Мириам Аллен де Форд - «Если», 1996 № 09

Повозка свернула на следующем перекрестке, теперь колеса почти беззвучно скользили по ковру хвои, устилавшей дорогу. Еще сотня метров, еще один поворот и…

Это был настоящий дворец! Деревья и виноградная лоза со всех сторон окружали строение, но это явно был дворец, хотя и куда более открытый, чем крепости вождей джонков в Лос-Анджелесе. Нигде не было видно никаких устройств для обороны, что могло означать только одно: хозяин контролирует территорию на многие километры вокруг. Однако, когда они ехали сюда, Вили нигде не заметил часовых, которые бы охраняли подъезды к дворцу. Впрочем, Вили прекрасно понимал, что северяне вряд ли столь глупы и беззащитны, как это кажется на первый взгляд.

— Просыпайся, мы приехали.

Старик мягко потряс Вили за плечо и развернул одеяла. Вили с трудом удалось сдержаться и не броситься на него с ножом. Сделав вид, что никак не может проснуться, он тихонько что-то проворчал себе под нос.

— Давай я тебе помогу, дружок, — сказал слуга Билл Моралес.

Вили позволил Моралесу помочь ему слезть с повозки. По правде говоря, он еще не очень уверенно стоял на ногах, но чем меньше они знали о том, на что он способен, тем лучше. Пусть думают, что он очень слаб и не понимает по-английски.

От главного входа к ним прибежала служанка (не мог же вход для слуг быть таким роскошным?). Больше никто не появился, но Вили решил вести себя тихо, пока ему не удастся узнать больше. Женщина средних лет, как и Моралес, радостно приветствовала мужчин, а затем повела Вили по вымощенной плитами дорожке к входу в дом. Вили шел, опустив голову и делая вид, что он еще не совсем пришел в себя. Впрочем, краем глаза он успел заметить, что от дерева до боковой стены особняка, словно огромная паутина, была раскинута серебряная сеть.

Пройдя сквозь громадные двери, Вили оказался в тускло освещенном помещении и понял, что этот дворец ничем не отличается от дворцов в Пасадине, хотя он не заметил здесь великолепных произведений искусства и золотых статуэток. Его повели наверх (Вовсе не вниз! Какой уважающий себя вождь поселит своего самого ничтожного слугу на верхнем этаже?), по широкой лестнице, а потом они оказались в комнате под самой крышей. Единственным источником света была луна, лучи которой проникали сквозь окно, достаточно большое, для того чтобы Вили смог через него убежать.

— Tienes hambre?[2] — спросила женщина.

Вили, удивляясь самому себе, покачал головой. Он на самом деле не был голоден; наверное, еще не совсем прошло действие станнера. Женщина показала ему туалет в соседнем помещении и велела ложиться спать.

А после этого его оставили в комнате одного!

Он лежал на кровати и смотрел на лес. Ему казалось, что он видит свет, исходящий от Ванденбергского Купола. Вили уже почти перестаЛудивляться своему везению, он только благодарил Единственного Бога, что не сбежал прямо от входа в особняк. Кем бы ни был хозяин этого дворца, он совсем не заботился о безопасности, да еще и нанимал на работу дураков. Через неделю он будет точно знать, чем здесь можно поживиться, а потом сбежит, прихватив достаточно добра, чтобы очень долго жить припеваючи.

Взгляд в будущее

Рождение нового мира сопровождалось скрежетом металла.

В течение нескольких минут Эллисон Паркер просто прислушивалась к своим ощущениям и не искала никаких объяснений тому, что с ними произошло: в корпусе была пробита брешь. Квиллер пытался к ней подползти. Его лицо было в крови. Сквозь отверстие в корпусе Эллисон видела деревья и бледное небо… Деревья?

Сознание Эллисон пока не отреагировало на это странное явление, она просто сражалась с ремнями безопасности, понимая, что ей надо выбраться из них как можно скорее. Подтащила к себе ящик с приборами и натянула на голову легкий шлем с десятиминутным запасом кислорода. Не думая, она выполняла инструкции.

Эллисон оттащила Квиллера от панели управления и поняла, почему ремни безопасности не удержали его: нос ракеты был вдавлен внутрь со стороны пилота. Еще несколько сантиметров, и его бы расплющило. Снаружи, сквозь тонкий шлем, до нее доносилось громкое потрескивание. Она надела на Квиллера шлем и включила подачу кислорода.

Ангус Квиллер высвободился из рук Эллисон и ошеломленно огляделся по сторонам.

— Фред! — крикнул он.

Снаружи начали гореть деревья, которых здесь не должно было быть. Одному Богу известно, сколько времени корпус их разбитой ракеты сможет удерживать огонь в носовых баках и не допустит его в отсек, предназначенный для команды.

Эллисон и Квиллер подтянулись вперед… и увидели, что произошло с Фредом Торресом. Тот страшный звук, с которого начался этот кошмар, сопровождал мощный удар, вдавивший левую верхнюю панель ракеты в кабину экипажа. Спинка кресла Фреда не пострадала, но Эллисон было очевидно, что самому пилоту помочь уже нельзя. Квиллеру просто очень повезло.

Квиллер подставил руки и вытолкнул специалиста по наружному наблюдению сквозь огромную брешь в корпусе ракеты. Они находились на дне длинного кратера, заполненного сейчас красноватым дымом и страшным жаром. Без кислородных масок у них не было бы ни малейшего шанса на спасение. Но даже и сейчас пробраться через огонь было совсем не просто. Пламя уже охватило переднюю часть ракеты и быстро приближалось к топливным бакам. Эллисон и Квиллер отчаянно озирались по сторонам, уже больше не удивляясь тому, что они видят, а только пытаясь найти путь к спасению.

Несколько секунд спустя они уже рука об руку карабкались вверх, продираясь сквозь зеленую стену кустарника, заросшую виноградной лозой. Огонь медленно, но упрямо продвигался вперед сквозь влажную зеленую массу под ними, посылая по высохшей хвое, которой были усыпаны кустарник и переплетенные виноградные лозы, длинные сполохи. Когда Эллисон и Квиллер посмотрели назад, то увидели, что грузовой отсек распался на две части, и весь их корабль повалился вниз, в странную пустоту.

Так было утрачено оптическое и другое оборудование Эллисон стоимостью в миллионы долларов. Ее рука сжала коробку с дискетами, которую она успела прихватить с собой.

Взорвался бак с горючим, одновременно правая нога Эллисон подогнулась, и она упала на землю, а секундой позже рядом с ней оказался Квиллер.

— Чертовски глупо, — пробормотал он, — стоять и глазеть на бомбу. Давай выбираться отсюда.

Эллисон попыталась встать, но заметила, что по ноге у нее стекает красная струйка. Пилот остановился, поднял ее на руки и понес сквозь влажные заросли кустарника. Когда Квиллер отошел от кратера на двадцать или тридцать метров, стараясь держаться против ветра, он осторожно усадил Эллисон на землю и наклонился, чтобы осмотреть рану. Потом он вытащил нож и прорезал плотную ткань костюма вокруг раны.