ИМАГО (Phasis imago) - Васильев Владимир Николаевич
На столешнице скопился слой бурой пыли.
"Зря я уселся, – подумал Артем. – Надо бы прилечь, ноги ноют. Да только Тан ведь полежать не даст, погонит ужин готовить…"
Под ложечкой посасывало – после вчерашнего куропата подкрепиться удалось только орехами да ягодами, а этим особо сыт не будешь. Так что разумнее не на постель валиться, а взять сумку с солью и приправами и возвращаться под тент, к клановому очагу.
Со вздохом Артем поднялся на ноги, поплелся в дальний конец полости, присел и принялся шарить под шкурами. Сначала под руку попался завернутый в тряпицу древний плазменник, некогда подаренный летателем ло Йерро, и лишь потом ремешок заветной сумочки, тоже подарка.
Сумочку, самолично сшитую, Артему подарила миловидная вдовушка по имени Сента. В сумочке сухо клацнули друг о друга деревянные гильзы-долбленки со специями.
Повесив сумку на шею, Артем запихал плазменник назад, под шкуры и направился к выходу. В прихожей он замешкался: подумал, не захватить ли заодно чай-травы на заварку? Решил: если что – потом сходит, все равно ждать пока вода закипит.
И в этот момент перед спуском в полость кто-то появился; в прихожей стало чуточку сумрачнее. Возможно это был ва Тан, но у Артема почему-то перехватило дыхание и гулко застучало в висках.
С замирающим сердцем он присел и сместился вправо, пытаясь рассмотреть кто же поджидает снаружи, за висящей на входе шкурой-занавесью. А в следующий миг разглядел в узкую щель краешек черного плаща.
*** *** ***– Нет, ну правда – а что он еще должен был подумать? – проворчал ва Дасти и сочувственно поглядел на бледного Артема. Нормальный цвет лица к тому никак не хотел возвращаться. Спасибо, хоть трясти перестало.
– У хранителей плащи с подбоем, – сухо уточнил незнакомец. Артем только сейчас удосужился его получше рассмотреть.
Очевидно, старше Тана и Дасти – ему не меньше двадцати пяти. Скорее всего, старше и Артема.
– Ну и откуда ему об этом знать? – переспросил Дасти. – До сегодняшнего дня он ни одного хранителя толком не видел.
– А ты рассказать не мог?
– Мог. Но не догадался. Поди догадайся – о чем надо рассказать, а о чем нет? Я вам не провидец, я сказочник, – заявил Дасти, пожав плечами. – Ладно, все живы, все целы – и хорошо. а Тиом, познакомься, это ма Фидди.
Кивнуть Артем кивнул, а руку подать побоялся – почему-то казалось, что сумрачный незнакомец руки ему не подаст. Но нет, тот спокойно протянул ладонь, которую Артем с некоторым облегчением пожал.
"ма, – подумал Артем. – Значит, он мастер. Интересно, в какой области?"
– Как вы нас догнали? – поинтересовался Тан зачем-то.
– На крыльях, – усмехнулся сказочник. – Делов-то…
– Действительно, – кивнул Тан. – А что тебя привело к нам? Честно скажу – не ожидал увидеть.
– Дасти сказал, нужна моя помощь.
На лице ва Тана поочередно отразились – сначала недоумение, потом внезапное прозрение, а затем неприкрытый скепсис.
– Думаешь получится? – неуверенно спросил он у Дасти.
– Думаю, надо попробовать, – ухмыльнулся тот. – Пока не попробуем, наверняка ничего не скажешь.
– Что ж… – Тан вздохнул. – Спасибо за участие, Фидди.
"Фидди, – подумал Артем отстраненно. – По-английски это означает "скрипка". Музыкант? Вроде Дасти?"
Если музыканту дали артикль мастера, наверное, он знает много песен.
Возможно даже больше, чем учитель Хисгин – тот остался ва Хисгиным, невзирая на возраст и всеобщее почтение.
– Начнем завтра, – сказал ма Фидди. – Вы говорили, Тиом вкусно готовит? С удовольствием попробую его стряпню!
– Слыхал, Тиом? Уж расстарайся, не ударь в грязь лицом! Косуля под навесом.
– Косуля? – оживился Тан. – Это очень кстати! Похлебочки твоей густой, а, Тиом? С грибами?
ва Тан плотоядно облизнулся – половину вчерашнего престарелого куропата он, конечно же, давно переварил и успел здорово проголодаться.
