Павел Шумилов - Одинокий дракон

— Белки.

Оба расслабляемся. Буду изучать свой мир. Завтра.

— Как тебе удалось от церкачей ремешок спрятать?

— Ловкость рук и никакого мошенничества!

— Серьёзно? Ножик нашли, а ремешок — нет?

— Если серьёзно, они хотели, чтоб я сама на этом ремешке удавилась. Чтобы на костёр не идти.

— А ты?

— А я надеялась, что меня сержант с солдатами спасут. Но их, наверно, отослали подальше. Я никого из знакомых не видела.

— Собирай вещи и летим в Замок.

— А можно, я вместо седла шкуру положу?

Эту склизкую, холодную, кровавую, невыделанную? Нет уж, дудки!

— Можно, но шерстью ко мне.

Догадливая попалась. Сворачивает шкуру вдвойне и привязывает ремешком. Съел, пернатый? Сам разрешил. В следующий раз помни, что венец эволюции — человек, а не дракон. Сколько времени надо, чтоб объездить лошадь? Тебя, потомок динозавров, укатали со второго раза. Прощай, свобода…

Как спокойно было раньше! Ложился, когда хотел. Спал, где хотел. Вставал, когда хотел. Это неуёмное существо полночи не могло устроиться. Наконец зажало меня между стенкой и столом (чтоб не ворочался), постелило на стол вонючую шкуру (так теплее) и накрылось моим крылом как одеялом. Как будто крылу не холодно. Теоретически я знал, что крестьяне встают вместе с солнцем. Но на практике…

— Вставать пора! Коней поить! Коров доить!

— У-у-уйди, женщина!

— Ранней пташке Бог подаёт! — тянет за хвост.

— Я не ранняя пташка. Я филин, — сворачиваюсь, как ёжик, в клубок.

— Кто долго спит, обед проспит.

— Только попробуй съесть моё берёзовое полено. Узнаешь, где зимуют раки.

Некоторое время всё спокойно.

Скри-и-и-и. Как ножом по стеклу. Пытаюсь закрыть уши крыльями, но это не спасает. Поднимаю голову. Из кладовки появляется шкаф, толкаемый Лирой. Встаю и иду на балкон. Собачий холод. Всё тело болит. Последствия вчерашнего флаттера. Хотел полетать для согрева, но отказываюсь от этой мысли. Иду назад, в тепло. Из кладовки уже появилось четыре стула, кресло и полстола. Стол застрял в дверях. Рыжее чудо куда-то исчезло. Заталкиваю стол назад, кладу на бок и вытаскиваю. Интересный, однако, материал. Пластик двадцать первого века. Все предметы в мастерской можно отнести к двадцатому. Не здешнему, а тому, который я помню. Из кладовки раздаётся грохот падающей мебели. Вылетает облако пыли. Потом, кормой вперёд, появляется Лира с кушеткой на буксире. Задумчиво осматриваю платье цвета старого асфальта. Вчера оно было зелёным.

— А-а-а-пчхи!..

Вся мебель вытащена, осмотрена, рассортирована. Вся из пластика. Лёгкая, надёжная, практически вечная. Та, которой будем пользоваться, у левой стены, остальная — у правой. Нигде нет заводского клейма. Странно это. Лира снова отмыта и отстирана. Хмурится. Вынашивает какие-то суровые планы. Завтракаем за столом остатками вчерашнего ужина.

— Мастер Дракон, кто я сейчас?

— Отдалённый потомок обезьяны, если верить Дарвину.

— Не надо ему верить, я не это спрашиваю. Месяц назад я была простой селянкой. Десять дней назад я была леди Тэрибл. Вчера я была ведьмой. А кто я сегодня?

— Сегодня ты свободна, как вольный ветер и бедна, как церковная мышь.

— Я на самом деле свободная? Ты спас меня от страшной смерти и я у тебя в долгу на всю жизнь. Если прикажешь прыгнуть вниз, я прыгну. Если хочешь, можешь меня съесть. Только я знать хочу, что меня ждёт.

