Гавриил Одинокий - Место под солнцем (СИ)

— Там дальше видимо еще один есть, — Гальперин махнул рукой вдоль оврага, — но нам и этого хватит.

Сполоснув термос и бутылку, они заполнили их водой. Затем, передавая друг другу металлическую крышечку термоса, напились холодной, чистой водой, от которой заломило зубы.

— Что дальше делать–то будем, — вернувшись к машине друзья уселись у холодного кострища, — неплохо бы понять все–таки куда нас занесло, — Костя запустил руку в шевелюру и поскреб себе голову, — у тебя идей никаких не появилось?

— Ну как тебе сказать, — Гальперин потер лоб, — я пока не заснул думал обо всем этом. Есть одна безумная идея. Похоже, что от удара молнии открылся какой–то портал и мы, как ни фантастично это звучит, туда провалились.

— Так что, мы не на Земле сейчас?

— Я думаю, что на Земле, но не на нашей.

— Как это?

— Ты про эвереттику слыхал?

— Понятия не имею, а что это такое?

— Ну, я тоже не специалист, но читал пару лет назад кое–что. Был такой ученый Хью Эверетт в 50–х годах двадцатого века. То ли англичанин, то ли американец — не помню. Так вот, он разработал теорию на основе принципа квантовой неопределенности. Согласно его теории, существует множество параллельных миров и любое событие с вероятностным характером, создает новую ветку мироздания. К примеру, ты про бабочку Брэдбери знаешь?

— Читал конечно, там какой–то тип в прошлом раздавил бабочку и из–за этого в Штатах избрали не того президента.

— Вот именно, а по теории Эверетта, это событие создало бы новую ветку и если мужик из прошлого вернулся бы к себе, он никаких изменений бы не увидел. А в той, новой ветке все пошло по–другому. Не думаю, правда, что одна бабочка могла бы так круто изменить историю. Они все–таки живут очень мало, и инерция у мироздания какая–нибудь быть должна, но идею ты понял. То есть мир — это ветвящееся дерево, и никто не знает какая ветка главная. Я может быть и ошибаюсь, но мне кажется, что нас перебросило с одной ветки на другую.

— Тогда в этой ветке тоже должна быть Дина, — лицо Кости осветилось, но тут же погасло, — но значит, что и у нас здесь тоже копии есть и она за другим замужем. Вряд ли мы со здешними нашими копиями поменялись местами.

— Может и есть, хрен его знает. Если рассуждать в свете этой теории, а ничего другого мне пока в голову не пришло, пробой должен требовать сумасшедшего количества энергии и чем ветви дальше друг от друга — тем больше. Но сколько энергии было в той молнии — мы можем только гадать. Может ни нас ни Дины тут нет, а может мы попали в мир, где разумная жизнь вообще не зародилась. Птицы и насекомые тут точно есть, — Борис показал на стрекозу, опустившуюся на лист осоки, — да и кабаньи следы я в овраге видел. Будем надеяться, что и люди есть, хоть никаких следов цивилизации я не вижу.

— А со временем что за петрушка?

— Черт его знает, может здесь Земля чуть быстрее или медленнее вращается. А может быть и скорость течения времени другая. Тут мы опять можем только гадать.

— Слушай, а обратно к себе мы можем как–то попасть?

— Сомневаюсь я. Под еще одну молнию соваться мне как–то не хочется. Может и перенесет, только хрен знает куда, а скорее всего сожжет к чертям. Нет, надо как–то здесь устраиваться.

— Как же это? Мне обратно надо. У меня же жена и дети малые. Димке еще четырех нет. И Зойка тоже еще маленькая. Как они без отца–то будут. Да и бизнес у меня в конце концов. Дина, конечно, экономист опытный и дела вести умеет, но, если братки наезжать будут, может не справится. И как она без меня будет, да и я без нее не хочу.

— Знаешь Костя, здесь я тебе, к сожалению, ничем помочь не могу. Думаешь мне эта ситуация нравится? Таки нет. У меня тоже работа есть и друзья–приятели. Думаешь я бы не хотел вернуться? Если у тебя есть какие–либо идеи — выкладывай.

— Да нет у меня никаких идей, — Константин насупился и, сунув обе руки в шевелюру, начал ожесточенно ерошить себе волосы.

— Что же получается, Борька, — выдал он через минуту, — раньше нас в этой ветке не было, а сейчас мы есть. Значит, мы тоже какую–то развилку устроим?

— Ну и устроим, — Борис упрямо выдвинул челюсть, — что же вешаться из–за этого.

— Слушай, а эти ветки не могут как–то пересекаться? Может мы сможем своими действиями как–то эту ветку направить, чтобы она с нашей пересеклась, ну и перескочить.

— Не думаю, — Борис задумчиво почесал подбородок, — хоть я и не специалист, но, по–моему, если мир разветвился, то все — обратной дороги нет. Ты часто видел, чтобы две ветки дерева срастались в одну? И вообще, во–первых, это чистая теория — ни о каких экспериментах в этом деле я не знаю, а во–вторых это только моя гипотеза. Может то, что с нами случилось к этой теории отношения не имеет. Давай собираться, попробуем людей поискать. Хоть дикарей каких–то. Только вооружиться бы нам надо, так, на всякий случай, и машину бы спрятать не мешало бы. Мало–ли что…

Через пару часов, изрядно помучавшись, друзья затолкали покореженную машину в глубокую промоину в склоне оврага. Нависающий сверху глиняный козырек и заросли кустов практически полностью скрыли автомобиль от случайного обнаружения. После этого они переоделись и начали собираться. Борис сменил кожаные туфли на кроссовки и накинул куртку из плащевой ткани поверх свитера. Константин, вместо легкой летней рубашки одел более плотную футболку цвета хаки с длинными рукавами и, достав из сумки свитер, повязал его рукавами на пояс.

Затем Борис достал ноутбук из сумки и со словами «Это нам в ближайшее время вряд ли пригодится», отсоединил батарею и, замотав и то и другое в одежду, засунул на дно чемодана. Туда же отправился какой–то тестер, а мултитул перекочевал в карман джинсов. В освободившуюся сумку он переложил из чемодана две пары носков, дорожный несессер и полиэтиленовый пакет со сменой белья, затем вывалил в нее содержимое автомобильной аптечки. Добавил в соседнее отделение ключ для свечей зажигания и пару других железяк из стандартного набора автомобиля, а коленчатый торцовый ключ, предназначенный для смены колес, заткнул себе за пояс.

— Смотри–ка, что здесь есть, — обрадованно воскликнул он, вытаскивая из–под запасного колеса небольшую лопатку с трубчатой металлической рукояткой и нешироким, чуть больше ладони лезвием, — что же ты вчера мне не сказал, что у тебя такая штука имеется.

— Да кто ж его знал. Машина–то рентованая, а я туда и не заглядывал, — Константин выкладывал вещи из своей кожаной сумки на сидение автомобиля и критически их оценивал. Друзья решили не слишком загружаться.

— Ничего, наточим — не хуже топорика будет, — Борис засунул лопатку за пояс, а затем из запасного поясного ремня и наплечного ремня сумки смастерил петли, позволяющие одеть сумку на спину, как рюкзак.