, энергичным, сложным танцем. Затем он обнажил меч и сделал несколько упражнений с ним.

Сейчас он уже слышал звуки просыпающегося двора. Слуга в сером плаще провел его в конюшню и показал коня, выбранного для него Бокуденом. Дзебу тщательно осмотрел его. Это был гнедой жеребец, не отличающийся ничем выдающимся, уже переживший свои лучшие времена, но серьезных дефектов у него не было. Звали его Алтей. Дзебу должен будет вернуть его в городской дом Шимы в Хэйан Кё. Выбор именно Алтея также указывал на скупость Шимы.

Начали собираться люди госпожи Танико. Два носильщика погрузили большие, тяжелые тюки на спины двух древних, страдающих одышкой кобыл. Этим клячам повезет, если они доживут до Хэйан Кё. Слуги в серых одеждах вывели из конюшни еще трех лошадей. Дзебу вывел Алтея. Он встал рядом с гнедым жеребцом, держа в руке поводья. Служанки, одетые в одинаковые персиковые одежды для поездок, появились на крыльце дома для женщин. Они посмотрели на Дзебу, пошептались и захихикали.

Было очевидно, что женщины должны будут ехать верхом. Ни одна уважающая себя госпожа из Хэйан Кё не поехала бы иначе как в повозке, запряженной быками. Правда, ни одна госпожа из Хэйан Кё не отважилась бы удалиться от стен столицы более, чем на несколько миль. Хорошо, что женщины Шима, как большинство самурайских женщин, умеют ездить верхом. Повозка не смогла бы одолеть всю дорогу Токайдо от Камакуры до столицы.

Наконец на крыльце северной постройки дома для женщин показалась госпожа Танико, сопровождаемая группой детей и рыдающей женщиной средних лет, несомненно, ее матерью. Из центрального здания появился господин Бокуден и, величаво ступая, присоединился к семье на крыльце дома для женщин. Все низко поклонились ему.

Дзебу изучал девушку, которую ему предстояло сопровождать через половину Хонсю. Она была одета в дорожный плащ цвета лаванды, поверх ярко-красных шаровар. Лицо ее было бледным и нежным, с крохотным круглым носиком, широким ртом и острым подбородком. Она бросила взгляд на Дзебу, ему показалось, будто кошачьи когти полоснули его по лицу. Это был поразительно зрелый, откровенный взгляд для смазливой тринадцатилетней девочки. Было что-то безжалостное, даже жестокое в глазах Танико. Они путали и возбуждали Дзебу одновременно. Из этого цыпленка мог вырасти дракон.

- Этот долговязый некрасивый монах один будет сопровождать меня? - ее голос был легким и слегка звенящим.

Бокуден сказал:

- Хорошо известно, что один зиндзя равен десяти самураям.

- Если я хорошо знаю свою семью, скорее десять зиндзя равны по цене одному самураю!

- Я не стал бы посылать тебя с этим монахом, если бы не был уверен в твоей полной безопасности, - сказал Бокуден.

- Для твоих целей было бы предпочтительней, если бы меня изнасиловали и убили по дороге в Хэйан Кё бандиты. Тогда бы ты мог предложить свою дочь престарелому и влиятельному князю Хоригаве и избавиться от расходов на свадьбу.

Дзебу усмехнулся про себя, поразившись, каким тоном она произнесла слова "престарелый" и "влиятельный". "Клянусь ивой, девушка проницательна. И, быть может, права. Возможно, нас обоих этот сын пиратов бросил на съедение акулам".

Морщинистое лицо Бокудена побелело от ярости.

- Продолжай показывать свое неуважение к отцу перед слугами, и не будет ни поездки в Хэйан Кё, ни свадьбы. Ты проведешь остаток дней своих в монастыре, рассказывая о своих несчастьях жалостливому Буме!

Танико замолчала, щеки ее раскраснелись. "Она зашла так далеко, дразня своего презренного отца, - подумал Дзебу. - В несколько раз дальше, чем хватило бы храбрости у большинства дочерей". Она нравилась ему. Она была храброй. Она была умной. Она была остроумной. Несомненно, она призвана стать драконом, довольно красивым.

Слуги помогли Танико и ее служанкам сесть в седла. Женщины ехали сидя боком. Дзебу впереди, за ним три женщины, потом два носильщика на груженных багажом старых клячах, - отряд под стук копыт миновал ворота. Ворота поместья Шимы заслонили собой рыдающую мать, нетерпеливого отца, радостно кричащих детей и машущих руками слуг.

Дорога Токайдо проходила к северу от Камакуры, и путники направились через город в том направлении. Начиная с этого момента пять жизней находились в руках Дзебу. Он напомнил себе, что зиндзя действует ради самого действия, не обременяя себя заботами, что может получиться в результате. Прибудет ли отряд в столицу или будет уничтожен наймитами Муратомо через милю, не должно было волновать Дзебу. Не должно, но в действительности он нервничал.

Копыта лошадей стучали по утоптанной грунтовой улице. Запах рыбы свежей рыбы, приготавливаемой рыбы и гнилой рыбы - пропитал воздух Камакуры. В этом городе все было подчинено морю, и сердцем его, несомненно, являлись скопления причалов и складов на имеющей форму полумесяца береговой линии, пульсом - отход и возвращение большого рыболовного флота. Вокруг района порта выстроились скромные жилища рыбаков и других людей, работающих на причалах. За ними располагались более крупные дома владельцев судов, складов и тех, кто разбогател на торговле уловом. Но на самом краю города, подальше от порта, стояли вновь построенные особняки господ, прибывающих в Камакуру с севера, крупных землевладельцев, таких, как господин Бокуден. Его поместье, как и подобало дому первой семьи в городе, было видно издалека, красный флаг Такаши отчетливо выделялся на фоне темно-зеленых деревьев, растущих рядом.