Хотел бы я знать, что тебя ждёт. С таким характером. Радуйся, придурок. Никто не будет тебя по утрам будить и за хвост дёргать. И картошку никто варить не будет.

— Доедай, собирай вещи, и я отнесу тебя, куда попросишь. А пока придумай историю позабавней, как сбежала от злого дракона. Люди должны думать, что я злой. Всё поняла?

Покраснела, кусает губы.

— Клянёшься?

— Слово дракона.

Ушла в кладовку. Собирать вещи. Почему мне так грустно? Я же знаю эту соплячку меньше двух дней. Мало тебя по носу цепью били? И какие у неё вещи? Все её вещи — платье, ремешок и три цепочки. Значит, уже завелись.

Появляется из кладовки и кладёт на стол моток верёвки.

— Не сердись, пожалуйста. Но, если бы ты меня сделал рабыней, я бы убежала. Я должна магистра убить.

— Дался тебе этот магистр. Убьёшь одного, на его место поставят другого. Попадёшься — второй раз я тебя спасти не смогу. Придушат в темнице, как цыплёнка.

Смотрит на меня как на умственно отсталого: с грустным сожалением. Медленно отходит на пять шагов, вытягивает вперёд левую руку. Ладошка смотрит на меня.

— Я, леди Елирания Тэрибл, глядя в глаза дракона, клянусь сделать всё возможное и невозможное, чтобы убить магистра ордена Пришествия Литмундского монастыря. Я клянусь отомстить своим врагам сэру Деттервилю и сэру Блудвилу, если они не умрут раньше. Я сказала.

Губы сжаты, в глазах стальные льдинки.

В том мире, который я помню, это называется «сжечь мосты».

Просто всё это произошло слишком рано и слишком резко. Я оказался морально не готов. И ёжику ясно, что период накопления информации рано или поздно должен смениться периодом активных действий. Много информации я накопил? И да, и нет. Нет, мало. Для активных действий явно недостаточно. Есть у меня программа? Нет. Есть у меня цель для активных действий? Нет. Зато у этой соплячки цель есть. Справится она с ней? Магистра она, может, и завалит. И при этом погибнет сама. Может, не погибнет? Не надо себя обманывать. Хочу я, чтоб она погибла? Нет. Чего я хочу? Узнать, кто я, откуда, и что я здесь делаю. Касаются меня хоть каким-то боком её цели? Нет. Обязан я ей хоть чем-то? Нет. Одни «нет». Почему же я мучаюсь? Мы в ответе за тех, кого приручили. Антуан де Сент Экзюпери. Маленький принц. Остаётся выяснить, кто кого приручил. Ясно одно — я теряю контроль над ситуацией. Как вчера, во флаттере. К чёрту эмоции. Есть логическая задача. Главное — правильно сформулировать логическую задачу. Решить, а потом плюнуть на всё и сделать наоборот. Чтоб совесть не мучила. Чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы. Это уже не Шекспир. Кто — потом вспомню. Сначала — задача. Девчонка хочет убить магистра. Могу я её отговорить? Могу и очень просто, если откушу ей голову. Если я её сейчас отпущу на все четыре стороны, она погибнет сама и может засветить меня. То есть, если её узнают, наверняка возникнет вопрос, как она ожила, если дракон откусил ей голову. Тут два варианта: или дракон не откусывал ей головы — тогда он враг церкви. Или откусил, но потом приделал новую — тут два шага до бессмертия. Оч-чень интересный дракон. Надо бы им заняться.

Остаётся последний вариант — лично возглавить операцию по восстановлению справедливости. Придушить потихоньку магистра, уронить кирпич на кумпол сэру Блудвилу, кастрировать сэра Деттервиля. И раз в квартал спасать с костра очередную симпатичную ведьмочку. А церкачи заменят костёр на открытом воздухе кастрюлей с кипящим маслом в закрытом помещении. И будут продавать билеты, как в кино. На ужастик. Вот и ответ… Это уж точно Шекспир. Гамлет.