Тамара Воронина - Жил-был сталкер

К нему подошел мелкий демон – примерно с него ростом, но пошире раза в два, протянул руку. На ладони лежала капустная кочерыжка. Маркиз обалдел и огляделся еще раз. Поодаль располагались ровненькие грядки с капустой, морковью и еще чем-то: Маркиз слабо разбирался в овощеводстве, потому определить не смог.

Он успокоился окончательно. Странная уверенность в том, что существа, выращивающие капусту, вряд ли употребят брата по разуму в качестве основного блюда, росла и крепла. Маркиз взял кочерыжку, коснувшись ладони демона. Серебристая кожа была мягкой. Сначала Маркиз удивился, а потом до него дошло: это же ребенок. Пока маленькие, они мягкие, а вырастая, твердеют…

Он откусил кусок кочерыжки. Было вкусно. Как там в кино контакты с инопланетянами налаживают, если не принимаются сразу палить из бластеров? Он не увлекался фантастикой, но из того, что запомнилось, следовал малоприятный вывод: никак не налаживают. В худшем случае все кончается войнами, в лучшем – удачным бегством. Бежать было некуда, а во внеочередном эпизоде звездных войн он явно потерпел бы поражение. Потому Маркиз повел себя как белый путешественник в дебрях Африки. Он скинул рюкзак, который не забыл прихватить, развязал его и достал плитку шоколада. Спасибо, Макс. Демоненок мгновенно шоколадку слопал. По неподвижным синим глазам трудно было судить, понравилось ли ему.

Взрослые демоны все так же молча на него смотрели. Потом один выступил вперед и вытянул руки. Контакт, часть вторая. Демонстрация доверия. На мощных ладонях лежал совсем маленький демоненок, не больше пятилетнего ребенка. С учетом пропорций, наверное, младенец. Надо было быть последним идиотом, просто бараном, причем жареным, чтобы не принять этот знак доверия. Вряд ли ты слопаешь того, кому протягиваешь собственного ребенка.

Маркиз взял малыша на руки. Тянул младенчик килограммов на двадцать, потому Маркиз сел на камень и устроил его на коленях. Демоненок таращил неподвижные сапфировые глаза с пульсирующими зрачками и дрыгал ногами. Маркиз взял его за руку, и тот, как положено, тут же вцепился мертвой хваткой… действительно, мертвой. Когтей у него не было, были маленькие красные ноготки. Он был совсем мягкий, как человек.

Маркиз, надо сказать, был абсолютно равнодушен к маленьким детям. Ни умиления никогда не испытывал, ни тем более восторга. Тем страннее были ощущения: он преисполнился непонятной, непривычной и несвойственной ему добротой и чистотой, он всем верил, чего не могло быть в принципе, и всех любил, чего тем более быть не могло. Он блаженно и счастливо улыбнулся демону, который сидел перед ним на корточках, вполне по-человечески упираясь локтями в колени и свесив многосуставчатые пальцы. В этой позе он был ростом со стоящего человека. Зрачки пульсировали, но у этого пульсировали и рога. Это было красиво и успокаивало. Маркиз расслабился окончательно, что тоже было для него странно.

– Ты устал?

Он вспомнил про ребенка на руках, только потому не взвился в воздух, услышав человеческий голос. Рядом и стоял человек. Без рогов. В зеленом комбинезоне с зеленым пластиковым браслетом. Блондин. Единственное, что было в нем необычным, все равно было человеческим: шрам от ожога на правой стороне лица. В общем, не было у него правой стороны лица.

– Песчаная змея плюнула, – объяснил человек. Песчаная змея рептилией не была, а была непонятной, как и все в Зоне, движущейся субстанцией серо-желтого цвета, очень не любящей сталкеров. Маркиз постарался вернуть себе дар речи.

– Ты сталкер?

– А как ты догадался? – сыронизировал человек. Говорил он невнятно, полусожженные губы не слушались. – Конечно, сталкер. Но я тебя не знаю. Ты чей щенок?

– Креста, – сказал Маркиз. – Он мой первый учитель. Еще меня брали Луи и Макс.

– Кто из них погиб?

– Макс.

– Макс был хороший сталкер. Я его когда-то знал. Тебя как зовут?

– Маркиз.

– А я Людвиг. Ты обо мне не слышал.

– Ошибаешься, – возразил Маркиз. – На тебя часто ссылался Луи, когда рассказывал мне о Зоне. Он говорил, что ты первый прошел через «зеленку». А я первым в ней дышал.

– А, так ты тоже из породы исследователей… Теперь ясно, почему не сбежал… Теперь лет десять будешь под наблюдением.

– Вряд ли, – пожал плечами Маркиз. – Когда-то кому-то из ребят надо будет пересидеть опасность, он вспомнит, что я дышал, и тоже будет дышать. А там – что бог даст.

– А там – что бог даст, – согласился Людвиг. Все сталкеры жили по этому принципу. Фокусы Зоны могут проявиться не через десять лет, а через тридцать, да на всех по-разному, что одному – зло, другому добро.

– А откуда ты знаешь, что кто-то погиб?

– Ариэль сказал. Макс испугался?

– Естественно.

– Побежал?

Маркиз кивнул.

– Потому и гибнут. Бегут не разбирая дороги. Ты-то как уцелел?

– Дорогу разбирал, – усмехнулся Маркиз. – Хотел Макса остановить. А ты?

– А я бегать не мог. И ходить. Скаффи меня унес по воздуху. С тех пор здесь и живу.

– Не отпускают?

Сталкер посмотрел на него долгим взглядом, словно оценивая, подумал и сказал:

– Сам не хочу.

– Почему? – спросил Маркиз, потому что от него ждали этого вопроса.

– Тебя там кто-нибудь ждет? – Маркиз покачал головой. – Вот и меня тоже. Меня никто не любил так, как они. Даже мать.

Сидевший на корточках демон улыбнулся, протянул руку и погладил Маркиза по голове. Похоже, он понимал разговор. Людвиг спросил:

– Ну чего скалишься, Скаффи? Улыбаешься? Он научил тебя улыбаться? А ты молодец, щенок. Я улыбаться, как видишь, не могу. Удивляешься? Они все понимают. Они только говорить не могут по-нашему, у них рот не так устроен. Слышал, как они ревут? Это они говорят. Если бы ты не перепугался, ты услышал бы «Здравствуй, сталкер».

Маркиз вспомнил низкие частоты, от которых болела голова, посмотрел на устрашающую пасть, слегка раздвинувшуюся в смущенной улыбке, и улыбнулся в ответ. А ведь улыбка была смущенная. Откуда-то Маркиз это знал.

– Как они понимают, мне ясно. А вот как ты понимаешь их?

– Это еще проще. Они – это то, что у нас называется телепаты. Рога видишь? Специальный орган чувств. Расслабься. Совсем расслабься, и ты его поймешь.

Маркиз попытался. Собственно, расслабился он без проблем, но абсолютно ничего не почувствовал. Демон тихонько рыкнул. Людвиг издал сдавленно-клекочущий звук, наверное, засмеялся.

– Он расстроен. Не напрягайся. Знаешь, как они любят людей?

Маркиз пожал плечами. Изуродованное лицо Людвига было неподвижно, почти как лица демонов. Луи действительно часто на него ссылался. Людвиг был авантюрист. Говорили, что с законом не ладил, а раз сходив в Зону из любопытства, он не смог с ней расстаться и лет 15 назад не вернулся. Людвиг в отличие от большинства сталкеров, был волк-одиночка, партнеров не имел, и поэтому никто не знал, что с ним случилось.