Гаттак - Евгений Ильичёв

ЦУП выполнил команду капитана и бесстрастно повторил сказанное ранее:

— Первый пакет данных был отправлен в 19:47 по местному земному времени и летел к нам около пятидесяти минут. Спустя две миллисекунды был принят второй пакет. Согласно расчетам, учитывающим нашу текущую скорость и время подлета сигнала, можно с уверенностью утверждать, что оба пакета данных были отправлены из одного и того же места.

— А почему второй сигнал зашифрован? — не открывая глаз, спросил Поручнев.

— Я не компетентен делать выводы на основе действий биологических существ.

— Людей, ЦУП, — поправил компьютер капитан Веровой. — Не называй нас биологическими существами.

— Кстати, ЦУП прав, — вмешался Орлов. — У нас нет никаких оснований полагать, что сигнал отправили люди. «Ермак» же погиб. Давно погиб. О судьбе выживших нам ничего не известно.

— Но нам доподлинно известна судьба Леонида Боровского! — сказал старпом. — Мы все изучали информацию от Мечникова, отправленную нам с «Ермака».

— Да, — согласился капитан Веровой. — Напомню, если кто забыл, что Герман Степанович считал предателем именно Леонида Боровского — главного геолога миссии. Мечников довольно четко обосновал свои обвинения.

— Да, а потом прострелил ему голову, — продолжил начальник ОНР. На Орлова поднялось четыре пары глаз. — Что? Я тоже видел отчеты, которые присылал нам Мечников. Он выяснил, что за всеми странностями и диверсиями стоял именно наш старый геолог и его сынок. При помощи Марии Веровой — извините, капитан, но таковы факты — он передал коды доступа к главному компьютеру «Магеллана» на Землю, где ими воспользовался его сын Константин Боровский, отправив ложный сигнал бедствия. Проверить его подлинность и связаться с Землей с обратной стороны червоточины мы не смогли, а потому сломя голову бросились обратно к Земле. Поправьте меня, если я неправильно восстановил картину. (Описанные события происходили в книге автора Евгения Ильичева «Магеллан, часть вторая — Егерь»)

— Все верно вы описали, — выдохнул капитан Веровой. — Только сломя голову мы бросились не просто так, а потому что так велит кодекс объединенной Земли: приоритет безопасности планеты над безопасностью миссии «Магеллан».

— Ну, да, — согласился Орлов и продолжил. — Вернувшись в Солнечную систему, мы обнаружили пустую Землю. Вернее, Землю, пережившую небывалый катаклизм.

— И на тот момент на этой Земле не было никаких признаков развитой цивилизации, — закончил капитан. — После попытки захватить «Магеллан» (а иначе диверсию, произошедшую на крейсере, я назвать не могу) мною было принято решение увести корабль обратно к червоточине. Там мы и получили первый пакет данных с «Ермака» — единственного челнока, уцелевшего при высадке на планету. На тот момент выжившие во главе с начальником медицинской службы Мечниковым уже вывели предателя Боровского на чистую воду и уничтожили его. А через год, судя по последним донесениям с «Ермака», Боровский каким-то образом ожил и захватил власть на планете.

— Да, — подал голос Зольский, — «Ермак» тогда поведал нам поистине фантастическую историю. Альтернативная Земля, альтернативные земляне, Боровский со своими примочками в голове и сотни тысяч поселенцев из криокапсул иной ветви человечества. Но, насколько мне известно, через год «Ермак» перестал посылать в космос сообщения. Что с ними могло произойти?

— Последнее сообщение, полученное нами от Мечникова, касалось возрождения Боровского. Вернее, его реинкарнации в виде программы, — подытожил капитан.

— И что, по-вашему, могло произойти? — подвесил в воздухе вопрос начальник ОНР.

— Очевидно, между нашими ребятами с «Ермака» и Боровским произошел очередной раунд противостояния за власть на планете, — пожав плечами, ответил Веровой.

— И это противостояние выиграл именно Боровский, судя по тому, что последнее послание мы получили от него, а не от Мечникова.

— Что ж, — сказал капитан, — давайте еще раз послушаем это послание. ЦУП, включи.

— Да, капитан.

Вместо голокарты над столом появилось изображение Земли. Запись, очевидно, велась с геостационарной орбиты. Зазвучал знакомый голос геолога Боровского.

