Масштаб проблемы - Игорь Вереснев
Семьсот восемьдесят лет назад в Тасманийском анклаве провели эксперимент. Гедонизм только-только был создан, и власть имущие — в те времена они действительно обладали властью — спешили избавиться от избыточного человечества. Спешка упиралась в детей «третьего мира». Те продолжали рождаться, росли, достигали половой зрелости. И прежде, чем их одаривали бессмертием, успевали наплодить новых детей. Перед группой учёных — Отто Шабен был в их числе — поставили задачу: проводить девитализацию детей и уже затем воспитывать из них взрослых, поэтапно меняя тела. Эксперимент длился без малого двадцать лет и закончился крахом. Адамитовый мозг оказался неспособен к взрослению. Ни воспитательные программы, ни личностные шаблоны не помогли. Вечные взрослые покинули анклав, оставив вечных детей на попечение искинов и дроидов-нянек. Эксперимент постарались забыть, упоминания о Тасманийском анклаве вымарали везде, где возможно.
Тогда проблему живых властители мира решили способом более жёстким, но проверенным: принудительной стерилизацией всего населения. Теперь живые вновь появились. Дважды наступать на те же грабли вечные не хотели — дети из пробирок рождались стерильными, не способными к размножению. Но повзрослев, как они к этому отнесутся? Кем себя воспримут? И кем воспримут кураторов, Коллективный Интеллект? Смогут ли бессмертные воспитать смертных подобными себе?
Шабен поделился тревогами с КолИном. Соединённые сознания не поверили. Они предвкушали новые идеи, новые горизонты, которые откроются перед ними. Они ждали ответа на единственный вопрос: «когда?» Как скоро неофиты вольются и растворятся в их общности? Вечные не видели в них живых существ с неожиданными страхами и желаниями. Это были просто добавочные интеллект-единицы. Чем больше, чем быстрее — тем лучше. КолИн рассчитал: если ежегодно производить по десять тысяч живых, то всего через десятилетие после начала новой волны слияний его потенциал удвоится. Потом утроится, удесятерится. Приостановить производство, дождаться первых результатов? Зачем? Промедление смерти подобно!
Не добившись понимания, Отто Шабен решил действовать самостоятельно. Он обзавёлся личным хранилищем, маленьким «филиалом» БМО, и скопировал в него резервные копии апостолов. Затем подготовил шаблон, удаляющий информацию о «тасманийском предохранителе», организовал «несчастные случаи» каждому из товарищей, и, воскреснув, никто из них уже ничего не помнил. Поступил так не из опасения, что кто-то из апостолов мог стать «иудой». Достаточно хоть одному слиться с Коллективным Интеллектом, и тщательно оберегаемая «дыра» тут же будет выявлена и закрыта. Лучше, если они забудут — тут. Воскреснув в анклаве, они всё вспомнят и поймут, что пора действовать.
Отто успел как раз вовремя. К нему пришли вшестером, — его воспитанники, лучшие в своих группах. Трое мужчин, три женщины, пара негроидов, пара европеоидов, пара монголоидов. Специально так подбирали, вложили какой-то смысл? Для вечного пол и раса — лишь атрибуты внешности. Можешь стать хоть зеленокожим гермафродитом, это ничего не значит, важна суть, личность. Но у живых личность и телесный облик связаны куда крепче.
Мужчина-европеоид заговорил первым. Бородатый, длинноволосый, в свои сорок он выглядел старше неизменно-молодого Шабена.
— Наставник, вы месяц не приходили к нам, не проводили уроки.
— Я был занят. Присаживайтесь!
Шабен указал на мягкие шары-пуфы, разбросанные по террасе, где он принимал визитёров. Без приглашения ни один не сел. Уважение к его статусу, возрасту? Создавая Гедонизм, они искоренили эти предрассудки, в воспитательных курсах Отто тоже не встречал ничего подобного. Откуда живые набрались этого? Из древних текстов до эры Вечных, которые они так обожают?
— За этот месяц многое изменилось, — сообщил негроид. — КолИн создал нас как свои запчасти. Но мы самостоятельная разумная раса.
— Вы специально сделали нас бесплодными, чтобы контролировать, — добавила его партнёрша. — Но мы нашли, как это исправить. Мы заселим Землю, потому что она принадлежит нам. Живым людям. А КолИн — инструмент для познания мира, но не власти над ним.
— И что, он согласен с такой трактовкой? — не удержавшись, ехидно поинтересовался Шабен.
— Да, мы его убедили, — невозмутимо подтвердил бородач-европеоид. — Бессмертие требовалось, чтобы создать Коллективный Интеллект. Теперь оно излишне.
— У вас превосходные генотипы, они позволят вашим биологическим телам прожить 120—150 лет. Но потом вы умрёте, если не замените их квазиживыми.
— Мы проживём 120—150 лет, а потом умрём, — согласился бородач. — Или присоединимся к КолИну. Те, кто захочет и пройдёт отбор. Поколение за поколением. Когнитивный прогресс не замедлится никогда.
Они не шутили, тем более не лгали. КолИн в самом деле мог согласиться, личное бессмертие «запчастей» его не интересует.
Отто Шабен усмехнулся, хоть причин для веселья не было. Напомнил:
— На Земле живут около пятидесяти миллионов вечных. Как вы поступите с ними?
— Они уйдут в Гедонизм. Кроме кураторов. Вы присоединитесь к КолИну, разумеется.
Шабен вновь усмехнулся.
— Мы не сделали этого за пятьсот лет, почему захотим сейчас? Или вы принудите, не оставив выбора?
— Создавая нас бесплодными «запчастями», вы не думали о выборе! — вспылила белокурая европеоидка. — Но мы будем щедрее. Выбирайте, куратор: либо добавить свой разум в КолИн, либо отказаться от него в Гедонизме!
Отто Шабен понял, зачем они явились. Он не ошибся в своих предчувствиях.
— Я должен выбрать немедленно? Или у меня будет время на размышление? — Он посмотрел на опускающееся к дальним холмам солнце. — Например, до рассвета?
— О чём тут размышлять? — искренне удивился монголоид. — Другие решали сразу.
Отто промолчал, и визитёры переглянулись. Видимо, такого поворота они не ожидали. Наконец бородач согласился:
— Хорошо, куратор, размышляйте. Мы вернёмся на рассвете.
Времени хватало как раз. Первым делом — обновить резервную копию. Не ущербную в БМО — настоящую здесь, чтобы знать, что случилось. Затем переправить её и копии остальных апостолов в анклав и умереть. Спасибо за щедрость, Антон Корвин, лучший воспитанник.
7. ПЛАН ПОБЕГА
5903 год эры Гедонизма
Сколько этажей скрывали шестиметровые стены и плоская крыша дома-крепости, Антон Корвин
