Клиффорд Саймак - Магистраль вечности

И первым двинулся к порогу. За люком и отходящим от него наклонным пандусом виднелась лужайка. За лужайкой стоял дом, внушительный старинный дом из необработанного камня, кое-где тронутого наростами мха.

По лужайке им навстречу шагал человек в охотничьем плаще. На руке, согнутой в локте, лежало ружье на изготовку. Рядом с ним справа трусил веселый пес, великолепный золотисто-рыжий сеттер, а слева двигалось шаровидное чудище диаметром почти в человеческий рост, Чудище катилось размеренно, приноравливая свою скорость к шагу охотника. По всей своей поверхности оно было усыпано острыми шипами, посверкивающими, а то и вспыхивающими на солнце. Но, несмотря на остроту, шипы не оставляли на почве даже царапин. На мгновение Буна обуяла странная догадка, что чудище идет на цыпочках, но уже в следующий миг он понял, что оно просто-напросто плывет над почвой, медленно вращаясь на лету.

Бун, спустившись по пандусу, ступил на лужайку. Коркоран замешкался, поводя головой из стороны в сторону, будто это давало ему возможность разом охватить открывшуюся перед ним сцену. Из дома показались еще несколько человек и замерли на широких каменных ступенях, наблюдая за происходящим.

Человек с ружьем, по-прежнему сопровождаемый веселым сеттером и шипастым чудищем, остановился в дюжине шагах от Буна и сказал:

— Добро пожаловать в Гопкинс Акр.

— Так это Гопкинс Акр?

— Вы что, слышали про такое местечко?

— Услышал недавно, — ответил Бун. — Вчера или позавчера.

— И что же вы услышали?

— Ничего существенного, — пожал Бун плечами. — Точнее, вообще ничего. Что кто-то вдруг проявляет к вашему местечку немалый интерес.

— Меня зовут Дэвид, — сказал человек с ружьем. — Диковинного пришельца рядом со мной кличут Колючкой. Я очень рад, что вам удалось справиться с машиной. Хорас — отнюдь не тот техник, кому я доверил бы свою жизнь в минуту опасности. Он у нас достаточно неуклюж.

— Хорас — это тот, с кем мы разговаривали?

Дэвид кивнул.

— Он уже многие месяцы пытался связаться с Мартином. Когда наша панель сегодня утром вдруг ожила, мы решили, что Мартин наконец решил выйти на связь.

Коркоран в свой черед спустился по пандусу и встал рядом с Буном.

— Меня зовут Коркоран. Имя моего спутника Бун. Мы оба сгораем от нетерпения узнать, что же с нами произошло. Быть может, вы не откажетесь объяснить нам все по порядку?

— Наше любопытство насчет вас ни на йоту не меньше, — откликнулся Дэвид. — Давайте пройдем в дом, там и поговорим. Думаю, что Нора вскоре позовет нас обедать. А может, стоит перед трапезой пропустить рюмочку-другую…

— Это было бы замечательно, — сказал Бун.

4. Шропшир, 1745 год

— Важно, чтобы вы осознали одно, — сказал им Хорас, — границы поместья вы не покинете никогда. Если бы такое было физически возможно, нам пришлось бы умертвить вас.

— Хорас у нас такой непреклонный, — вставила Инид. — Чувство такта у него попросту отсутствует. Он как молот — лупит по чему ни попадя. Право, он мог бы выразить то же самое иначе: нам очень жаль, что вы не можете покинуть поместье, но мы тем не менее рады, что вы с нами.

— А я не уверен, что рад их появлению, — заявил Хорас. — Это лишь очередное свидетельство, что положение выходит из-под контроля. Мартин со Стеллой исчезли без следа, да и то, что поведал нам Призрак…

— Генри! — перебила Инид. — Генри, а никакой не Призрак!..

— То, что вчера поведал Генри; некто или нечто рыщет вокруг Гопкинс Акта, чувствует необычность и старается выведать, что тут такое. Ручаюсь, они вот-вот нас достанут. И вот теперь эти двое из Нью-Йорка, не способные дать удовлетворительное объяснение, как им удалось проникнуть во времялет Мартина, и к тому же слышавшие заранее про Гопкинс Акр!..

— Мы просидели здесь чересчур долго, — посетовала Инид. — Мы могли бы сбить всех со следа, если бы перебрались куда-нибудь еще. Никто не вправе сидеть на одном месте целых полтора столетия.

— Перемещение навлекло бы на нас опасность само по себе, — заявил Хорас. — Для подготовки такой операции нам пришлось бы затребовать бригаду техников. А прежде всего пришлось бы разведать новый адрес, куда перемещаться. Это, положим, мы могли бы сделать собственными силами, но переезд без посторонней помощи совершенно исключается. У нас самих нет и половины необходимых навыков.

— А я-то пребывал в уверенности, — произнес Дэвид не без яда, — что ты способен в одиночку справиться с любой задачей…

Хорас сгорбился, как разъяренный бык.

— Ну-ка прекратите, — вмешался Тимоти в обычной своей мягкой манере. — Оба, и тот и другой. Чем ссориться, лучше объясним гостям, в меру нашего разумения, ситуацию, в которую они угодили.

— Мне бы этого очень хотелось, — сказал Коркоран. — Вы заявили, что выбраться отсюда мы не сможем, а в то же время Дэвид — я верно запомнил имя, не правда ли?..

— Да, — подтвердил Дэвид. — Меня зовут Дэвид, и я несколько раз покидал поместье. Чаще всего посещал Лондон и Париж. Однажды был в Нью-Йорке.

— Вы упомянули также, что кто-то вот-вот прибудет сюда из Афин. Стало быть, у вас случаются и вылеты и прилеты?

— Вылеты и прилеты, как вы их назвали, — ответил Тимоти, — осуществляются при помощи устройств, именуемых ковчегами, или времялетами. Ковчег, служивший жилищем Мартину, перенес вас сюда из Нью-Йорка, но это отнюдь не так просто.

— Я нажимал на кнопки, — пробормотал Коркоран.

— Вы могли бы нажимать на кнопки целую вечность и не сдвинуться с места. Однако вы нажали на строго определенные кнопки и тем самым подключили ковчег к контрольной панели в этом здании. После чего управление ковчегом Мартина перешло к Хорасу.

— Вы хотите сказать, что управлять этими ковчегами способен не каждый?

— Суть в том, — изрек Хорас, — что вы сейчас находитесь внутри временного купола. Термин, разумеется, упрощенный. Сквозь подобный купол не может проникнуть никто, не можем и мы. Есть единственный способ преодолеть эту преграду: на времялете.

— На миг в комнате воцарилось молчание, затем Хорас добавил: — Ах да, я забыл про Призрака, Он и только он может преодолеть купол без посторонней помощи, но это особый случай.

— Генри, — напомнила Инид. — Генри, а никакой не Призрак!

— Сдается мне, — взял слово Бун, — что нам остается лишь принять ваши слова на веру со всей вежливостью, на какую мы только способны. Мы здесь, и вы заявляете, что отсюда нет возврата. Многого я, правда, не понял, и у меня возникла уйма вопросов, но с ними можно и подождать. У нас наверняка будет сколько угодно времени поставить эти вопросы один за другим.