«Экипажу межзвездного крейсера „Магеллан“. Передачу ведет Леонид Боровский — действующий правитель Родины. Мы наблюдаем за вашим полетом последние сорок лет. Выведя человека в космическое пространство, мы получили возможность построить мощный телескоп на орбите и поняли, что вы не ушли сквозь пространство-время в иную галактику. Земля и я как ее представитель безмерно рады такому решению. Экипаж „Магеллана“, равно как и пятнадцать тысяч поселенцев на его борту, станут достойным подспорьем для нашей новой цивилизации. Уверен, вы получали сообщение с „Ермака“. Не знаю, что именно вам передали предатели Родины, называвшие себя его экипажем, но смею заверить вас, что мне удалось их нейтрализовать. Сейчас наша новая цивилизация процветает. Численность населения планеты уже превышает четыре миллиарда человек. Мы населяем все пригодные для жизни локации Земли. На планете есть развитая инфраструктура, промышленность, сельское хозяйство, медицина, развиваются науки, совершенствуются технологии. Мы будем рады встретить вас и принять в наши ряды. Уверен, вы займете достойное место в текущей версии Земли. Леонид Боровский».

— В данном сообщении также имеются подробные инструкции по выводу «Магеллана» на геостационарную орбиту. Отображены траектории полета спутников и точка фиксации над планетой космического лифта.

— И это все они успели за сто с небольшим лет? — развел руками научный руководитель Зольский. — От феодализма до космического лифта? Не верю.

— Очевидно, что Боровский активно использовал технологии предыдущей расы землян, — ответил Веровой. — Если учесть, что Леонид Боровский не человек, а программа, имеющая огромные вычислительные возможности, я склонен допустить вероятность того, что он мог организовать население Земли таким образом, чтобы развитие планеты шло взрывными темпами.

— Только меня кольнуло это «нейтрализовал» в сообщении? — уточнил старпом. — Что в итоге с экипажем «Ермака»? Он убил их?

— Он этого не сказал, — пробубнил Поручнев после очередного глотка соленого раствора. — «Нейтрализовал» на языке программы может означать что угодно: договорился с ними или заточил в темницу, расчленил и скормил собакам, ограничил их передвижение по планете, отобрал «Ермак»… Господи, да что угодно можно назвать этим словом. Какая нам разница, прошло столько лет… Капитан, вы меня простите, но фактам нужно смотреть в глаза — маловероятно, что мы встретим экипаж «Ермака» целым и невредимым. И залезть Боровскому в голову мы тоже не сможем.

— Нет у него головы, — сказал начальник ОНР Орлов, — отстрелили мои ребята эту голову.

Капитан молчал, но от наблюдательного Орлова не ускользнул холодный блеск его глаз. Капитан понимал, что живой он дочь не увидит. Он понимал это еще тогда, когда уводил «Магеллан» от Земли, и это бремя теперь будет лежать на его сердце до самой смерти.

— Так, ясно. Мы вернемся на все готовенькое, — выдавил из себя инженер систем безопасности. — Но почему вы разбудили нас так рано, капитан, и заставили страдать на этом брифинге? До Земли еще пять лет полета.

— Во-первых, у меня нет оснований не доверять Мечникову, — спокойно ответил Веровой. — Если он и моя дочь утверждали, что Боровский — предатель, то вполне вероятно, что так оно и есть. А сейчас этот предатель ждет нас с распростертыми объятиями. Вам не кажется это подозрительным?

Поручнев крякнул, стараясь сменить позу в кресле, и лишь после того, как устроился удобнее, ответил:

— Допускаю, что Боровский-человек мог быть предателем. Хотя этому, кстати, нет никаких прямых доказательств. Тут у нас типичная цепь подозрений — слово Мечникова против слова Боровского. Но, допустим, он действительно пытался саботировать миссию «Магеллан». Сейчас Боровский — это программа, набор логических цепей и математических расчетов. Если учесть, какую титаническую работу на планете он провел, до какого уровня поднял текущую цивилизацию всего за сто лет, не стоит ли подумать над его предложением?

— Над каким предложением? — переспросил старпом. — Вернуться в родные пенаты и занять «достойное место в текущей версии Земли»? Как вы думаете, как выглядит это «достойное место» в глазах программы? Ну, или что там у него вместо глаз…

— Не нравится мне все это, — озвучил свое мнение Зольский. — Мы понятия не имеем, что стало с «Ермаком» и его экипажем. Они ведь год провели на планете, прежде чем сгинуть. За этот год они тоже проделали огромную работу. Они высылали нам отчеты ежемесячно, и ничего не предвещало беды. А потом они вновь встретились с Боровским —