Татьяна Минина - Исправленному верить (сборник)

Когда четверка электропланов превратилась в едва заметные точки на горизонте, Гидеон сидел на берегу рядом с кидающим в воду камешки де Нейрой. Теперь тот тоже был одет в натовскую форму. Правда, не летную, а обычную полевку.

– Вот как, значит… – сказал де Нейра, отправив в полет еще один кругляш из зажатой горсти. – И у вас то же самое. Впрочем, кто бы сомневался. Все припомнили, даже девяносто третий год?

– Угу, – кивнул Гидеон.

– А знаешь, что самое смешное? Мои родители в ПНГ прибыли даже после дележа островов. Они беженцами были из Южной Африки. А теперь мне говорят – эти сволочи с Соломоновых островов покушаются на самое твое святое! А на самом деле все хотят хапнуть спутник, чтобы остальные плясали под их дудку…

Некоторое время они молчали. Потом Гидеон потянулся к свертку, который принес.

– Ты уж извини, вряд ли я у тебя теперь шафером буду.

– Да ладно, я все понимаю. Все равно, я католик, ты протестант. – Де Нейра улыбнулся: – Отца Рональдо удар бы хватил.

– Вы с днем определились наконец?

– А какая теперь разница? Завтра сходим в церковь, пусть быстро повенчают. Не до церемоний уже.

– Вот, держи, – Гидеон протянул де Нейре сверток. – Это вам от нас. Подарок. На свадьбу.

Де Нейра взял сверток и тут же чуть его не выронил.

– Ух ты, черт, тяжелое! Это что?

– Камень. Только не простой. Под нашим домом зарыт такой же, его еще мой прадед, когда дом строил, заложил. У того камня хорошая мана, потому что прадед был великим колдуном и собрал в нем всю силу предков нашей семьи. Я на той неделе зарыл рядом с ним этот камень, чтобы на него хоть часть мана с прадедова камня перешла. Ты как свой дом заведешь, тоже зарой его где-нибудь во дворе, тогда и у тебя в семье все будет хорошо. Конечно, ты можешь в это не верить…

– Спасибо, Гидеон! – Де Нейра вдруг обнял собеседника. – Это отличный подарок! Надеюсь, он успеет мне пригодиться…

Де Нейра отстранился от Гидеона.

– Ты чего? – спросил опешивший Гидеон.

– Да так. Знаешь, отец Рональдо на проповеди как-то рассказал нам притчу о царе Соломоне. Она, типа, учит смирению. Так вот, однажды Соломон обратился за советом к придворному мудрецу с просьбой: «Помоги мне – очень многое в этой жизни способно вывести меня из себя. Я очень подвержен страстям, и это мне мешает!» На что мудрец ответил: «Я знаю, как помочь тебе. Надень это кольцо – на нем высечена фраза: «Это пройдет». Когда нахлынет сильный гнев или сильная радость, посмотри на эту надпись, и она тебя отрезвит. В этом ты найдешь спасение от страстей!» Соломон последовал совету мудреца и обрел спокойствие. Но настал момент, когда, взглянув, как обычно, на кольцо, он не успокоился, а, наоборот, еще больше вышел из себя. Он сорвал кольцо с пальца и хотел зашвырнуть его подальше в пруд, но вдруг заметил, что и на внутренней стороне кольца имеется какая-то надпись. Он присмотрелся и прочитал: «И это тоже пройдет».

– И чего?

– А ничего. Хреновая притча. Ничего, Гидеон, не проходит само по себе. Посмотри, что у нас опять творится! Разве это само по себе пройдет? Надо что-то делать, а мы не меняемся! Столько жили тихо-мирно, а теперь снова суем бошку в ту же петлю, что и полвека назад! Я чертовски зол, Гидеон, потому что, как только я нашел в жизни хоть какой-то смысл, мне говорят: садись в самолет и лети стрелять в своего соседа. Меня это бесит, понимаешь? И я точно знаю, что сколько хочешь тверди «это пройдет», ни хрена это не пройдет!

Де Нейра вскочил на ноги:

– Понимаешь, надо что-то делать!

– Да что ты можешь сделать, Альваро? Что я могу сделать? Я военный, если я не приду на службу, меня отправят под трибунал! А что будет с моей семьей после этого? Я уже жутко рискую хотя бы потому, что сижу здесь с тобой! А потом, давай вдруг предположим, что я, мое звено и даже генерал Бебье откажутся взлетать? Ты думаешь, на Соломоновых островах больше нет военных летчиков? А у вас, в ПНГ? И где, в конце концов, гарантия, что ваши поступят так же? Я знаю, что Кадау кретин. А ваш, ваш самый главный – он лучше? Кадау – наш кретин, и он не станет палить из этих спутников по Тагаро, где живет моя семья!

– Господи, Гидеон, неужели ты думаешь, что ПНГ или Соломоновы остова долго протянут, если доберутся до спутников?! – заорал де Нейра. – Мы же кучка крестьян! У нас не вооруженные силы, а один цирк! На моем электроплане запас патронов для пулемета на три-четыре очереди! А у тебя что, больше? А в той же Австралии сохранились нормальные вооруженные силы! Как только они узнают, что контроль над орбитальными лазерами перешел к ПНГ или Соломоновым островам, они раздавят их, как червяка! И ничего ни вы, ни мы сделать не успеем, потому что одними этими спутниками войну не выиграешь! В Австралии почти сотня «хорнетов» и полтора десятка фрегатов осталось! Нас пока спасает лишь то, что у них там гражданская война с маори идет, не до нас просто сейчас! Ты понимаешь, что это значит?!

– Все, Альваро, хватит! – Гидеон тоже вскочил на ноги. – Я больше не могу оставаться! Да и тебе не поздоровится, если твое начальство узнает, что ты здесь. Я убираюсь с этого проклятого острова и тебе советую сделать то же самое! Извини, что со свадьбой так вышло…

Гидеон побежал к своему «Марлину». Сердце молотило у него в груди по огромному барабану, выводя какой-то дикий мотив. И Гидеон точно знал, что это не из-за того, что оставаться на острове опасно.

Из динамиков компьютера в кабинете Бебье доносился голос Спенсера. Обливающиеся потом пилоты сгрудились вокруг стола, вслушиваясь в его слова.

– Сегодня в два часа ночи вооруженные силы ПНГ незаконно нарушили водную границу Соломоновых островов, – вещал фельдмаршал. – И попытались высадить десант на острове Овау. Вероломные действия были пресечены нашими морскими пограничниками. Вражеский десант был уничтожен, однако в результате боевых действий погибли семеро наших матросов и офицеров. Со всей ответственностью заявляю: наглое и беспардонное поведение ПНГ не останется безнаказанным! Указом генерал-губернатора Кадау с десяти утра сегодняшнего дня Соломоновы острова объявляют открытыми боевые действия против захватчиков! Мы не отдадим агрессору ни пяди родной земли…

Бебье прикрутил звук и оглядел собравшихся:

– Всем все понятно?

– Нет, не все, – к столу протолкался Джозеф Аба. – Он про какую родную землю говорит? Про Овау? Так он всю жизнь ничей был!

– А до раздела принадлежал Соломоновым островам, – отрезал Бебье. – Ты под трибунал захотел, Аба? Сейчас не та ситуация, родственнички в парламенте тебе уже не помогут. Его, того и гляди, распустят со дня на день…

Гидеон молча жевал орехи, подпирая стену. На душе было муторно, страшно хотелось все бросить и пойти домой, к Марии и детям. А вместо этого он вторые сутки торчал на авиабазе.