Юрий Никитин - Рассветники

– А что?

– Не знаю, – сказал я. – Наверное, только ты в моих объятиях.

Она улыбнулась:

– В твоих руках, в смысле? Твоей полной и безраздельной власти? Что-то мне кажется, ты не хайтековец, а как раз медиевист. Тебе бы феодалом быть, а женщина чтобы в чадре…

– У них женщины в чадре не ходили, – возразил я, – хотя да, платок был обязателен… Энн, я все равно тебя добьюсь! Я упорный.

Она задорно улыбнулась:

– Посмотрим!

Глава 4

Энн участливо предложила мне заехать на обратном пути в любой из клубов по дороге, где собираются любители одноразового секса с незнакомцами, там спросить имя или попросить номер телефона считается дурным тоном, я отказался, отвез ее, а сам вернулся домой и сразу же ввалился в спальню, где и рухнул, не раздеваясь, на постель.

В другой комнате через распахнутую дверь видно спортивную скамью, набор гантелей и даже беговую дорожку, а в дверной проем вделана перекладина. Был такой период года три тому, вдруг почему-то устыдился своей не весьма фигуры, но качаться оказалось трудно и нудно, а у меня всегда, едва беру в руки тяжелые гантели, в голову стучит здравое: одурел, ты же умный, у тебя же голова, а ты что развиваешь? Что ну уж совсем не понадобится при сингулярности!

Сейчас тоже попытался представить себе этот быстро надвигающийся мир, о котором большинство жвачных даже не имеют представления, но перед глазами стоит прекрасное в своей неповторимой чистоте и доброте лицо Энн, а в черепе больно стучит, как дятел железным клювом, вопрос: ну почему? Что я не так делаю?

На боковой панели жвачника вспыхнул зеленый огонек вызова, номер Вертикова, одного из моих работников.

Я сказал вяло:

– Связь.

Через мгновение на весь экран появилось его широкое потное лицо, он сперва всмотрелся в меня, человек очень предупредительный, заговорил участливо:

– Я не потревожил? А то смотрю, ты почему-то дома, но не спишь…

– Не сплю, – подтвердил я. – Это я мыслю.

Он сказал бодро:

– Это хорошо, у нас на тебя вся надежда. Помнишь, ты говорил, что хотел бы тоже коттедж купить?

– Уже не хочу, – ответил я хмуро.

– И правильно, – сказал он. – Я столько намучился с этим гребаным ремонтом! Представляешь, купил такой милый загородный домик, думал и зиму там пробуду, а там холодина, как на Колыме! Вызвал умников, отодрали окна, а там щели в два пальца шириной!.. И так все до единого!.. А сегодня прочел, что Абрамович купил дворец за триста миллионов долларов, сердце прямо рвется от сочувствия. Это ж сколько там окон ему придется бедному конопатить?..

Я сказал брезгливо:

– Что за человек такой жалостливый? То Памелу Андерсен жалел, что не сможет играть на баяне, теперь вот слезу роняешь из сочувствия к Абрамовичу… Говори, чего звонил?

– У тебя лишней матки кампонотуса не отыщется? – спросил он. – А то моя совсем мало яиц откладывает. Боюсь, скоро помрет.

– А как ты подсадишь новую? – спросил я.

Он отмахнулся:

– Да придумаю. Либо их запахом обрызгаю, либо еще как обману… Снабдишь твоего верного оруженосца?

– Снабдю, – ответил я.

– Отлично, – обрадовался он. – Завтра в офисе передашь?.. Покажи, как они у тебя сейчас.

Я слез с дивана, взял мобильник и повернул его камерой в сторону стены, что от пола до потолка в формикариях и мирмекариях разных конструкций.

– И где они? – спросил он.

– Смотри лучше, – сказал я насмешливо. – Ты их от фуска хоть отличаешь?.. Позумь, пройдись поиском…

Он сопел и пыхтел, пытаясь рассмотреть матку получше, у меня она откладывает яйца, как скорострельный пулемет, а я вспомнил, как все это начиналось.

В школу я пошел в шесть лет, как все, в шестнадцать лет в универ, тоже как большинство, однако на третьем курсе опубликовал ряд работ по обмене информацией между амебами, затем нашел новый подход к изучению трофаллаксиса у муравьев и дал ему иную интерпретацию, резко отличающуюся от классической. Я был удивлен, когда через три месяца в универ зашел некий господин, с которым очень почтительно разговаривал ректор, и сразу же обратился ко мне с вопросом, почему это я сделал такие странные выводы.

Я повел домой, где муравьи живут в формикариях, мирмекариях, в трехлитровых стеклянных банках, в древесных пнях и даже в цветочных горшках, к тихому ужасу моей добрейшей мамы, что ни в чем мне не перечила.

Господин посмотрел, поудивлялся, выслушал мои объяснения, а на другой день ректор вызвал меня и сообщил торжественно, что благотворительный фонд по развитию науки имени Билла Клинтона выделяет мне грант на самостоятельные исследования.

Я сперва ошалел, с именем Фонда Клинтона связана прежде всего поддержка работ, направленных на предельное увеличение продолжительности жизни. Отец что-то рассказывал еще про какую-то практикантку, но это мне совсем неинтересно, это для старых бабок любопытственно и тех, кто читает в инете, какой размер бюста у Ани Межелайтис, а вот то, что бывший президент распоряжается многомиллиардным фондом…

Так что Энн не совсем права, я уже не студент, хотя, конечно, в нашем возрасте теперь вступают в брак разве что в самых глухих аулах Африки.

Лишь через год я узнал, чем так заинтересовала спонсоров моя статья в научном строго специализированном журнале. Я высказал догадку, что как муравьи вместе с пищей передают друг другу феромоны, они же гормоны у людей, то они связывают муравьев в одно Сверхсущество, потому беспомощный муравей с одним-двумя ганглиями в мозгу оказался способен развивать скотоводство, землепашество, ирригацию, селекцию животных, он единственный, кроме человека, воюет с себе подобными и даже захватывает военнопленных… У людей, как я предположил в заключительном абзаце, возможно, существует тоже еще нечто помимо хорошо изученных средств коммуникации вроде речи и языка жестов, но оно от нас пока что скрыто, как была в неизвестности темная материя, которой, как оказалось, во много раз больше нам известной, в которой мы живем как рыбы в воде.

Этот пассаж, как я понял, и вызвал ко мне интерес. К этому времени я и сам уже ощутил азарт, что-то слишком уж много таких странных моментов в поведении человека и всего человечества, что можно объяснить только наличием некой общей системы, связывающей все человечество в единое целое, единое Сверхсущество, о котором мы, люди, даже не подозреваем.

Администратор из меня неважный, но все же я сумел на полученные деньги снять помещение, закупить оборудование, под моей нетвердой рукой работали сперва трое сотрудников с вполне пристойными окладами, затем – пятеро. Главное, все, как и я, тоже малость сдвинуты на этой теме и работают всерьез даже тогда, когда не смотрю в их сторону.