Ник Горькавый - Теория катастрофы

— Это может показаться невероятным: управлять своим будущим, решать его как математическое уравнение?! Но концепция математического предсказания будущего появилась ещё в двадцатом веке. Тогдашние модели мировой экономики и демографии были до смешного примитивны и рассчитывались на древних компьютерах, похожих на ящики с гирляндами новогодних лампочек. Но общая идея первых футурологических моделей была совершенно правильна: нужно взять основные компоненты настоящего, задать взаимосвязи между ними и спрогнозировать их развитие.

— Как мы узнаем, что наша модель будущего правильна, если до будущего ещё далеко? — спросил Линней.

Лектор так одобрительно кивнул на вопрос любопытного студента, что его очки чуть не соскользнули с короткого носика.

— Проверкой моделей будущего служит их способность описывать прошлую историю — вплоть до настоящего момента.

— А что самое сложное в таких прогнозах? — снова не утерпел Линней, ероша рыжие волосы.

Профессор Тхимсот ответил, придерживая очки:

— Главная трудность фьючермоделирования — проблема хаотичности, нестабильности социологических процессов. Аналогичная сложность существует в атмосферных течениях — их плохая предсказуемость хорошо известна метеорологам.

— Вы хотите сказать, что будущее, как погоду, можно предсказать лишь на несколько дней? — насмешливо спросил принц Дитбит.

Тхимсот осторожно улыбнулся.

— Трудно ругать метеоспециалистов за неверный прогноз — ведь НЕПРЕОДОЛИМЫМ препятствием для точного расчёта погоды является принципиальная случайность динамики воздушных масс. Эта стохастичность выражается в неизбежном расщеплении пучка эволюционных траекторий, разбегание которых характеризуется показателем Ляпунова.

Лектор обратился к аудитории.

— Все знают знаменитого русского математика, создавшего основы науки об устойчивости?

Профессор получил ответный кивок лишь от Хао, но продолжил:

— Чем быстрее расходятся пути грядущего, тем короче срок возможных предсказаний. Но даже в турбулентной атмосфере есть свои инварианты и законы. Поэтому социологи ищут стабильные математические характеристики человеческой цивилизации, которые сделают футурологию точной наукой. Будущее должно предсказываться на срок, в два-три раза превышающий типичные времена исторических изменений.

Профессор Тхимсот посмотрел на принца:

— Это может составлять столетия, ваше высочество…

В ответ принц величественно качнул головой.

Сердж-Леопард крикнул из зала:

— А можно предсказать, какой билет мне выпадет на экзамене? И согласится ли Элиза потанцевать со мной на Рождественском Балу?

В качестве предсказания сердитая Элиза показала Серджу кулак.

Все засмеялись, и лектор тоже улыбнулся.

— Для предсказания поведения отдельного человека обычно не хватает нужного количества инвариантов. Социологическое моделирование прогнозирует лишь базисные культурно-экономические тенденции, и даже там оно вероятностно, и его надёжность падает со временем. Известен «тройственный закон футурологии» древнего мыслителя, доказывавшего предсказуемость будущего.

Лектор махнул рукой и на настенном экране появилась цитата:

«Чем масштабнее исторический перелом, тем он медленнее наступает, надёжнее предсказывается и сложнее избегается. Добин-Го.»

— Добин-Го известен тем, что осмысливал научные проблемы эмоционально-литературными способами…

По знаку лектора на экране возник текст:

ИСТОРИЯ

— История — медленная толстая Гусеница, мохнатая миллионами ног… — изрек почтенный Рукимошвари и шагнул белой пешкой Иту-Ифор.

— История — норовистый Скакун, ждущий верной руки! — возразил дерзкий Ал-Бу и прыгнул горячим конём над пригнувшимся чёрным строем.

— Одинокие голоса тонут в гуле марширующих миллиардов! — невозмутимо настоял Рукимошвари и безукоризненно вежливо, но суховато, не вставая с ковра, поцеловал правое колено Сонь-И Эйтак, почти случайно залетевшей на осеннюю свечу беседы Идущих Вглубь.

— Только мечтая о короне Ферзя, есть шанс стать Пешкой. — Голос Сонь-И Эйтак прозвенел для Ал-Бу оазисным ручьем. — Если метить на место Пешки, то на Шахматную Доску вообще Не забраться!

— Будешь сто миллиардным Стоптанным Башмаком Гусеницы-Истории! — обрадованно согласился Ал-Бу и зачем-то Взволновался.

— Скакун на развилке дорог и Гусеница на разветке дерева застывают в Пароксизме Выбора, и наступает Миг Нестабильности. Это Время Проходной Пешки! — молвила пылкую речь Сонь-Я Эйтак. — Редкий Бифуркационный Шанс для нежданно-негаданного Героя-Одиночки повернуть и пришпорить старушку Историю…

Вспыхнуло фейерверком молодое Сердце Ал-Бу, и стал он Никакой собеседник за Столом Мудрых. Крякнул с досадой прозорливый Рукимошвари и закрыл Шахматную Доску Размышлений.

А прохладное колено Сонь-И было как слоновая кость.

Добин-Го, «Социумные сказки», цикл «Каменные снежинки».

III тысячелетие Новой Эры (прибл.).

Пояснения историка-переводчика Ортоскауса-Пятого:

1. Шахматы — древняя стратегическая игра по поиску оптимальных графов на двумерной матрице восьмого порядка.

2. Пришпоривать — варварский обычай втыкать острый металлический предмет в бок животному. При этом животное жалобно кричит и бежит быстрее.

Аудитория оживилась. Социолог снова поправил очки с прячущимися за ними неуловимыми глазами и продолжил:

— Расчётам будущего посвящена книга Уолкера «Битва за историю». Эта знаменитая монография математически описывает историю человечества как результат борьбы множества политических сил и показывает, что в таком мире предсказать будущее очень сложно. Но автор сделал важный вывод…

Тхимсот снова указал на экран, где вспыхнуло:

«Только в неразвитом обществе история дика и своевольна. На определённой стадии цивилизации она может быть эффективно управляема. Михаэль Уолкер.»

Никки посмотрела на Джерри. Он сидел, замерев и неотрывно глядя на экран.

— Доктор Уолкер разработал теорию математических социологических инвариантов — основу прогнозирования переменчивого будущего. Человеческая цивилизация превратилась из технологической в информационную, и специалисты считают футурологию принципиально важной компонентой инфоэкономики.