– Сделаем похлебочки, – пообещал Артем. – Мигом. Особенно, если ты воды уже принес.
– Воды принес! – заверил Тан. – И грибов тоже!
– Ну и чудно. Пойдемте тогда, я займусь, а вы на подхвате, чтобы побыстрее. Костер, освежевать-порезать и все такое. Заодно расскажете, чего мы завтра начнем, а то у вас как обычно замыслы, а я как всегда в неведении.
Сказочник повернулся к ма Фидди и картинно развел руки:
– Извини, я говорил – он с неба и многого не знает. О тебе, во всяком случае, не слыхал.
– С неба, а летать не умеет, – проворчал Фидди.
– Вот и научишь! – воодушевленно парировал сказочник.
Артем, уже было собравшийся идти к навесу и очагам, так и не сдвинулся с места.
– В каком смысле, научит? – он вопросительно уставился в лицо Дасти.
– В прямом, – невозмутимо ответил тот. – ма Фидди – лучший тренер летателей во всем Поднебесье.
Слово "тренер"от людей Поднебесья Артем слышал впервые. Но вряд ли значение его сколько-нибудь изменилось со времен катастрофы на "Одессе".
– Мы уже, вроде, пробовали с ло Уми, – чужим голосом произнес Артем.
– Как-то не очень получилось…
– Не получилось сразу, получится позже, – спокойно ответил ма Фидди.
– Летать может почти каждый. Я летаю, Тан летает, даже сказочник, вон – далеко не самый паршивый летатель под небесами!
– Э, э! – возмутился ва Дасти. – Кто это считает меня паршивым летателем? Да я половину охотников любого клана уделаю!
– Зато вторая половина уделает тебя, – ухмыльнулся Фидди.
– И это правда, – вздохнул сказочник без особого сожаления. – Эх, мне бы еще глаза позорче…
– Мне представлялось, – сухо заметил Артем, – что искусству летать следует обучаться с детства.
– В идеале – да, – немедленно парировал тренер. – Но мне приходилось обучать и взрослых.
– И как? – уныло поинтересовался Артем.
– Чаще всего – успешно, – спокойно уточнил Фидди. – Я даже девчонок нескольких обучил, если хочешь знать.
Артем в смятении потер щеки, сразу обе. Перед глазами раз за разом открывалась бездна за третьей кромкой. От мысли, что придется в эту бездну шагать – пусть и со снаряженными крыльями за плечами – ему делалось дурно. Страх был реальным и неподдельным – настолько реальным, и настолько неподдельным, что у Артема не возникло даже чувство стыда за собственную трусость – все чувства из сознания вытеснил страх. Даже недавний испуг, когда он принял ма Фидди за хранителя, не шел ни в какое сравнение с этим всепоглощающим ужасом, от осознания, что его хотят заставить шагнуть с надежного Листа в пустоту. В бездну.
А до поверхности мира – километры. Два, три, иногда больше.
– Я… – произнес он и судорожно сглотнул. – Не смогу…
– И такое может быть, – невозмутимо отозвался ма Фидди. – Один из сотни так и не решается встать на крыло. Но в себе сомневается каждый из сотни, уж поверь мне, а Тиом. Я еще не встречал людей, которые не боялись бы Высоты – этот страх заложен в наши души создателем, этот страх изначален. Победить его – моя первая задача. И твоя тоже. Мы победим его без особого труда – но только если ты этого действительно захочешь. И еще: до первого настоящего полета тебе еще очень далеко.
Учиться будем с азов, с элементарщины. И если в тебе есть способности к полету – а они есть почти в каждом человеке – ты ежедневно будешь пересматривать собственное отношение к страху, к себе и к Высоте.
– То есть, – Артем снова сглотнул. – За кромку шагать еще не завтра?
Фидди усмехнулся:
– Ну конечно же, нет. Не завтра. И не послезавтра. На обучение могут уйти недели, могут месяцы, а могут и годы. Зависит от человека. От повадок его, от сноровки, от врожденных способностей. Мне кажется – а глаз у меня наметанный – через годик-полтора ты полетишь. Может быть даже раньше.
– И на том спасибо, – вздохнул Артем, несколько успокоившись.
– Слышь, дружище, – встрял Тан, до сих пор терпеливо слушавший. – Пойдем все-таки похлебку варить, жрать хочется – мочи нет! А вы тут разговоры разговариваете…
