Брайан Олдисс - Лето Гелликонии

Привычка по-орлиному внезапно поворачивать голову, оставаясь в остальном неподвижным, выдавала в нем натуру, постоянно терзаемую страхом сделать неверный шаг.

Церемония с королевским участием в Осоилима была скромной и краткой. Накинув на плечи плащ, сквозь который тут же проступила кровь, король вернулся на свой корабль, и тот сразу же отчалил, чтобы продолжить путешествие.

В кильватере королевского корабля шло второе судно, бывшая баржа-скотовоз: она везла королевских гвардейцев, лучших из лучших — Первый Полк Фагорской Стражи. Когда через три дня корабль вошел в бухту Оттассола, баржа держалась рядом, прикрывая его с правого борта.

Флаги на пристани были приветственно приспущены. На набережной волновалась толпа, явившаяся лицезреть короля. Кое-где среди флагов можно было увидеть лозунги Непреклонных: «Когда геенна огненная близка и океаны горят, выбор прост — или жизнь с Акха, или вечный огненный ад Фреира». Умело используя атмосферу всеобщего страха, церковь торопливо заманивала в свои ряды испуганных грешников.

Промаршировав между складами и развернувшись на набережной, оркестр заиграл вариации на темы королевских гимнов. Когда ЯндолАнганол появился на трапе, в толпе раздались аплодисменты — правда, весьма сдержанные.

Встречать короля вышли члены городской скритины и почтенные горожане. Любовь короля к стремительности была хорошо известна всем, и потому приветственные речи были короткими.

Кратким было и его ответное слово.

— Я рад видеть Оттассол, главный порт страны, богатеющим и процветающим. К сожалению, не смогу задержаться здесь надолго. Серьезные дела, о сути которых вы, без сомнения, осведомлены, требуют моего присутствия в других местах. Я твердо намерен освободить себя от супружеских уз, связывающих меня с нынешней королевой МирдемИнггалой, для чего мною была получена грамота о разрешении на бракоразводный процесс, подписанная лично Великим Це’Сарром Киландром IX, Главой Священной Панновальской Империи и Верховным Отцом Церкви Акханаба, чьими покорными слугами мы все являемся. Представив при назначенных Святейшим Це’Сарром свидетелях грамоту королеве и отправив потом эту грамоту с подписью королевы обратно Святейшему, я, по получении им сей грамоты, смогу считать себя свободным от обязательств и взять в жены совершеннолетнюю дочь королевского дома Олдорандо, Симоду Тал. Этот брак скрепит союз нашей страны и Олдорандо, союз давних друзей и равноправных членов Священной Империи. Объединившись, мы разобьем наших общих врагов и поднимем знамя нашего могущества на высоту славных подвигами времен наших отцов и дедов.

Ответом были жидкие хлопки и нестройные выкрики. Основная часть толпы с увлечением следила, как высаживается на берег фагорская гвардия.

Готовясь явиться населению Оттассола, король решил отказаться от кидранта и обычной своей одежды в полувоенном стиле. Вместо этого он надел черную с желтым безрукавку, выгодно открывающую его мускулистые руки, желтые шелковые лосины и сапоги с отворотами из матовой кожи. Единственным оружием на нем был короткий меч в ножнах на поясе. Темные волосы короля были оплетены вокруг золотого обруча — священного круга Акханаба, милостью которого он правил своим королевством. Завершив ответное слово, он спокойно рассматривал вышедших приветствовать его избранников народа.

Избранники в нерешительности переминались с ноги на ногу. Возможно, они ожидали от него каких-то более конкретных заявлений. Портовый Оттассол был влюблен в королеву МирдемИнггалу не меньше столичного Матрассила. Быстро оглянувшись на свою свиту, ЯндолАнганол сошел на берег.

Набережной, по сути дела, не было, ее заменяла насыпь из вездесущего здесь лёсса, с проложенной в честь короля желтой тканой дорожкой. Даже не ступив на нее, король напрямик прошел к ожидающей его карете. Слуга закрыл дверцу, кучер стегнул хоксни, и карета, миновав арку главных городских ворот, углубилась в лабиринт городских улиц. Фагорская гвардия неотступно следовала за своим главнокомандующим.

Король, у которого в жизни было много предметов для ненависти, среди прочего ненавидел и свой дворец в Оттассоле. Его мрачное расположение духа не развеялось даже оттого, что на пороге дворца его встретил сам королевский викарий — женоподобный и невозмутимый АбстрогАзенат.

— Да благословит вас Великий Акханаба, государь. Мы рады лицезреть среди нас ваше величество в столь трудное время, когда из Рандонана, от Второй Армии, без перерыва идут худые вести.

— О делах военных я привык говорить с военными, — коротко бросил в ответ король и прошествовал в приемную зала.

Во дворце всегда, даже в самую страшную жару на поверхности, царила прохлада, но его подземное расположение короля угнетало. Это напоминало ему о двух годах, которые в детстве он провел в Панновале в качестве мальчика-служки.

Его отец, ВарпалАнганол, в свое время значительно расширил оттассольский дворец. Надеясь, что сыну понравится результат, он спросил его мнение о новом дворце.

— Холодно, громоздко и непродуманно, — был ответ принца ЯндолАнганола.

Королю ВарпалАнганолу, всегда далекому от премудростей военного искусства, было невдомек, что подземное сооружение с точки зрения обороны значительно уязвимее, чем расположенное на поверхности.

День, когда оттассольский дворец подвергся нападению заговорщиков, ЯндолАнганол помнил очень живо, несмотря на то что в ту далекую пору ему едва минуло три года. Он фехтовал деревянным мечом в одном из подземных залов, воображая себя героем из сказок, и внезапно гладкая лёссовая стена зала начала рушиться прямо у него на глазах. В образовавшуюся дыру в зал один за другим ворвались десятка полтора вооруженных людей. Каким-то образом бунтовщикам удалось прорыть подземный ход и сохранить это в тайне. До сих пор, вспоминая, что прежде чем наброситься на неприятеля со своим игрушечным мечом, он закричал от страха, король ЯндолАнганол испытывал стыд и досаду.

По счастливому стечению обстоятельств в соседнем зале как раз происходила смена караула, и моментально прибежавшие на шум королевские стражники вступили в бой с бунтовщиками. После короткой и яростной схватки нападающие были перебиты. Сооруженный ими подземный ход через несколько лет был искусно включен в ансамбль дворца, а бунт ВарпалАнганол в конце концов подавил, хотя и без должной энергии и суровости.

Сейчас старик-король был заточен в крепости Матрассила, а коридоры дворца в Оттассоле охранялись людьми и фагорами. Шагая по извилистым дворцовым переходам, король впивался цепким орлиным взором в неподвижные молчаливые фигуры; ни один из стражников, завидев короля, не смел даже моргнуть: в припадке ярости король мог убить на месте того, кто показался ему нерадивым.