Василий Головачев - Одиссея Северцева

– Эй, выходи!

Со всех сторон донеслось множественное дребезжащее эхо.

– Ты что?! – вздрогнул Константин, хватаясь за локоть Северцева. – Кого ты там увидел?

– Никого, – спокойно ответил тот, – это для профилактики. Ты посиди здесь, отдохни, а я все-таки пройдусь дальше, пока не найду мои сокровища.

– Их здесь нет.

– Вот я и проверю.

– Я один не останусь!

– Тогда пошли вместе. Пещера не может быть бесконечной.

– Если это «горло» глубинника – оно уходит в недра Земли на тысячи километров. Заметил, какие здесь гладкие стены?

– Ну?

– Породы проплавлены недавно, причем с помощью плазменной струи. Уверяю, на сей раз это точно ларинг-тоннель, и никаких «кладов» здесь и в помине нет.

– Не расстраивай меня.

Северцев направился к тоннелю, соединявшему грушевидный зал со следующим. Костя вынужден был присоединиться к нему, так как фонаря у него не было, а оставаться один в темноте он боялся.

Очередной зал имел форму лепешки и был пуст, если не считать свалившихся со свода каменных глыб. Затем шел зал в форме морковки, за ним – дынеобразный, еще один эллипсоидальный и последним – сферический. В нем путешественники обнаружили огромную воронку, уходящую вниз, в неведомые глубины Земли. Ее диаметр равнялся все тем же пятидесяти метрам, и предположение Константина, что это настоящее «горло» глубинника, обрело силу доказательства. Размеры остальных выходов глубинника – «глаза» и «уха» – также были близки к пятидесяти метрам.

Возвращались молча, с трудом проползая по каменным россыпям под сводами залов и тоннелей. А в самом первом зале, с которого начиналась цепь пещер, Северцева внезапно потянуло осмотреть его дальнюю стену, и он обнаружил дыру в стене, которую они с Костей не заметили, когда пробирались к проходу в соседний зал.

Усмирив поднявшееся в душе волнение, Северцев осветил кучу камней, почти закрывавших дыру, и понял, что камни некогда были уложены рядами и рассыпались скорее всего от подземного толчка. Если бы не это обстоятельство, дыру со стороны заметить было бы невозможно.

– Кладка! – с удивлением сказал Костя, вздрогнув от эха собственного голоса. – Неужели легенда о сокровищах отражает реальные события?

Северцев взобрался на груду каменных обломков, пролез в дыру и почти сразу же наткнулся на тускло просиявшую в луче фонаря монету. Поднял ее, покрутил в пальцах, прочитал надпись на русском языке, хмыкнул и спрятал монету в карман.

– Ну что там? – послышался приглушенный голос физика. – Пора возвращаться, а то я пропущу спутник.

Северцев прошагал несколько метров по довольно узкому лазу, заметил сероватый отсвет на полу прохода, выключил фонарь. Впереди явно что-то светилось, словно лаз выходил на поверхность земли. Олег сделал еще несколько шагов и очутился в огромном бесформенном зале, освещенном через круглый пролом в потолке. Такой же пролом правильной круглой формы располагался и посреди зала, уходя в гибельный мрак подземных пустот.

А по краям этой дыры, диаметр которой достигал никак не менее сотни метров, у стен зала были видны какие-то тюки, мешки, полуистлевшие ящики зеленоватого цвета и груды черепков, из-под которых посверкивали какие-то блестящие предметы.

– Лопни мои глаза! – раздался позади хриплый голос Константина.

Северцев оглянулся.

Но физик смотрел не на тюки и разбитые ящики, из которых высыпались целые водопады монет, а на отверстие в полу пещеры.

– Еще один выход! – продолжал Константин в волнении. – За всю историю открытия глубинников это второй случай, когда они образуют четыре волновода. Обычно отверстий три: «ухо», «горло» и «глаз».

– А четвертое тогда что – «нос»? – пошутил Северцев.

– Не знаю, – пожал плечами Костя, не отрывая взгляда от дыры в полу. – Может быть, и «нос». – Он спохватился. – Жди здесь, я сообщу в центр о находке и вернусь с аппаратурой. Спутник вот-вот пролетит над хребтом. Дай фонарь.

Северцев засмеялся.

Костя, протянувший руку за фонарем, с недоумением посмотрел на него:

– Ты чего?

– А кроме своего «носа», ты ничего не замечаешь?

Костя завертел головой, разглядывая зал с проломленным сводом, и только тут до него дошло, что у стен зала сложены целые ряды тюков и горы ящиков.

– Что это? Неужели… сокровища Александра?!

Северцев протянул ему найденную монету:

– Это серебряный полтинник шестнадцатого года. Если здесь и спрятали клад, то далеко не воины Александра Македонского. Таких ящиков в его времена не делали.

– А кто, если не он?

– Может быть, белые, может быть, красные, бандиты или чекисты. Какая разница? Но захоронка приличная.

– Здесь же груза на несколько вагонов!

– Возможно, было еще больше. Дыра-то свежая, видишь, как блестит?

Северцев осветил края отверстия.

– Да, ты прав, этот выход образовался недавно, а ящикам уже много десятков лет.

Северцев протянул физику фонарь:

– Дуй к рации, сообщай своим в центр и возвращайся. Я пока осмотрю находку.

Костя направился к выходу, подсвечивая дорогу фонарем.

Северцев подошел к ящикам, многие из которых были разбиты упавшими сверху глыбами, дотронулся до верхнего, и тот рассыпался в труху, обнажая тускло блеснувшие слитки золота. Северцев присвистнул, беря в руки один тяжеленький слиток с вычеканенной на нем славянской вязью надписью: «Банкъ России. 1882».

– Да здесь же не меньше тонны золота!

Что-то вдруг заставило его насторожиться. Он оглянулся.

В зал пятился Константин с поднятыми вверх руками. За ним на свет вышли трое парней в пятнистых куртках и шляпах. Это были «ковбои» из талгойского салуна «Белый бык». У одного из них, приземистого бородача, в руках был карабин Северцева, двое других держали пистолеты.

– Привет, кладоискатели, – сказал рыжий «ковбой», ухмыляясь. – Долго же вы нас за собой водили, терпение лопнуло. Но все же спасибо, вывели-таки на бункер Колчака. Мы его давно ищем, а повезло вам.

– Нам, – поправил рыжего черноусый.

Рыжий хохотнул:

– Прошу пардону, действительно нам.

Северцев приготовился было прыгнуть за ящики, чтобы попытаться скрыться потом в дальнем конце зала, и замер, увидев движение ствола карабина в руках заросшего главаря «ковбоев».

– Стой смирно, – мрачно посоветовал ему вожак. – От пули не убежишь, хоть ты и каратист. Вовик, обыщи-ка кладоискателей и свяжи покрепче.

Черноусый с готовностью вышел вперед, снял с плеча моток альпшнура.

– Чего с ними возиться? – скривил губы рыжий. – Сбросим в эту шахту, – он подошел к дыре в полу зала, заглянул в нее, – и дело с концом. Никто никогда не найдет.

– Не стоит брать грех на душу, – буркнул вожак. – Сами подохнут.